Сэм раздражённо покачал головой, после чего взглянул прямо на Ноя.

– Ты меня несказанно обрадовал.

Ной промолчал, ожидая окончательного решения.

Наконец Сэм сдался.

– Пятнадцать минут – не больше.

Ной кивнул. Он пересёк форт и сел у окна рядом с Сэмом. Стоило ему опуститься на пол, как одна особенно упитанная луговая собачка дважды пискнула, пробежала по доскам и прыгнула Ною на колено. Лужок.

Ной погладил зверька и спросил:

– Как они сюда забираются?

Сэм указал на дырку в полу, где начиналась лестница, спиралью протянувшаяся вдоль ствола.

– Пользуются теми же туннелями, что и долгопяты. Выход из них у вас под гаражом.

– И давно он там?

– Наверное, куда дольше, чем ты живешь на свете.

Ной посмотрел на гараж и обдумал эти слова. Затем огляделся вокруг. Луговые собачки заняли почти всё свободное место, и из-за их постоянной суеты казалось, будто шевелится весь домик. Какой-то малыш заглянул в бинокль Ноя и отпрыгнул назад, испугавшись того, что увидел сквозь окуляры. Другой нырнул в стопку одеял с символикой «Звёздных войн», которые скауты держали в форте на случай холодов, и теперь, потерявшись где-то в складках, отчаянно пищал. Третий рылся в куче электронного «мусора» Ричи: в светящихся ручках, крошечных инструментах и мелких приборах, которые подмигивали и бикали и, наверное, хранили в себе больше информации, чем все компьютеры начальной школы Кларксвилла.

– Видишь что-то необычное? – спросил Ной.

– Имеешь в виду что-то кроме мальчишки, бегающего по ночам по двору в пижаме?

Ной уже хотел было спросить, о ком он, но, к счастью, сообразил до того, как вопрос сорвался с его губ, и ограничился кивком.

– Нет. – Сэм указал в окно на три верёвочных моста, соединяющих форт с обзорными площадками на других деревьях. – Уверен, что эти мосты не видно ни вам, ни соседям? – спросил он.

Ной кивнул.

– Слишком темно. Плюс деревья и всё остальное мешает.

– Отлично. Я хочу отправить на них несколько луговых собачек. Им не повредит немного поработать. Не возражаешь?

Ной помотал головой.

– Лужок… – позвал Сэм.

Зверёк повернулся к Сэму, и подросток махнул в сторону мостов. Лужок спрыгнул с колена Ноя, тихо пискнул, два раза обежал форт по кругу, после чего в компании шести сородичей исчез в открытом дверном проёме.

Ной с благоговением наблюдал за ним.

– Я не перестаю поражаться тому, что животные всё понимают.

– Да, хотя общение у нас одностороннее, уж поверь. По мне, так рёв – это рёв, фырканье – это фырканье, а гавканье несёт в себе столько же смысла, сколько и рык. Просто звуки, ничего больше.

– Неужели кто-то их понимает?

– Кое-кто из стариков, да. Мистер Дарби немного. Но когда дело касается его, всё кажется возможным.

Ной кивнул. Где-то в глубине души он и сам так думал.

Ной отвернулся к окну и принялся смотреть на ночной пейзаж. Какое-то время он молча наблюдал за силуэтами луговых собачек, бегающих туда-сюда по мостам.

– Кто он? – ни с того ни с сего вырвалось у Ноя.

– Кто – кто?

– Мистер Дарби.

Сэм улыбнулся.

– Человек. Numero uno.

– Он знал мистера Джексона, того, кто создал Секретный зоопарк?

– Не знаю. Он никогда об этом не говорил, и его никто не спрашивал. Поговаривают… – Он вдруг осёкся.

– Что поговаривают?

– Ничего, забудь.

Ной хотел продолжить расспросы, но решил, что лучше не стоит.

Через несколько минут Лужок запрыгнул обратно в Скаутский форт, чёрным овалом скользнув на фоне не столь насыщенных теней. Остановившись у окна рядом с Ноем, он встал на задние лапки и один раз пискнул. Сообразив, что он хочет на подоконник, Ной поднял его.

В течение следующих минут Сэм и Ной молчали. Луговые собачки продолжали бегать взад-вперёд по верёвочным мостам, осматривая окрестности. Несколько зверьков успели устать и теперь лежали, свернувшись клубком и наслаждаясь теплом и уютом собственных тел, неподвижные и, видимо, погрузившиеся в сон.

Ной взял бинокль и осмотрел зоопарк. Наткнувшись на лавку «Пустячки и закусочки», он ощутил, как его беспокойство резко усилилось.

– Думаешь, сасквочи попытаются сбежать из зоопарка? – спросил он.

Сэм кивнул.

– Они пытаются добраться до де Граффа.

У Ноя сердце упало:

– Откуда им известно, кто он такой?

Сэм молчал, как показалось скауту, очень долго. Внизу ветер взметал на земле редкий снег и шуршал сухими листьями. Лужок сидел на подоконнике, опустившись на задние лапки и сложив передние на круглом животике.

Наконец Сэм посмотрел прямо на Ноя:

– Зачем тебе это знать, парень? Так ты лишь сильнее во всём этом завязнешь. У тебя всё ещё есть шанс остаться в стороне. Ноша, которую мы просим вас взвалить себе на плечи… тяжела. Слишком тяжела.

– Так почему бы её не разделить? – предложил Ной.

Сэм обдумал его слова. Лужок вдруг встал во весь рост, его чёрные глазки, не отрываясь, смотрели на десандера.

– Тебе нужно знать вот что, – наконец сказал Сэм. – Между де Граффом и сасквочами есть связь.

У Ноя похолодело в животе. До этого момента скаутам и в голову не приходила мысль о каких-либо взаимоотношениях теневика и сасквочей.

Сэм отбросил с глаз длинную неряшливую чёлку. И начал рассказ.

Глава 10
Тайны теневика

– Ты ведь слышал историю о том, как появился Секретный зоопарк? – спросил Сэм.

Ной кивнул:

– Большую её часть, видимо.

– Тогда я попробую её дополнить. – Сэм устроился на полу поудобнее. – История Секретного зоопарка… Если я правильно помню, она началась примерно столетие назад с мистера Джексона, богача из Кларксвилла. Его жена рано умерла, оставив его заботиться об их единственном сыне, Фредерике. Когда Фредерику было лет двенадцать, мистер Джексон подарил ему обезьяну. Но жить дома животное не смогло, и для него соорудили клетку во дворе.

Эта обезьяна стала своего рода городской достопримечательностью. Люди постоянно толпились у дома Джексонов, чтобы посмотреть на неё. Прошёл слух, будто мистер Джексон берёт на себя заботы о животных – экзотических животных, чьи хозяева пришли к выводу, что больше не могут их содержать. Слух облетел соседние города, затем и штаты. Всё больше и больше непутёвых владельцев приходило к дому Джексона. Они приносили павлинов, крокодилов, медведей и прочих экзотов. И просили мистера Джексона оставить их себе. Что он и делал – но лишь потому, что это делало счастливым его сына. Для каждого нового питомца старик ставил на своём участке новую клетку.