– Не вижу принципиальной разницы. В любом случае мы имеем дело с недобросовестным клиентом.
– Откуда такая суровость, Рощина? Несколько часов назад Котельникова произвела на тебя совсем другое впечатление.
– К сожалению. Тогда я ей поверила.
– И сейчас она не врет, а всего лишь недоговаривает, – Баринов встал и прошелся по кабинету, потирая правое плечо. – Неизвестно что и неизвестно по какой причине.
– А что еще она может скрывать, как не свою причастность к планируемому нападению на Геннадия Михайловича Котельникова?
До чего лихо я научилась выговаривать вот такие сложные фразы! И без единой запинки – самой приятно себя послушать. А шефу не понравилось.
– Рита, – укоризненно покачал он головой. – Ты же сама женщина. Должна понимать особенности женской психологии. Помнишь, что Шерлок Холмс по этому поводу говорил? Насчет дамы, которая так нервничала во время разговора, что он заподозрил ее в убийстве?
– А оказалось, она переживала из-за плохо напудренного носа, – кивнула я. – Помню.
Я не посчитала пример удачным. При чем здесь женская психология? Наверняка найдется достаточно мужчин, которые во время допроса будут краснеть и бледнеть из-за криво повязанного галстука или оторванной пуговицы. Вы со мной согласны? Нет? Значит, вы мужчина.
– У Котельниковой может быть масса поводов для умолчания, – продолжил шеф. – Например, у нее есть любовник, и она боится, что это выплывет наружу.
– Не похоже, – возразила я. – Был бы любовник, она бы так не переживала измену мужа. А она фотографии жжет, вещи его выбрасывает, одежду на тряпки пускает. Нет, женщина у которой есть любовник, совсем по-другому выглядит.
– Ладно, не любовник, – не стал спорить Александр Сергеевич. – Есть вариант получше – деньги. Она же в ресторане финансовый директор, значит, вполне могла с этими самыми финансами жульничать. Завышение себестоимости, занижение прибыли, зарплата на «мертвые души» и прочие грешки. Обналичивала денежки потихоньку от мужа и в свою личную кубышку прятала. Тогда сразу становится понятно, почему она категорически не хочет уходить их ресторана. Ведь это означает передать всю документацию тому, кто придет на ее место.
– Сантане, – подсказала я.
– Тем более Сантане.
Я немного подумала, потом согласилась:
– Убедительно. Если Елена Юрьевна позволяла себе вольности с финансами ресторана, то у нее есть причина и нервничать, и недоговаривать.
– Значит, нам надо выяснить, в чем дело.
– Самим? А зачем? Проще встретиться еще раз с Котельниковой и спросить у нее прямо.
– Как же, помню, – усмехнулся шеф. – Выскочить из-за двери и закричать: «Ага! А я все знаю!».
– Не обязательно так, – немного смутилась я. – Просто поговорить. Объяснить, что раз мы взялись выпутывать ее из неприятностей, то скрывать от нас подробности по меньшей мере глупо. Она разумная женщина, наверняка сама это понимает. Так зачем нам тратить время и силы?
– Чтобы произвести впечатление на клиента! – объяснил Баринов. – И в дальнейшем она будет с нами предельно откровенна.
– Когда мы и без нее все узнаем? Нет, я не против, просто себя жалко. Столько людей придется опросить… от одной мысли про Татьяну Юрьевну скулы сводит. Опять начнет в меня железякой тыкать.
– Тебе все равно придется с ней еще разговаривать, – резонно заметил шеф. – И не только с ней. С дочерью надо встретиться сразу, как только она вернется, и с ее бой-френдом. Как только вернется, поняла?
– Будет исполнено! – отсалютовала я. Все-таки, тесное общение с Гошкой даром не проходит.
Вспомнив о Гошке, я, по неведомой причине, вспомнила и о его таинственных внештатных сотрудниках.
– А кстати, Сан Сергеич, вы в курсе, что у Гоши есть информаторы?
– У каждого оперативника есть информаторы, – резкая смена темы не смутила шефа.
– А вы их знаете?
– Ты о чем говоришь, Рощина? – вот теперь он смотрел на меня с изумлением. – Информатора знает только тот, кто персонально с ним работает.
– А у вас?
– Что у меня?
– У вас тоже есть информаторы?
– Естественно. Как же без них?
– А у Нины?
– Нина не оперативник, у нее другие способы. Хотя, может, и у нее есть парочка секретных.
– Сан Сергеич, а почему тогда у меня нет?
– Это ты не у меня, а у себя спрашивай, – усмехнулся Александр Сергеевич. – Нет, значит, не нажила еще.
– А как их наживают, информаторов? Не хватать же на улице первого встречного за рукав: «пошли ко мне стукачом!»
– Первого встречного, разумеется, не стоит. И вообще, это дело очень и очень постепенное. Ты оказываешь кому-то маленькую услугу, кто-то в ответ оказывает услугу тебе. Все очень чинно, благородно и исключительно по добровольному соглашению.
– Я думала, информаторы работают только за деньги.
– За деньги тоже. Но для того, чтобы у человека появилось желание взять у тебя некоторую сумму, да не просто взять, а в обмен на информацию, нужно создать условия. Ты не торопись. Придет время, обрастешь этими прилипалами, никуда не денешься.
Нашу увлекательную беседу прервала Нина.
– Гоша только что звонил. Он поговорил с Котельниковым, но в офис не вернется, завтра утром отчитается.
– А чем он сейчас занимается? – слегка приподнял брови «наше все».
– Работает по делу Воронцова. В ресторане встретил одного из сотрудников «Колизея» и занялся проверкой его репутации. Сказал, это надолго.
Шеф неопределенно хмыкнул и посмотрел на часы.
– Что ж, раз новые сведения у нас будут только завтра, рабочий день, полагаю, можно считать законченным. Вы как, девочки, не возражаете?
Ха! Еще бы мы возражали!
На следующий день я опять явилась в офис в плаще. А для беготни по делам прихватила с собой старенький френчик. Соберусь домой, тогда плащ надену и пойду по улице неторопливо, этакой гранд-дамой. Скажете – неудобно? Да, неудобно. Но я же сама не знаю, куда мне сегодня поехать придется. А в нашем городе хватает таких мест, куда в моем шикарном плаще лучше не соваться. Так что, мне теперь только по выходным, да по праздникам в него наряжаться? Или вовсе Маринке отдать?
Гоша уже был на месте. Кто бы мне рассказал, как это ему удается так хорошо выглядеть по утрам. Когда напарник вчера звонил в офис? Часов в восемь вечера? И он еще собирался остаться, как я поняла, в ресторане, «поработать» с сотрудником Воронцова. Или с сотрудницей? Наверняка это была женщина! Только не подумайте, что я ревную, ничего подобного. С кем Гошка встречается и где, совершенно не мое дело. Я просто завидую. Наверняка ведь полночи не спал, а выглядит так, словно в девять вечера, как пай-мальчик, уткнулся в подушку. По-моему, выглядеть с утра настолько свежо и жизнерадостно – просто неприлично. И людей, которые такое себе позволяют, надо штрафовать в размере одного минимального оклада. За оскорбление общественной нравственности!