Услышав сигнал клаксона с улицы, она хотела было открыть дверь и пожелать Оутсу доброго пути, но испугалась, вспомнив, с какой яростью ветер накинулся на нее, когда она встречала врача.
Мотор старой колымаги несколько раз чихнул, затарахтел и вскоре затих вдалеке. В приступе одиночества Элен проскользнула в распашные двери гостиной.
Она вошла как раз вовремя – конфликт между мисс Уоррен и Стивеном Райсом был в самом разгаре.
– Правда, что у вас в комнате собака? – грозно поинтересовалась мисс Уоррен.
– Истинная правда, – беспечно ответил Стивен.
– Немедленно отведите ее в гараж.
– Извините, но это невозможно.
Мисс Уоррен, всегда терпеливая и спокойная, вышла из себя:
– Мистер Райс, поймите меня, пожалуйста: я не потерплю животных в доме.
– Не страшно, – успокоил ее Стивен. – Я отчаливаю сегодня вечером и заберу пса с собой.
– Куда вы собрались? – спросил Ньютон. Он сидел, сунув руки в карманы, и с интересом наблюдал за сценой.
– В «Быка», разумеется. Они с радостью приютят и меня, и щенка.
Симона возмущенно застонала:
– Не говори глупостей, Стивен! Куда ты пойдешь в такой дождь? Вы оба промокнете.
Стивен обмяк, глядя на танцующие язычки пламени за каминной решеткой.
– Я останусь, если щенок останется, – заявил он. – А если его выгонят, уйду и я.
– Тогда я пойду поговорю с профессором! – воскликнула Симона.
Муж схватил ее за руку и процедил:
– Его нельзя беспокоить, он занят.
Симона вырвалась и побежала в кабинет. В отличие от остальных членов семьи она нисколько не боялась профессора и относилась к нему как к старику, с которым вынуждена была считаться просто потому, что он приходился ей свекром.
Через несколько минут она вернулась, довольная и гордая собой. Профессор шел за ней.
– Насколько я понял, – обратился он к Стивену, – возникло недопонимание из-за собаки. Мисс Уоррен хозяйка дома, и ее желания – закон. Но на одну ночь, думаю, можно нарушить правило.
Он повернулся к сестре.
– Договорились, Бланш? – спросил он.
– Да, – тихо ответила та.
Мисс Уоррен поднялась наверх, профессор ушел к себе в кабинет.
Внезапно Элен вспомнила про свой кофе. Она никогда не пила его в гостиной, потому что не любила пить из маленькой чашки. Она забирала то, что осталось в кофейнике, подогревала, щедро разбавляла молоком и выпивала целую кружку в своей комнате отдыха.
В конце рабочего дня беспокоить мистера и миссис Оутс было не принято, и кухня становилась их частной собственностью. Поэтому Элен пользовалась своей кастрюлькой и горелкой.
Сегодня вечером комната отдыха казалась ей особенно привлекательным убежищем – гроза не могла добраться до подвала. Лампочка, словно искусственное солнце, отбрасывала свет на золотистые стены и потолок. Элен уселась в плетеное кресло и замерла, не желая шевелиться. Звук крадущихся по винтовой лестнице шагов и последовавших за ним глухих ударов, конечно, задел ее любопытство, но в конечном счете лень его пересилила.
Казалось, в глубине камина, среди тлеющих углей вырисовываются красные лица; они смотрели на нее, а она смотрела на них. Протянув ноги к теплу, Элен чувствовала глубокое умиротворение.
Вдруг на черной лестнице снова раздались шаги. На сей раз любопытство взяло верх. Элен вскочила и успела увидеть подол коричневого платья мисс Уоррен, который тут же скрылся за углом.
Миссис Оутс открыла на стук Элен. Вид у нее был, мягко говоря, недовольный.
– Это ты? – спросила она. – А я думала, Марлен Дитрих. Зачем ты меня подняла? Только я вытянула ноги…
– Я хотела узнать, что здесь делает мисс Уоррен, – сказала Элен.
– И ради этого ты меня побеспокоила? Хозяйке не нужно твое разрешение, чтобы ходить по своему дому.
– Но она никогда раньше сюда не спускалась, – упорствовала Элен.
– Давно ли ты здесь? С прошлого века? – гневно осведомилась миссис Оутс, захлопывая дверь.
В расстроенных чувствах Элен вернулась в комнату отдыха и зажгла горелку, чтобы подогреть кофе. Наблюдая за коричневыми пузырьками в кастрюле, она услышала звонок в парадную дверь. Девушка потушила огонь и бросилась наверх, чтобы первой впустить врача. Дверь открылась с трудом, и тут же со всех сторон в прихожую хлынул ветер. Доктор Пэрри проскользнул в щель, молча задвинул все засовы и накинул цепочку.
Его тревожное молчание и порывистые движения сводили Элен с ума.
– Ну? – выдохнула она. – Скажите что-нибудь!
– Мерзкая ночь! – Он снял мокрую насквозь куртку и строго посмотрел на Элен.
– Пожалуйста! – взмолилась та. – Скажите, вы узнали, что случилось с той несчастной девушкой?
– Да, – угрюмо ответил он. – Ее убили.
Известие оглушило Элен, и она пошатнулась: дом будто бы закачался на ветру вместе с ней. Придя в себя, она увидела, что вся семья собралась в холле и с напряженным вниманием слушает доктора Пэрри.
– Ее задушили, – сообщил он.
– Когда? – спросил профессор.
– Точно не скажу. Часов в пять или в шесть.
– Задушили… – повторила мисс Уоррен. – Так же, как и предыдущих?
– Да, – ответил доктор Пэрри. – Только еще более жестоко. Кэридуэн была сильной девушкой, и это его взбесило.
– Если ее убили в саду капитана Бина… – лицо мисс Уоррен болезненно дрогнуло, – … значит, маньяк совсем близко.
– Еще ближе, – сказал врач. – Убийство произошло в вашей роще.
Возглас ужаса сорвался с губ мисс Уоррен, а Симона крепко стиснула руку Стивена. Элен, невзирая на страшное потрясение, подметила, что миссис Ньютон не преминула воспользоваться ситуацией в своих коварных целях. Муж тем временем сверлил ее взглядом прищуренных глаз.
Девушку окатило волной воспоминаний. Она представила, как, беззащитная и растерянная, она стояла в миле от неприступной «Вершины». Смерть уже тогда составила компанию Элен: невидно и неслышно она подбиралась все ближе и ближе. Может статься, Элен даже прошла мимо нее, когда та притаилась в зарослях на дне дренажной канавы.
А теперь Смерть все-таки выследила ее – по запаху. Она знала, что Элен придет, и ждала ее в роще, притворяясь деревом.
«Я спаслась чудом», – подумала она.
Теперь, когда угроза миновала, опасность могла бы вновь ее заинтриговать – если бы не напоминание о том, что дерево все-таки дождалось свою жертву. При мысли о бедной Кэридуэн, которая с легким сердцем шагала в объятия смерти, Элен стало дурно.