* * *
– Сударыня Герда, – очень ласково проворковала Инори, – я обещаю вам большую взбучку при личной встрече.
Герда только руками развела, глядя на её разгневанный голографический лик. О том, что это именно она вытащила из сплетения корабли, девочка решила никому не рассказывать, понимая, что поверить в такое будет довольно сложно. Ну, может Горду расскажет потом, когда они встретятся на прямую, или той же Инори. А кстати…
– Сколько кораблей прорвалось? – спросила она у Инори.
Кавай явственно удивилась.
– Три конечно, вместе с твоим. А четвёртому здесь взяться неоткуда. И вообще не переводи тему, юная леди.
Странно, – удивилась теперь уже Герда, – почему же мне казалось, что должен быть ещё и четвёртый. Она восстановила в памяти видение маленьких точек передвигающихся по паутине. Но ведь она была тогда в таком напряжении, действовала с такой нагрузкой, что ей могло и почудится. В конце концов, точки были тогда едва различимы.
Герда уже не была уверена. Она покосилась на кресло с Романом. Но паренёк ещё не пришёл в себя, так же как и Первети. Ничего удивительного: шок от псевдоевклидовой метрики был настолько силён, что на этот раз его с трудом выдержали даже космогаторы.
Кавай набрала в грудь побольше воздуха, явно планируя продолжить разнос, но намечающуюся экзекуцию прервал голос Невского:
– Смотрите! Впереди, по левому борту!
Из-за тёмно-багровой сферы коричневого карлика выплывала конструкция, двигаясь на встречу им по орбите. С торчащими из неё шипами она походила на моток перепутанной колючей проволоки или на свернувшегося в клубок ежа. Локаторы показывали, что её поперечник составляет в наиболее широкой части около ста пятидесяти километров, то есть она была размером с небольшую луну.
Горд включил оптический усилитель. Под крупным увеличением было видно, что конструкция не монолитна. Она состояла из множества огромных труб, соединённых друг с другом под всевозможными углами. Между частями сооружения зияли пустоты.
– Ничего не напоминает? – поинтересовалась Инори.
Улыбка её в этот момент была задумчивой и слегка отрешённой.
– Ещё как, – откликнулся Горд. И он процитировал по памяти хорошо им обоим известное. – «Огромный клубок размером с планету».
– Похоже он самый. Знаешь, – промурлыкала она, – мне казалось, что он побольше будет. По меньшей мере, размером с обитаемый мир. А тут всего лишь третьеразрядная луна. Имей в виду, я разочарована!
Теперь улыбка кавай была насмешливой, с некоторым оттенком пренебрежения.
– Тебе не угодишь, – фыркнул Горд.
– Ну а чего ты хочешь? Ждёшь, ждёшь больше года, а тут такая крохотулечка. Имей в виду, я решительно не согласна!
Кавай говорила так, словно действительно была возмущена этакой каверзой.
– Ладно, – сказала она, – осталось посмотреть шар без нутри. Надеюсь, хотя бы он не разочарует. И что-то мне подсказывает, что ждать осталось не долго.
На этот раз Горд был с ней полностью солидарен.
– Ладно, – решил он, – через четыре минуты начинаем сближение с объектом. Инори, посмотри пока как там Хемса, возможно он уже приходит в себя. Да и остальные проверьте своих пассажиров. Во время полёта всем следовать за мной.
Через несколько минут «Ласточки» сменили вектор движения.
* * *
Спасательный корабль «Кречет» вышел из квантового канала вблизи обречённой планеты. Чуть красноватый шар Трапии висел в обрамлении трёх лун, повёрнутый к звездолёту своей ночной стороной. Облаков почти не было, и огни городов на поверхности были хорошо различимы.
Тёмная, изломанная линия трещины подходила почти вплотную к планете. Её чернота была прекрасно заметна на фоне россыпи бесчисленных звёзд.
Но это была не обычная тьма. Сейчас с близкого расстояния казалось, что свет в пространственно-временных трещинах не просто отсутствует. Он будто намеренно вбирался, словно тьма была какой-то зловещей субстанцией поглощающей любые электромагнитные волны. И даже более, исчезала любая попавшая в них материя.
Капитан «Кречета» Василий знал это из отчета, но сейчас буквально почувствовал. Трещина показалось ему живой и алчно пульсирующей. Это была игра чувств: приборы корабля показывали, что конфигурация этого чудовищного разрыва в ткани реальности сейчас была неизменной.
Локаторы «Кречета» фиксировали множество удалявшихся от планеты судов. Василий не сомневался, что все они были забиты под завязку. Рост трещины в последний момент остановился, но планета в своём орбитальном движении подходила к ней слишком близко. Сейчас корабль двигался с предельным ускорением, приближаясь к зоне внешних орбит.
На мгновение Василия захлестнуло отчаянье: население целой планеты за отпущенный срок не эвакуировал бы и целый флот. Вся надежда была на то, что Трапия успеет проскочить зону прямой опасности, тогда времени на эвакуацию будет куда больше. К счастью для жителей планеты, Трапия вошла в недавно организованный союз взаимопомощи на случай расширения пространственно-временных трещин. Так что шанс на относительно благополучный конец для некоторой части населения был.
Звуковая тональность приборов вдруг изменилась, сигнализируя об изменении внешней обстановки. Трещина вновь пошла в рост, увеличиваясь в длину. Василий почувствовал, как от бессилия его внутренности сжимаются в холодный плотный комок.
Внезапно трещина совершила излом, минуя планетарную орбиту в своём расширении. Не разрушенная, та мерно продолжала двигаться по своему эллипсу, подчиняясь только неумолимым законам небесной механики. Расстояние между планетой и трещиной теперь с каждым мгновением увеличивалось.
Кажется, пронесло, – подумал Василий. Только сейчас он почувствовал капли пота на своём лбу. Впрочем, этим он ничем не выделялся среди остальных офицеров на мостике. Напряжение медленно оставляло экипаж.
Эфир заполнили облегчённые голоса планетян. А трещина между тем расширялась. Почему-то, теперь она росла исключительно в одном направлении. Более того, неторопливо, но неуклонно трещина расширялась на своём конце словно конус. Скорость роста трещины возрастала. Но что бы проследить это требовалось значительное время: ведь в отличие от неё скорость распространения сигнала была ограничена.
– Кажется, прямой опасности для Трапии нет, – проговорил второй помощник Свайкефер. Он тщательно старался оставаться бесстрастным, но в голосе звучало непроизвольное облегчение.
Командир промолчал, он знал, каким разочарованием опасны необоснованные надежды. Трещина в любой момент могла начать расти в ширину. В любом случае произошедшее было только отсрочкой: эвакуацию следовало начинать в любом случае, но, похоже, время у них теперь было. Василий слушал, как командующий-координатор эскадры проводил короткие переговоры с властями на предмет согласования действий. «Кречет» выходил на орбиту.