Лараф кивнул.
– Этот меч, – продолжала Зверда, – тебе не пригодится. Это обычное оружие морских офицеров. Офицеры Свода вооружаются такими только в том случае, если им по служебной надобности нужно предстать перед посторонними в обличье морских пехотинцев.
Она выложила на шубу второй клинок. Побольше первого и поскромнее отделкой, в ножнах, обшитых кожей.
– Далее. Настоящего «облачного» клинка у нас нет. Ими вооружены старшие офицеры Свода – аррумы и пар-арценцы. У тебя, как у гнорра, такой тоже будет. Ходят слухи, что у Лагхи есть еще какой-то особый двуручный меч. Будем надеяться, что ни «облачного» клинка, ни пресловутого двуручника тебе таскать с собой не придется. Но на крайний случай мы покажем тебе, как надеваются обычные ножны двуручного меча. А «облачный» меч носится так же, как и обычный офицерский, так что его ты сможешь опробовать на этом, – Зверда ткнула в кожаные ножны.
«Эка невидаль!» – подумал Лараф, но промолчал.
– А теперь надевай салонный меч, – приказала Зверда.
Лараф взял ножны. Вместо двух пар привычных ремней с пряжками к ножнам были прикреплены аж четыре пары, причем пряжка была положена только одной. Лараф покрутил их так и этак, вроде бы сообразил что к чему, завязал одну пару ремней на плече, другую застегнул на поясе, но еще две пары оказались настолько коротки, что свести их на груди, как он рассчитывал, оказалось невозможно.
– А ведь средний столичный вельможа куда толще, – без тени улыбки покачала головой Зверда.
Лараф виновато втянул голову в плечи, ожидая, что сейчас на него обрушится очередная медвежья затрещина, ввергающая в беспамятство. Пожалуй, он даже надеялся на это.
Но не тут-то было. Зверда молча наблюдала за ним. Пришлось совлечь с себя модную незграбную сбрую и начать все с начала.
Баронесса вздохнула.
– Так и быть, подсказываю. Яблоко салонного меча должно находиться справа на уровне подмышек. Если это не наведет тебя на добрую мысль, можешь считать, что твой эрхагноррат закончен.
– И что тогда? – окрысился Лараф.
– Пойдешь пешком домой. Скажешь отцу, что передумал.
Тут только Лараф сообразил, что понятия не имеет, на каких основаниях, с точки зрения отца и людей из крепости, он потащился с чужеземцами в столицу.
– А что, кстати, вы сказали отцу?
– Мы? Да почти ничего, – Зверда лукаво прищурилась. – Сказали, что полностью одобряем твое намерение и что действительно поможем тебе попасть на прием к княгине. Еще сказали, что с нами ты будешь в полной безопасности.
– А какое у меня было намерение?
– Не «какое у меня было», а «каково было мое намерение». Привыкай. Гнорр, в отличие от тебя, владеет варанским так, что позавидовал бы и сам Шет окс Лагин. А отцу ты сказал, что подружился с нами во время поездки к могиле барона Санкута. Что мы раскрыли тебе цель нашего визита в Варан. И что под эту дудку можно раскрутить княгиню на такие заказы, какие в другие времена не могли и присниться. Дескать, сейчас ко двору слетаются подрядчики армии и флота со всего Варана и каждый будет доказывать полезность своего товара. Начнут, например, нахваливать достоинства зажигательных смесей для «огневержцев». А вам это как раз невыгодно, потому что «огневержцев» в Варане переизбыток. Другие будут уверять, что в современной осадной войне все решают хорошие землеройные и скалобойные машины, а их делают в Афнагеме. И куча денег вновь пролетит мимо вашей семьи. В общем, можешь утешиться тем, что врать тебе не пришлось. Все это правда – насчет ваших интересов. И, кстати, когда ты попадешь в тело гнорра, то действительно сможешь помочь не только нам, но и своему папаше. Я смотрю, этот довод тебя не вдохновил, – Зверда полоснула Ларафа серпом ироничной ухмылки.
Не вполне заслуженно. Отца Лараф все-таки уважал, да и за семью радел, но как-то это было все… не ко времени.
– Понятно, – кивнул кандидат в гнорры и с глубочайшей, проникновенной вдумчивостью уставился на перевязь салонного меча.
– А-а, понятно! – воскликнул он снова – через четверть часа.
Но продемонстрировать сообразительность Ларафу помешали.
– Тихо, – Шоша предостерегающе вскинул ладонь.
Телохранители, сидевшие на поваленном дереве вокруг костра, вскочили и схватились за рукояти мечей.
Зверда хвататься за оружие не спешила. Она застыла, словно элтер, в той позе, в которой ее застало предостережение Шоши. И только ее ноздри чутко раздувались, втягивая воздух.
Лараф был не настолько глуп, чтобы лезть с расспросами. Но и не настолько умен, чтобы замереть, как прочие. Вместо этого он потянул из ножен меч, который, по словам Зверды, принадлежал варанскому морскому офицеру.
– Замри, – шепнула Зверда, но было уже поздно.
Бесшумен и быстр, ворон по имени Пилин обрушился на Ларафа из поднебесья.
Ларафу показалось, что его голова разбита вдребезги. Он заорал не своим голосом и покатился по земле. Зверда взмахнула мечом, но ворон уже взмыл ввысь, выбирая подходящий момент для следующего удара.
Когда Зверда и Шоша напряженно следили за вороном, на просеке показались всадники.
Левая половина лица Ларафа была залита кровью, но один глаз видел, хотя и не лучшим образом.
Всадников было по меньшей мере десять. На каждом – шлем с забралом, полностью скрывающим лицо, и грязно-белый плащ-пелерина, не позволявший разглядеть детали одежды.
Большая часть всадников была вооружена луками. Двое – длинными пиками. В руках предводителя жужжал какой-то предмет, похожий на змееживой бич. Однако Лараф подозревал, что это все-таки другой вид оружия, какой именно – он определить не брался.
С обеих сторон не было произнесено ни слова.
Нападающие остановились в тридцати шагах от повозки и залпом выпустили стрелы. Перезарядили луки, снова выстрелили, перезарядили луки…
Телохранители выказали своим хозяевам абсолютную фальмскую преданность. Если б не они, Шоша сразу получил бы по меньшей мере две стрелы. Досталось бы и Зверде.
Воины Маш-Магарта заслонили их своей грудью, причем для двоих этот подвиг оказался последним. Зверда, Шоша и еще трое телохранителей, чьи нагрудники оказались покрепче, спрятались за цельнодеревянными колесами повозки.
Одна за другой вокруг них упали несколько лошадей – точь-в-точь глиняные куклы с перебитыми ногами. Застрелены они были с филигранной меткостью: стрелы входили точно в центр глаза либо в жизненное средостение на шее.
Условно неизвестные убийцы («условно» – поскольку никто не сомневался, что на них напали офицеры Свода) не спешили заключать кого-либо под стражу. Напротив, было похоже, что ими получен приказ уничтожать все живое, связанное с фальмским посольством.
Прежде, чем Лараф закатился под повозку, Пилин достал его своим клювом еще раз – в ключицу. Вышло едва ли не больнее, чем в первый раз.