Когда я поставила в статье последнюю точку, из моей сумки зазвучала «Песня половецких девушек». Я не без труда нашла в сумке мобильник и сказала: «Алло».
– Настя, это Диана Вячеславовна, ваш руководитель практики, – раздался знакомый резкий и не слишком приятный голос.
– Здравствуйте, – отозвалась я, сразу поняв, почему она звонит – наверное, хочет договориться о посещении моего урока в школе. И я оказалась права.
– Как проходит педагогическая практика? Сколько уроков вы уже провели? – поинтересовалась для проформы преподавательница.
– Хорошо проходит, – покривила я душой. – Осталось два урока.
– Что-то вы быстро закончили, – удивилась Диана Вячеславовна, всем своим тоном намекая, что я преувеличиваю. – Прямо подозрительно.
– У меня сдвоенных уроков много, – отозвалась я. – Поэтому быстро получилось. Все зафиксировано в дневнике и подписано куратором, – добавила я на всякий случай.
– И что же вы мне не позвонили тогда, – попеняла тут же мне препод. – Мне же вообще-то нужно ехать к вам в школу на проверку, чтобы посмотреть, как вы преподаете. Так, когда у вас ваши последние два урока, Настя?
О, боже, она действительно решила приезжать на наши уроки. Уж если решила, почему нельзя сразу договориться со студентами, когда приедет на их занятия?
– В этот четверг, тоже сдвоенный. Или можно перенести их на пятницу.
– Какое легкомыслие, – вздохнула она так, будто бы я лично ее оскорбила своим поведением. – Хорошо, что я вам сегодня позвонила. Иначе просто не знаю, когда бы смогла посетить ваше занятие. А от этого, между прочим, зависит оценка, которую вы получите по педагогической практике. В четверг во сколько?
Я назвала время.
– Отлично. В четверг посмотрим, как у вас получается проводить занятия с учениками, – довольным голосом сказала Диана Вячеславовна. – Сообщите своему куратору, что я приеду. До свидания, Настя.
Я положила телефон на столик и села на диван, откинувшись на спинку и скрестив руки на груди. Прекрасно! Через день на моем последнем уроке будет присутствовать и Диана. Если при ней Ярослав и его подпевалы что-нибудь выкинут, мне несдобровать. Хотя, с другой стороны, с нами будет Светлана Викторовна, а значит, при ней ученики не должны вести себя совсем уж плохо. Эта мысль меня приободрила.
Поделав по дому кое-какие дела, я, заскучавшая по подругам и захотевшая расслабиться, вызвонила их всех и позвала в кафе. Мужская же часть нашей небольшой компании сегодня никуда пойти не могла. Темные Силы был на концерте какой-то жутко готической группы, Дан – на дне рождения какого-то приятеля из своей темной тусовки, а с Женькой вообще происходило непонятно что. Он морально убивал меня тем, что совсем почти пропал. Мы с ним так и ни разу не виделись после того, как поучаствовали в спиритической дурости. Я ждала от него хоть каких-от знаков внимания, а он, вместо того, чтобы хотя бы написать сообщения по телефону или в ВКонтакте, молчал. Тупо молчал. Алена, знавшая, что я сильно расстраиваюсь из-за этого, говорила мне, что не стоит все свое внимание заострять на Жене, который ведет себя странно. И всячески поддерживала меня в том, что первым должен проявлять активность парень, а не девушка. Я сама как-то хотела несколько раз написать ему или позвонить, но всякий раз Алена останавливала меня, говоря, что девушка не должна навязываться.
Алсу же придерживалась несколько другой позиции – она считала, что нет ничего зазорного в том, чтобы иногда писать или звонить парню первой. Ранджи же вообще не видела никакой проблемы, заявив, что если мне надо, я могу не только писать и звонить, но и в гости без приглашения прийти. Ранджи у нас была девушкой простой и свободной от всяких условностей.
Я же, больше всего слушавшая не других, а себя, все же попыталась хоть как-то привлечь внимание Женьки и, найдя компромиссный вариант, позвонила ему якобы для того, чтобы позвать его в клуб, куда все собирались идти на выходных. К моему удивлению, ответил он мне сухо, хотя, кажется, обрадовался тому, что я позвонила ему.
– Наська, – мне показалось, что я вижу, как он улыбается. – Привет.
– Ребята в клуб решили пойти. В «Морализатор», – назвала я известный во всем городе рок-клуб, где каждую пятницу и субботу проходили живые выступления как местных, так и приезжих команд. Этот клуб мы с Даном, который, естественно, тоже был в курсе моих личных проблем, выбрали не случайно. Женька обожал рок и сам играл в рок-команде – даже как-то недавно выступал со своими ребятами в «Морализаторе», и обязан был клюнуть на эту приманку.
– Пойдешь с нами? – продолжала я, хотя на самом деле с удовольствием сходила бы в оперу, а не в это шумное место, подходящее только для тех, кто действительно всей душой любит тяжелую музыку.
– Я… Когда?
– В субботу, вечером. Часов в 10 встретимся.
– Слушай, Насть, я не знаю, – ответил парень по телефону, и мне показалось, что голос его чуть более нервный, чем обычно. – У меня дел много – репетиции постоянные. Я подумаю. Может, пойду.
– Мы хотим к тебе на репетиции, – сказала я, сама не зная зачем, и сто раз пожалела об этом. Какие «мы»? Это я хочу на его репетиции.
– Пока нельзя, – отрывисто сообщил Хирург. – Ладно, меня тут зовут парни. Я перезвоню, если пойду в клуб. Пока.
– Пока.
В общем, в кафе, расположенном в центре города, которое славилось своими демократичными ценами, собрались мы вчетвером – я, Алена, Алсу и Ранджи. Я приехала раньше всех, как, впрочем, это бывает часто, потому что опаздывать я не люблю, и остановилась около входа в кафе – мне показалось, что девушка, идущая впереди – это Алсу, но я ошиблась. И мое временное замешательство стоило мне встречи с человеком, видеть которого я не желала.
Неподалеку от кафе, в котором я решила встретиться с подругами, за скромными, но надежными дверьми без вывески, располагался известный в узких кругах бильярдный клуб «Уинстон» куда попасть могли только определенного достатка люди и только по приглашению других членов клуба. Именно в тот момент пока я тормозила на тротуаре, из этих самых дверей вышел в сопровождении каких-то мужчин в неброских элегантных пальто и мой любимый дядя Тимофей, которого ожидал только что подъехавший личный автомобиль представительского класса компании «Мерседес» с персональным водителем.
Родственника я заметила слишком поздно и не смогла слинять, потому что он, завидев меня, тут же направился в мою сторону, приподняв в приветственной улыбке уголки тонких жестких губ.
– Моя самостоятельная племянница, – сказал он мне чуть-чуть насмешливо, с некоторой толикой любопытства глядя с высоты собственного значительного роста, сквозь тонкие стекла брендовых очков-хамелеонов. Я тоже смотрела на дядю, но настороженно. Давно мы с ним не общались, почти пять лет, но за это время он ничуть не изменился и не постарел. В темно-русых коротких волосах ни единого седого волоса, на холеном серьезном лице почти нет морщин, голос все такой же глубокий, умеющий, не повышая тона, пугать людей и заставлять их делать то, что нужно. Только вот серые глаза стали еще холоднее, чем прежде. Хотя у меня глаза точно такого же цвета и формы, но, надеюсь, их взгляд не такой же ледяной и жесткий. Не понимаю, как все эти женщины, которые вешаются на Тимофея, не видят его жестких глаз, покупаясь на вежливость, хорошие манеры истинного джентльмена, внешность и, конечно же, деньги.