Спустя семь дней над равниной поднялся ветер. Пыль заклубилась на севере. Земля вздрогнула, воздух наполнился нечеловеческим рыком. Люди в страхе замерли. Пришли краснорожие.
Они называли себя избавителями, избавителями от страданий и разочарований в жизни. Они дарили людям быструю смерть. Командиры избавителей явились в шатёр великого герцога и выказали готовность исполнить любой приказ повелителя. Мессир воспринял это как должное и во главе избавителей поспешил возобновить поход. Людей оставил в арьергарде охранять обоз. На большее жалкие смертные не годились.
Великий герцог обошёл Почтовый лес с юга, ударил по левому флангу коралтарцев и взял их в полукольцо. В битве у Могильной заставы братство «Две молнии» потеряло около тысячи бойцов. Большая часть пошла на север, и лишь немногим удалось уйти на восток. Потери нового владыки Дэорума оказались ничтожными – пара десятков избавителей и около сотни обозных. Окрылённый новой победой властелин пошёл на Коралтар.
Магистр Гвинедер, собрав остатки войска, попытался дать бой на подходе к столице баронства, но был опрокинут краснорожими и пленён. Его армия бежала, многие полегли на поле брани, остальные сдались на милость победителя. Коралтар более не помышлял о сопротивлении. Эоборус, верховный маг братства, открыл городские ворота, был помилован и взят на службу, чего нельзя сказать о бывшем магистре. Победитель не простил своей отсидки в Гнилой башне. На следующий день при стечении народа Гвинедера повесили на рыночной площади.
Мессир не стал разгонять братство. На его руинах он решил создать собственную партию, способную надзирать за порядком в провинции. Столь важная миссия возлагалась на Эоборуса. Идеологию новой организации великий герцог брал на себя. Но время! Оно неумолимо. На носу осень, а Тамарвалд оставался непокорённым. Да и купеческая гильдия не вышла из игры. Именно по этой причине завоеватель не стал трогать Каррэлдор, мятежный Ларгаш и беспокойных южных кочевников. Ими он решил заняться после падения империи.
Владыка редко пользовался боевой магией. Подобное разбазаривание силы считал делом излишним и вредным. Благо избавители выполняли за него всю грязную работу, чего не скажешь о людях. Армия наёмников сократилась ровно вдвое. Из убыли только часть приходилась на безвозвратные и санитарные потери. Многие либо дезертировали, либо были переведены в полевую жандармерию, как гордо окрестил великий герцог новые карательные части, занимавшиеся по большей части грабежами и погромами. Впрочем, мессир не ставил на людей, предпочитая иметь дело с избавителями. С ними он стал чувствовать некое родство, а в наёмниках видел исключительно слабаков, мародёров и потенциальных предателей. Но в силу военной необходимости до поры мирился с их присутствием.
Война с Тамарвалдом шла полным ходом. Весь юг империи лежал в руинах. Край обезлюдел. Потоки беженцев хлынули на север. Под шумок вспыхивали стихийные бунты и самосуды над проворовавшимися чиновниками. Оживились адепты единого бога. В появлении великого герцога они видели промысел небес, призывали к покорности и служению мессии. Властелин не возражал. Напротив, религиозные чувства одурманенных обывателей всячески поддерживал и использовал для укрепления нового порядка. Не отставали и служители братства «Две молнии». Всюду в захваченных городах развевались знамёна со свастикой и зиг-рунами, создавались партийные ячейки, карательные отряды, тайная полиция и налоговые службы. Строгие меры возымели действие. Внутреннее сопротивление не выдержало натиска и ушло в глубокое подполье, а уцелевшие ходили строем, славили мессира и новую власть. Взамен каждый получил гарантированный паёк. Многие лишились состояния и доходных мест, но и разбой пошёл на убыль. Народ рассудил просто: лучше быть бедным, но живым.
Император не терял надежды переломить ход войны, решив дать генеральное сражение узурпатору, и вместе с остатками войска двинулся навстречу судьбе. В дне пути от столицы враждующие стороны встретились. Победа досталась обладателю Северной звезды. В том бою погибло несколько тысяч тамарвалдцев, Дом Серебряного света потерял не меньше сотни бойцов, Элидирг получил тяжёлое ранение, но смог уйти на север с остатками своего отряда, а монарх попал в плен. Тамарвалд, затаив дыхание, ждал нового хозяина.
Великий герцог решил проявить невиданное великодушие. Он не стал подвергать венценосца позорной казни. Напротив, подарил ему жизнь. В знак признательности за милость потребовал лишь усыновить себя.
В столицу вступили два соправителя под радостные вопли горожан. Наступил вечный мир. Все провинции присягнули дуумвирату. Склонил голову и Шидельрот. Теперь он стал первым советником мессира и ведал финансами государства.
Повелитель, пользуясь возможностью, решил передохнуть, приказал устроить богатый пир, вылившийся в дикое обжорство, пьянство и блуд. Владыка не отставал от подданных. За неделю он перепробовал добрую половину самых завидных невест империи. Пресытившись, впал в уныние. Скука разъедала душу. Ему всё опостылело. И тогда он вспомнил о Кайдлтхэ. После взятия Коралтара великий герцог приказал посадить серокожую на цепь.
Разговора не вышло. От одного вида девушки мессиру сделалось тошно. Всё мужицкое в нём поникло, а сердце защемило нестерпимой болью. Он уже собрался отправить строптивую девку на плаху, но неожиданно решил отложить расправу на несколько дней.
О Кайдлтхэ он вскоре позабыл. Куда больше его беспокоило положение Моридора и Йирка. Некромантов он не воспринимал как серьёзных противников, а вот д'айдрэ могли дать настоящий бой, исход которого отнюдь не предрешён. Избавители, к сожалению, не плодились, а за время войны их погибло около сотни.
Впрочем, Моридор может подождать, ведь он услышал зов! Тот зов шёл с севера. Вкрадчивый, почти ласковый и в то же время требовательный шелестящий голос. И от этого голоса становилось не по себе, ноги подкашивались, а на глаза наворачивались слёзы. Нет, он не владыка половины мира, а всего лишь малый ребёнок, обделённый материнской любовью. И там, на севере, находится тот, кто приголубит, поддержит в трудную минуту, разделит радость и печаль и чей приказ он выполнит без сожалений и сомнений. И пусть ради этого единения придётся залить весь Дэорум кровью и вновь сжечь планету в атомном огне, он не станет колебаться ни секунды. Там, на севере, в храме иеремитов его ждут.
Морок исчез, пелена перед глазами рассеялась, и взгляд вновь стал ясным. Великий герцог призвал Кайдлтхэ, велел привести её в тронный зал. Наверняка д'айдрэ что-то знает о таинственной секте.
Но, как и раньше, беседа не клеилась. Кайдлтхэ излучала злобу и ненависть, а вовсе не покорность. И вдруг, о, чудо, она улыбнулась, стала на колени и принялась вымаливать прощение. Мессир вспомнил былое. А ведь всё могло сложиться иначе. И кто знает, если серокожая образумится, то, не исключено, она сможет стать императрицей. Но сначала она должна показать свою преданность не только на поле боя, но и в постели. Ложе оставалось той крепостью, которую великому герцогу так и не удалось взять.
Повелитель расслабился, предался сладким мечтам на краткий миг, и этого хватило Кайдлтхэ. Она лежала у ног великого герцога и вдруг резко вскочила, выхватила из ножен Дыхание скорби и отрубила новоявленному владыке правую кисть.