— Все слишком мудрено, — усмехнулся Влад. — Нам нужно немного. Чтобы этот подонок еще поработал на нас.
— Тогда продолжаем обработку…
Эскулап снова взялся за подопытного. На этот раз в ход пошла «медуза» — металлический колпак со щупальцами проводов, отходящих к жестяному ящику и компьютеру.
Еще через полчаса Анзоров был готов к новому этапу.
— Экстренная связь с Рамазаном, — нагнулся над ним Влад. Сейчас депутат смотрел на него выпучив глаза, и глаза эти были стеклянные. — Есть канал?
— Есть.
— Ты вызовешь его…
— Я не могу.
— Это надо для проведения священной акции возмездия, — мягко произнес Эскулап, касаясь плеча пленного. — Это очень важно. Ты сделаешь это.
— Сделаю…
Влад протянул депутату его же мобильник.
Депутат нащелкал номер экстренной связи с Рамазаном Даудовым. И назначил срочную встречу. Дал отбой и произнес:
— Я все сделал.
— Молодец. — Влад повернулся к Эскулапу. — Нужно привести депутата в транспортабельное и послушное состояние.
— Нужно, значит, приведем, — кивнул Эскулап, разглядывая подопытного, удовлетворенно, как скульптор, которому осталось совсем немного, чтобы довести свое творение до конечного товарного вида.
С последней частью работы он справился за полчаса.
— А теперь поехали. — Влад положил руку на плечо Анзорова, которого освободили от датчиков и зажимов.
Депутат был готов ехать куда угодно…
* * *
Удара не последовало.
Бугай пристроился в кабинке. Но пробыл там недолго.
Бруевич мысленно перекрестился. У него было такое ощущение, что его только что похоронили, а потом выкопали еще живым. Сердце ухало. В висках пульсировала кровь…
«Надо же быть таким дураком! — обругал он себя. — Что теперь, бояться каждого встречного?! Ничего не произошло! Это глюки! Коль со стенок лезут руки, не пугайтесь — это глюки… Глюки… Глюки… Глюки?»
Вдруг на Бруевича снизошло какое-то вселенское спокойствие. И вместе с ним ясное понимание ситуации. Он совершенно определенно понял, что никаких глюков не было. Ситуация вот она, на ладони!
За ним шли… Точно шли… За ним наблюдали еще от дома Ромы. Пока его решили не трогать. Во всяком случае здесь. А вот что будет дальше? Тут воображение подсовывало картинки одну другой краше. В вагон заходят люди. «Пойдем, парнишка, прогуляемся!» Выкидывают на ходу. И бесчувственное тело летит со скоростью шестьдесят километров в час на насыпь. «Пройдемте с нами… Не беспокойтесь, граждане, мы милиция, задерживаем опасного преступника!» Возможен и такой вариант. Могут его взять у вокзала. Могут в той же электричке. Случайная машина вполне способна переехать зазевавшегося гражданина. Равно как и случайный кирпич не против спланировать ему на голову. С ним могут сделать все — похитить, убить, бросить на съедение крокодилам. Могут начать игру… Все возможно. Одного только не может быть — чтобы все это оказалось плодом фантазии.
Следующий вопрос — что теперь делать?
В туалет зашел еще один человек — типичный колхозник, худосочный, промасленный, продубленный ветрами, холодом и жарой, заспиртованный самогоном и брагой. Явно не из тех. Хотя…
Стоп. Это уже мания преследования…
Думать надо… Действительно, с ним могут сделать что угодно. Но для этого нужно одно условие — чтобы он был на виду. Под контролем. Надо ускользнуть от них.
Говорят, новичкам везет. Посмотрим!
Колхозник вышел из сортира, оставив программиста наедине его проблемами.
Бруевич толкнул дверь кабинки. И увидел то, на что надеялся — как из застекленного окошка сверху падает свет заходящего солнца… Сердце радостно екнуло.
Он толкнул раму. Та не поддалась. Прилеплено намертво. Покрашено белой масляной краской, которая держит лучше клея. И шпингалеты залиты ею — не сдвинешь ни на миллиметр. Еще раз толкнул. Еще…
Он уже примерился разбить стекло и поднять ненужный шум. Но тут шпингалет шевельнулся и скользнул вверх. А потом и рама с треском поддалась.
Окно тесное. Для Бруевича явно маловато. Но протиснуться можно. Если снять куртку.
Он стянул куртку. Бросил ее в окно. Она с глухим стуком упала на что-то. Туда же последовала и сумка. Кряхтя и проклиная, что мало занимался спортом и давно не сидел на диетах, Бруевич приподнялся на унитазе, втиснулся в окно. Выдохнул. Рванулся.
Выпал, больно ударившись коленом и рукой. Поднявшийся грохот, как показалось, прозвучал весенним громом. Программист оказался на жестяной крыше, гулко отзывавшейся на каждое его движение.
Он быстро натянул куртку, прихватил сумку и осторожно, стараясь поменьше грохотать башмаками, двинул вперед.
Внизу, метрах в трех, был заваленный металлоломом дворик. Справа тянулся серебристый пенал ангара. Внутри его ухало и лязгало. Скорее всего, там ремонтировали вагоны…
Бруевич сбросил вниз сумку. Хотел тоже легко, в стиле героев боевиков, спрыгнуть вниз, на асфальт. Но, реально оценив свою физическую форму, решил, что ногу точно сломает. Поэтому сполз на брюхе к краю крыши. Вцепился в нее пальцами. Перевалился. И начал разгибать руки. Ноги болтались в воздухе…
Вытянув руки, разжал пальцы. Земля ударила по подошвам. Бруевич упал, испачкав брюки и куртку в грязи. Приподнялся. Ощупал ногу. В порядке.
Он подобрал сумку. Направился к заборчику. Перевалился через него с трудом.
Теперь перед ним расстилался небольшой пустырь. Дальше шли участки. Огороды. Бруевич огляделся. Ничего подозрительного…
Он вздохнул и потопал прямо по грязи.
Когда ботинки его отяжелели от прилипшей грязи, а сам он стал похож на чучело, удалось выбраться на шоссе. Огляделся. Решил, что достаточно удалился от станции. Преследователи, наверное, переполошились. Начнут его искать. Так что надо уматывать отсюда как можно дальше.
Он отряхнулся, соскреб грязь с куртки и брюк, оттер ее с ботинок. И поднял руку, призывая остановиться грозно урчащий «КамАЗ».
Машина притормозила.
— Тебе куда? — спросил шофер.
— Куда подальше…
Водитель с подозрением посмотрел на него. Потом бросил:
— Ты мне все сиденья замызгаешь.
— Пятьсот рублев.
Водитель прикинул что-то про себя. Кивнул:
— Залазь…
«КамАЗ», зарычав, рванул вперед.
— От кого бежишь? — спросил водитель.
— От себя…
— А, интеллигент. Весной у вас бывает… Метания души. — Водитель усмехнулся.
— Да в гости зашел. И не вовремя.
— Муж, — водитель хохотнул. Потом сообщил: — Я до Стрельничего еду…