Гипнотизер удовлетворенно кивнул.
— Ты сильный. Ты преисполнен энергии. Ты можешь все.
— Я могу все…
— Ты стремишься покорить этот мир. Ты можешь летать. Ты можешь парить. Ты можешь все.
— Я могу все.
Раздыхайло впал в транс, и Гипнотизер сейчас играл его чувствами, как жонглер играет шариками. В первый миг контакта была опасность не попасть в резонанс. Клиента, не обработанного психотропами, трудно рывком взять под контроль. Необходим мощный ментальный удар, ломающий защиту сознания клиента. Гипнотизеру это удалось. И теперь человек был в его полной власти.
Упоение властью над чужой душой охватило Гипнотизера. Он вошел в резонанс с этим человеком. И тот расставался со своей волей. Слова Гипнотизера змеей вползали в душу жертвы, лишая связи с действительностью, отнимая свободу воли. Это было наслаждение.
— Ты можешь остановить солнце, — внушал Гипнотизер. — Или подвинуть луну. Ты можешь прервать одним движением руки бег поезда. Машины. Сдернуть с неба самолет.
— Я могу все…
— Ты не только можешь. Ты хочешь это сделать. Твоя сила ждет выхода. Твоей силе нужна проверка.
— Моей силе нужна проверка.
Это был один из безотказных сценариев — как преодолеть инстинкт самосохранения, который не поддается коррекции даже под гипнозом, и заставить человека уйти из жизни.
Все будет выглядеть очень просто. Раздыхайло, личность ученая, а значит, рассеянная, не от мира сего, выходит из квартиры. Идет погулять. Какой-то леший несет его на ближайшую железнодорожную станцию. В двадцать один десять по расписанию подойдет электричка. При подходе поезда ученый делает шаг, будто у него мутнеет сознание, и оказывается на рельсах. Результат — летальный. Народу там достаточно, чтобы подтвердить — никто его с платформы не толкал.
Затуманенное же сознание объекта будет пребывать в уверенности, что сверхчеловеку под силу рукой остановить поезд.
— Тебе пора. — Гипнотизер поставил последнюю точку в двадцатиминутной обработке. — Ты должен испытать себя.
— Мне пора, — кивнул Раздыхайло.
— Мы выходим.
— Мы выходим.
И вдруг в глазах Раздыхайло мелькнуло что-то незапланированное, какой-то проблеск сознания. Гипнотизер напрягся. В первый миг он решил, что блокировка сдала сбои и нужно еще немножко подработать. Он уставился в глаза…
— Тебе тепло и спокойно, — начал снова ворковать он, пытаясь вернуть ослабевший контакт. И вдруг запнулся на полуслове, ощущая, как на лбу выступает холодная испарина и страх прокатывается по телу холодной волной.
Озарение обрушилось неожиданно. Гипнотизер понял все. И еще понял, как ему хочется жить…
Он рванулся вперед и нанес страшный рубящий удар ребром ладони по горлу. В лучшем случае такой удар должен был вырубить противника на несколько минут. Бил Гипнотизер четко, профессионально и смертельно.
А рука ушла в пустоту.
Второй удар ему нанести не дали. Раздыхайло завалился вместе с креслом вправо, скользнул на пол, одновременно делая подсечку. Смел с ног Гипнотизера. Акробатическим кульбитом сам оказался на ногах.
Все было выполнено настолько быстро и безукоризненно, что Гипнотизер в отчаянии осознал: перед ним боец экстра-класса.
Издав нечленораздельный звук, Гипнотизер откатился в сторону, попытался провести из лежачего положения удар ногой. Нога провалилась в пустоту.
Он так и не понял, как его вырубили. Но когда терял сознание, возникла с быстротой молнии мысль: «Это случилось. Все, проиграл».
* * *
— Как вы нас провели? — угрюмо спросил Феликс.
— А вы уверены, что действительно хотите это знать? — поинтересовался Влад невинным тоном.
Феликс усмехнулся и покачал головой:
— Нет. Не хочу.
— Это правильный ответ, — кивнул Влад.
Феликс прекрасно понимал, что в его положении чем меньше знаешь, тем больше возможностей продлить свое существование. Излишние знания не только тяготят голову, но и могут привести к ее ампутации.
Настроение у деятелей «Пирамиды» было благостно-приподнятое. При сложных многоходовых комбинациях очень велик шанс, что все сорвется из-за нелепой случайности. Но на этот раз все прошло идеально, гладко, хоть сейчас в учебник по спецоперациям.
Противнику был поставлен мат. Во всяком случае в этой партии. Партия не последняя, будут еще, но сейчас победа особенно важна.
Перед «Пирамидой» стояло две первостепенных задачи: вычислить Гипнотизера и нанести удар по «Синдикату». Возникла идея решить эти проблемы одним махом.
Итак, первоначальная расстановка фигур в этой партии. У «Пирамиды» есть несколько пешек, которые могли стать проходными, и позиционное преимущество. Его аналитики пришли к однозначному выводу, что «луддиты» часть информации о передовых технологиях черпают из фонда «Третье тысячелетие», скорее всего, через свою агентуру там. Прошлое руководителей и сотрудников фонда «Третье тысячелетие» просветили, как икс-лучами. Без толку. Все биографии стандартные — родился, учился, крестился, не привлекался, улицу в неположенном месте не переходил, самый большой криминал за душой — ночевка в вытрезвителе…
Как изобличить агентуру противника? За многотысячелетнюю историю у тайных служб наработана богатая практика. Но большинство способов сводится к созданию условий, когда агент не может не проявиться. В основном это сброс информации, на которую противник не может не отреагировать.
Нужна была хорошая наживка, мимо которой «луддиты» просто не имеют права проплыть. Тогда Гермес вспомнил о проекте «Голиаф», который в восьмидесятые годы был известен чрезвычайно узкому кругу ученых-оборонщиков, армейских чинов и представителей спецслужб. Тогда на него возлагались серьезные надежды в изнурительной гонке военных технологий между двумя сверхдержавами. В ту пору оборонка хватала на лету самые безумные идеи. То, с чем гнали взашей из академических институтов, за что предавали анафеме в научных журналах и на научных советах.
Проект «Голиаф» начался с того, что небольшой научный коллектив разрабатывал, не считаясь со времен, здоровьем и научной карьерой, тему «Нестабильные свойства композитных материалов в условиях низких температур» в Новосибирске. Когда ученые стали выступать со своими идеями перед научной общественностью, то были принародно выдраны, высмеяны и лишены финансирования. После этого пятеро молодых людей получили предложение, от которого не отказываются. И перекочевали в филиал Института ядерных исследований в одном сильно закрытом уральском городке.
Лаборатория по данному «проекту» проработала пять лет. Идея, сулившая человечеству золотой век, оказалась тупиковой. Хотя оборонщики были в целом довольны. Вложенные средства окупились, поскольку в ходе работы возникло несколько побочных линий исследований, позволяющих улучшить наведение баллистических ракет и некоторые характеристики ядерных подводных лодок… Однако уже наступало время, когда стране окажутся не нужными ни ракеты, ни лодки. Великая империя готовилась к сдаче в холодной войне.