– Это было блестяще! – восхищенно сказал он. – Откуда ты знала, что будет именно так?
– А я не знала, – усмехнулась я. – По крайней мере – на сто процентов. – Он отпустил меня и плюхнулся на диван, а я добавила: – Но я не сомневалась, что моройская администрация не позволит им уволочь своего собрата без доказательств… которых у них не имеется. Маркус наверняка отключил в центре перевоспитания все камеры. Алхимики могут обвинять вас только на основе свидетельских показаний, а здесь такое не пройдет. Кроме того, официальные представители алхимиков должны отправлять запросы королеве. Уверена, они не захотят возиться с бумагами. Что до меня… со мной дело обстоит иначе. Меня могли и отдать. У мороев нет причин меня защищать, поэтому я укрылась чарами.
Я села рядом с Адрианом, и он поцеловал меня в щеку.
– Я уже это говорил, но повторю опять: ты гений, Сейдж. Я постоянно нахожу новые причины тебя любить, хотя, казалось бы, сильнее просто невозможно.
– Какой я гений! – сердито возразила я, вжимаясь в спинку дивана.
У меня на глаза навернулись слезы: мне было противно, что алхимики довели меня до подобного состояния. Я никогда раньше не отличалась плаксивостью! Когда возникали проблемы, я всегда прибегала к логике, а не к слезам… а сейчас мне хотелось скрючиться и разрыдаться. Стрессы перевоспитания и недавние злоключения начали на мне сказываться.
– Зря мы не уехали с Маркусом. А сможем ли мы вообще улизнуть от алхимиков? – проговорила я. – Ты считаешь меня хитрой, но где, по-твоему, я этому научилась? Ты видел масштабы, которые им доступны? Их агенты ждали нас во всех окрестных городках, расположенных возле Долины Смерти. Думаю, они видели, как мы сели на экскурсионный автобус, выяснили его маршрут и встретили нас в «Тропикане». И, разумеется, алхимики получили от кого-то информацию о наших перемещениях в Вегасе. Нас вычислили либо по номерам такси, либо сразу же направили в «Колдовской час» своих агентов… Ведь вероятность нашего появления здесь была очень высокой. – Я посмотрела на Адриана в упор. – Как нам спрятаться? Как скрыться от вездесущей организации? У них глаза и уши повсюду! Кто нас защитит? Мы не можем всю жизнь пользоваться чарами невидимости и принуждением! Нельзя вечно отсиживаться в этом отеле!
Я чувствовала, что скатываюсь в истерику, и самообладание Адриана только подчеркивало мое жалкое положение.
– А у меня есть вариант, – произнес он. – Он обеспечит нам надежную защиту… Но не знаю, как ты к нему отнесешься.
– Я готова на все, – заверила я его.
Он еще поколебался, но в конце концов решительно кивнул. И, к моему глубочайшему изумлению, встал передо мной на колени и сжал мои руки.
– Сидни Кэтрин Сейдж, – проговорил он, устремив на меня зеленые глаза, полные любви и искренности, – не окажешь ли ты романтичному тунеядцу морою честь, став его женой?
Делая Сидни предложение, я был готов к самым разным реакциям. Слезы в их число не входили.
– Так… – пробормотал я. – Мне следовало преподнести тебе кольцо, да?
Сидни замотала головой, смахивая слезы со щек.
– Нет! Все было великолепно. То есть… я не знаю. Не пойму, почему плачу. Что со мной происходит?..
Я прекрасно осознавал, что с ней. Сидни провела взаперти четыре месяца, причем большую часть времени – в темноте. Ее подвергали физическим и психическим пыткам, твердили, что все, во что она верила, – лживо и исковеркано… что она сама – испорченное и грешное создание. На это наложился стресс от побега, который мы были вынуждены совершить. Конечно же, ее с головой накрыл нервный срыв. Даже выносливому человеку нелегко было бы взять себя в руки.
Ей необходима пауза, возможность восстановиться психически и физически, но алхимики не давали ей передышки.
– Ладно, продолжай, – сказала она, нарушив молчание.
Я видел, как она борется с собой, пытаясь справиться с бурей эмоций. Сидни считала, что именно от нее требуется быть волевой и сильной. Мне хотелось объяснить ей, что сила состоит не в том, чтобы скрывать свои чувства, и ее состояние вполне естественно после перенесенных испытаний.
– Скажи, почему, став твоей девятнадцатилетней женой, я помогу нам решить все наши проблемы.
Я не вставал с колен.
– Я понимаю, что скоропалительное замужество в твои планы не входило, – мягко произнес я. – По крайней мере, пока. Вероятно, в идеале ты сейчас должна была поступить в университет, а брак мы бы отложили до лучших времен.
Она кивнула.
– Ты прав. И поверь: это не потому, что я недостаточно сильно тебя люблю. Я и думать не могу о том, чтобы выйти замуж за кого-то другого. Но мы еще слишком молоды…
– Да. – Я крепче сжал ее пальцы. – Но, Сидни… Меня осенило насчет брака, когда ты как раз упомянула, что морои станут защищать меня как своего. Если мы поженимся – ты станешь моей женой – морои будут за тебя горой.
Разговор с моей Сидни заставил меня вспомнить слова Лиссы, которые я услышал от нее в тот момент, когда я попросил ее выручить Сидни. «…если бы алхимики представляли опасность для кого-то из моих подданных, тогда – да, я имела бы полное право на них давить». Я знал, что окажусь в безопасности, если сбегу ко двору. Лисса оберегала бы меня, даже если бы я не являлся ее близким другом. Сидни не ошиблась – подобных гарантий ей ожидать нельзя. Даже администратор гостиницы дал это понять. А если она станет миссис Ивашковой…
Сидни насупилась.
– Но это же вовсе не приобретение нового гражданства, как при браке, который заключают с иностранцем. По-моему, такая идея с мороями и людьми не сработает. Выйдя за тебя замуж, я не становлюсь мороем автоматически. Твои собратья не примут меня как одну из своих. А твоя родня вообще придет в ужас.
– Верно, – согласился я. – Но они не разрешат алхимикам арестовывать мою жену. Мы поедем ко двору, и все будет в шоколаде.
Сидни промолчала, и я начал беспокоиться. Я занервничал и нашел другие препятствия, которые не имели никакого отношения к сомнительной логике моего плана.
– Если ты сомневаешься насчет нас…
Она посмотрела мне в глаза.
– Ох, Адриан! Нет! Что ты!.. То есть – все так, как я уже сказала. Я не хотела рано выходить замуж, но я не могу себе представить свою жизнь ни с кем, кроме тебя. Я считала, что когда-нибудь мы поженимся. А ты сделал предложение настолько неожиданно… И подумай, во что превратится наша жизнь? Если мы укроемся у мороев, то, значит, мы будем вынуждены навсегда остаться при дворе? Смогу ли я когда-нибудь увидеть своих родных?
Сидни застигла меня врасплох. Серьезные осложнения, которые предвидел я, относились к реакции моих отца и матери – и других мороев, например Нины. В любом случае при дворе у нас бы появились новые трудности, но то, с чем сейчас столкнулись мы с Сидни, оказалось чересчур серьезно. Я уже приготовился к последствиям со стороны моих близких, но, если честно, не задумался о том, каково будет Сидни. У меня не было простых ответов на все вопросы, но я твердо сказал (хотя меня начали терзать сомнения):