Ярослав вновь бросился к дыре в стене, с одной мыслью – спасти Полину, она осталась внутри!
Зарецкий, совершенно не понимая, что делает, вновь оказался в коридоре раздевалки, но Полины там не было. Тогда парень, чувствуя, как сильнее и сильнее кружится голова, зашел сначала в женскую раздевалку – она была пуста, а после и в мужскую – а там как раз люди были: на полу лежала длинноволосая неподвижная девушка с закрытыми глазами и раскинутыми руками, а около нее на коленях стоял странный, смутно знакомый тип в черном плаще. Он склонился к Насте (а это была именно она), одну ладонь подложив под ее голову, а второй упираясь в пол. Со стороны казалось, что он целует девушку в шею. Зарецкий, хоть и чувствовал себя неважно и вообще не понимал и не помнил, что происходит, вдруг разозлился.
– Ты что делаешь? – грубо окрикнул он наглеца, который при ярком свете электрических ламп казался ему обнаглевшим эксгибиционистом, возомнившим себя вампиром. Нашел девушку без чувств, прилип к ней, сейчас как распахнет свой плащ!
Увидев Настю, Зарецкий вдруг совершенно позабыл про Полину.
– Эй! Ты! – еще раз крикнул Ярослав и толкнул наглеца в плечо. Если бы подобное произошло в другое время, он бы здорово пожалел о содеянном – Карл Ротенбергер никому и никогда не позволял вести себя с собой так дерзко и славился хоть и сдержанным, но гордым нравом. Однако сейчас силы его были на исходе после короткой, но неожиданно затратной борьбы с Меркурием, а Настя стала для него настоящей находкой – он собирался «подкрепиться» ее энергией, как вчера хотела сделать ведьма Юлиана. Он только что начал вытягивать из девушки силы, прикоснувшись к точке выхода энергии на артерии – физический контакт давал возможность провести эту процедуру быстрее. Карл должен был поспешить, чтобы набраться силы и предъявить права на хранительницу браслета Славянской тройки. Чтобы предъявить права – тоже нужна была энергия, а ее в мужчине почти не осталось. Те крупицы, что не ушли на бой с псом Ордена, понадобились, чтобы восстановить тело после травм и падения. Без подпитки он мог продержаться совсем немного.
– Щенок, – прорычал на немецком Карл – выпить силы он успел лишь совсем немного, а теперь связь между ним и девчонкой оборвалась, и ее нужно настраивать заново, а это вновь потребует драгоценных минут времени! – Ты! Уходить! – добавил он на русском с большим акцентом, метнув на Ярослава опасный взгляд. Тот взгляда не понял – он вообще ничего не понимал – и отступать не собирался.
– Что с ней?! – крикнул парень, понимая, что Настя без сознания. Она лежала так тихо, спокойно, улыбаясь в своем забытье, что у Яра дрогнуло сердце – такой хрупкой и беззащитной казалась ему сейчас эта обычно раздражающая его девица. – Что ты с ней сделал, урод?
Он вдруг кинулся на обидчика Насти и повалил Карла на пол, не понимая, как ему невероятно повезло, что мужчина в плаще сейчас не может навредить ему, используя магию. Впрочем, и без магии он оказался еще достаточно силен – Карл несколько раз ударил щенка, посмевшего на него броситься – бил в четверть обычной силы, но и этого хватило, чтобы Ярослав согнулся на полу, тяжело дыша. Не обращая внимания на беззвучно стонущего парня, Карл направился вновь к Насте, все так же улыбающейся в своем зачарованном сне, но вдруг остановился, прислушиваясь к чему-то и понимая, что не успел – псы Ордена уже почуяли неладное и приближались, поэтому он решился на то, что могло стоить ему жизни. Прислушался к себе, собрал всю свою энергию, что была, и с трудом произнес хриплым полушепотом нужные слова, дарующие связь между ним и носительницей артефакта, как между учителем и учеником. Слабая вспышка над потолком стала знаком, что связь установлена. Карл улыбнулся – один из артефактов он все же нашел.
Осталось еще два. И они в этом городе – Фиалка видит это в своих видениях. Зелье Королевы увеличило ее способности.
В это же мгновение в помещении появилось трое мужчин – магов из Ордена, которые тотчас бросились к Карлу, который все же добился своего.
– Я первый нашел ее, – тихо сказал, усмехаясь, длинноволосый. – А потому я беру ее в свои ученики.
И рухнул на пол. В создание заклинания он вложил почти все свои силы, в том числе и те, которые отвечали за жизнеспособность организма.
Забрав Карла, трое мужчин исчезли, не забыв вновь бросить нечто дымящееся, чтобы изменить, запутать память двух находившихся тут людей.
Когда же они нашли Полину, на ней стояла метка Черной Розы. Девушка была принята в ученики ее последователя, а потому сама стала одной из тех, кто служит Королеве.
Правда, это произошло позднее, тогда, когда всем случившимся занимались маги Ордена, трудясь над тем, чтобы обычные люди ничего не поняли и не узнали правды. А сейчас в раздевалке остались только испачканный собственной кровью Яр, который из-за сильных ударов в живот с трудом дышал, и спящая Настя.
Парень попытался привести девушку в сознание, но она не открывала глаз, и тогда он с трудом поднял Настю на руки и, почти ничего не видя, не понимая, словно на автомате, понес ее прочь из этого места, к выходу, к снегу, к морозному воздуху, к людям…
Многие видели, как из полуразрушенной стены вышел молодой человек с девушкой на руках, и едва только он оказался на улице, как рухнул без сил.
Они так и лежали в объятиях снега, глядя закрытыми глазами в голубое приветливое небо, пока к ним не подбежали и не унесли на носилках.
Им снился сон – один на двоих. Сон-иллюзия, сон-воспоминание, сон-будущее. Сон, который значил больше реальности.
* * *
Молочные облака ластились к бесконечно-голубому небу и подпирали основание чудной террасы высокой башни из светлого кирпича, чьи низкие перила были увиты бледно-розовыми цветами. Ветер осторожно играл с лепестками и заостренными листьями, похожими на наконечники стрел из зеленого металла. Хрустальное белое солнце блестело на обложенном черно-белой плиткой полу, касалось стен башни, пробиралось в каждый уголок, не давая возможности ни единой тени пробраться в это хрупкое место, находящееся на самом краю неба.
Влажный свежий воздух – где-то рядом, прямо в небе, раскинулся океан, звук волн которого наполнял пространство упоением – заставлял дышать полной грудью.
Умиротворение, полновластно царившее тут, расслабляло.
Ощущение покоя даровало чувство гармонии.
Казалось, в этом месте можно было встретиться с самим собой, чтобы понять себя, признаться самому себе в том, в чем раньше признаваться было страшно, даже простить.
Тут все расставлялось по своим местам.
И у них тут тоже все было расставлено по своим местам – у сероглазой девушки в кремовом простом подпоясанном платье до колен, и зеленоглазого юноши в свободной рубашке и штанах такого же цвета. Она ждала его на балконе, и он не замедлил появиться, вышел и сразу остановился напротив нее. Она подняла взор, и их глаза встретились.
И все вокруг замерло… Даже небо на миг затаило дыхание.
Они могли броситься друг ко другу, обнять, поцеловать, закружиться в вихре нахлынувших чувств, но… сейчас им хватало и взглядов, чтобы все понять.