Матвей двинулся по верхней палубе планетолета в направлении кормы.
По обе стороны от него тянулись ряды сгруппированных по три пассажирских кресел-капсул.
К сожалению, пустых.
Через десяток шагов салон перегораживала герметичная переборка. Дверь в ней была задраена. Но для такого молодца, как Матвей, не составило труда ее выломать вместе с куском переборки — благодаря сервоусилителям скафандра.
В соседнем отсеке оказалось неожиданно многолюдно.
Матвея обстреляли сразу из трех точек, причем карбидвольфрамовые бронебойные пули основательно подпортили ему и брюшную плиту, и левый наплечник.
К счастью, «Богатырь» сберег нежную плоть своего хозяина — сотни осколков бронебойных сердечников брызнули во все стороны.
Бронескафандр был так хорош, что скомпенсировал и громадный импульс, переданный пулями. Вместо того чтобы завалиться на спину, Матвей даже немного качнулся вперед от работы спинных пропульсоров.
Четверти секунды хватило ему для того, чтобы сориентироваться и открыть огонь на поражение.
Трое стрелков с автоматами «Голконда», представлявших основную угрозу, были уничтожены первыми.
Затем пришел черед пирата в легком голубом скафандре техника-ремонтника. Матвей снес ему голову быстрее, чем сообразил, что в руках у того не оружие, а многоцелевая пила.
Еще двое техников, в таких же скафандрах, успели улизнуть — они нырнули в неприметный люк, частично скрытый от Матвея весьма странным объектом.
Больше всего этот объект был похож на исполинский цветок лотоса, выполненный безумным скульптором-гигантоманом из цельного куска горного хрусталя. Однако это была не скульптура — к основанию лотоса вели множественные разноцветные провода. Они уходили на нижнюю палубу через грубо, наспех прорезанные отверстия.
«Что это может быть? — недоумевал Матвей. — Ведь наверняка не офисное украшение. И не световая установка для дискотеки. Неужели снова оружие?! Генератор какого-то поля? Единственное, в чем можно быть уверенным, так это в том, что передо мной нечто в высшей степени вредоносное…»
За хрустальным лотосом, по другую сторону от люка, Матвей заметил какое-то движение. Однако ему хватило благоразумия не стрелять сразу.
Да-да, это был человек. Еще один техник-ремонтник, почемуто не последовавший за своими товарищами в люк — как видно, он побоялся преодолеть расстояние, отделявшее его от спасительного лаза.
Человек сидел на корточках, с детсадовской беззащитностью закрыв голову руками.
Матвей подошел к нему и, не сводя с него пышущих жаром стволов «Сенежа», включил внешний динамик скафандра.
— Кто ты? — спросил Матвей.
— Я?.. Я… Алекс.
— Ты пират?
— Как и все здесь.
— Я лейтенант бригады «Беллона». Я здесь для того, чтобы убивать таких, как ты!
— Но я ничего не сделал! Я работаю по контракту! — взмолился Алекс.
— Для меня нет разницы.
— Что вы от меня хотите? Я сделаю все что угодно! Я скажу все что угодно! Только не надо жечь меня живьем!
— Где ваши пленные?
— Какие пленные?
— Люди, которых вы захватываете то там, то здесь. Женщины, мужчины… Особенно женщины! — перед мысленным взором Матвея встало печальное лицо Анны.
— Возвращенные, что ли? Ты имеешь в виду их?
— Я не знаю, как вы это называете. Мне некогда разбираться. Меня больше других интересуют люди с борта кораблей «Капитан Юрий Речников» и «Ассоль»!
— Да откуда мне знать такие подробности?! Я никто и звать меня никак! Я только знаю, что все возвращенные два дня назад были отправлены прочь с Градуса Забвения. Хозяин сказал, что пришла пора их преображения…
— Преображения? — брезгливо поморщился Матвей. Ему почудилось в этом что-то особо гадкое и опасное.
— Да. Но я в это не особо вникаю… Вы не подумайте…
— Хоть кто-нибудь из возвращенных остался здесь, на «Мстителе»?
— Это должен знать Консильер.
— Кто это?
— Так называется центральный компьютер «Мстителя».
— Да вы хоть что-нибудь зовете по-нормальному? «Возвращенные»… «преображение»… «Консильер»… Сектанты, в рот вам дышло! — выругался Матвей. — Как получить доступ к вашему Консильеру?
— Через любой терминал. Да вот хоть через мой. Но там все запаролено. И я не понимаю, как вы…
Но Матвей уже не слушал Алекса.
Выхватив из рук пирата коробочку стандартного переносного интерфейса, Матвей в одно движение подключил к ее разъему Исинку.
— Поищи Анну Петровскую, — скомандовал он.
— Система защищена паролем, — сказала Исинка.
— Так взломай пароль.
— Ты даешь мне право совершить это насильственное действие?
— Даю, — сказал Матвей, пряча улыбку.
— Пароль взломан, — констатировала Исинка. Казалось, ей вообще не потребовалось времени! — Я начала сквозной поиск по видеоархивам. Отсутствие сбалансированных бинарных деревьев в сортировке осложняет поиск. Прогноз по результатам — восемнадцать минут пятьдесят четыре секунды!
— Отлично, милая. Ищи как следует! Да и я сидеть сложа руки не буду.
Матвей обернулся к оцепеневшему от страха Алексу.
— Где вы содержали возвращенных раньше?
— Содержали… Кажется, в блоке Зета, — сказал тот довольно неуверенно.
— Как туда добраться?
— Это пятью палубами выше. Но учтите, наши парни вряд ли позволят вам там разгуливать…
— Это мы еще посмотрим, — пообещал Матвей, отдавая приказ «Богатырю» набрать как можно больше энергии с борта «Краба». — Кстати, с самого начала хотел тебя спросить… Ты же техник, да?
— Д-да…
— Что это за штуки, похожие на стеклянные цветы?
— Это? Это… Да это же… Агрегаты… Такие агрегаты… Которые… — мямлил Алекс, стремительно бледнея.
— Ты можешь выражаться яснее? У меня времени нет!
— Ну это… Они… Как бы… Это же понятно… — Алекс совершал руками какие-то несуразные движения, намекающие на необходимость срочно подсказать ему недостающие слова.
— Да скажи ты хоть название, и я оставлю тебя в покое! — сердито потребовал Матвей.
Но вместо ответа… Алекс, широко раскинув руки, упал на спину и вырубился.
Если бы Матвея не инструктировали при подготовке операции офицеры из штаба Белова, он мог бы принять это за инсульт, обморок или начало эпилептического припадка. Но опытный глаз офицера сразу же приметил характерное подергивание мимических мышц около глаз. Оно недвусмысленно свидетельствовало о том, что психика Алекса находится в состоянии насильственной гипноблокады. Пиратские мозгоправы сделали так, что при одной попытке выболтать важную тайну Алекс впадал в транс, подобный кататонии.