Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А какова судьба банков небольших? Не получится, что после этого кризиса число банков резко сократится? Маленький не выдержит, останется та самая тридцатка, о которой вы говорили.
В. ГЕРАЩЕНКО: Вы знаете, я не думаю, что мы придем к такой ситуации, потому что, в целом, концентрация банковского дела происходит везде, и происходит не только на страновом уровне, но и на глобальном, когда объединяются банки разных стран, давно это в Европе уже понято. Идут объединения крупных банков из разных стран. Поэтому те объединения, которые у нас могли бы иметь место из-за того, что какой-то банк себя чувствует слабым, у него не хватает ресурсов, капитальной базы, он находит себе партнера или уходит со сцены, некоторые просто продают свой банк, уходят в другое дело, а их покупает какой-то более сильный банк, я считаю, что в этом ничего плохого нет.
Единственное, что не нужно эту тему насильно…
Л. ГУЛЬКО: Педалировать.
В. ГЕРАЩЕНКО: …насильно ее пропихивать через прессу, что нам нужно меньше количество банков. Как иногда сравнивают дефолт. В дефолт пострадали крупные банки, потому что они были крупными брокерами и инвесторами для себя, для клиентов, на рынке ГКО. Средние банки, региональные, не могли себе этого позволить по ресурсной базе, и они все сохранились.
Л. ГУЛЬКО: Серж задает вопрос: «При какой цене на нефть Россия будет вынуждена брать западные кредиты?».
В. ГЕРАЩЕНКО: Во-первых, Россия — страна большая и страна разнообразная, даже при нынешних высоких ценах и вчерашних, еще более высоких ценах. Все равно тот же «Газпром» выпускал свои ИПО, занимая средства внутри и за границей. То же самое делала «Роснефть» для разработки тех новых месторождений, которые приходятся на них, я надеюсь, по нормальным аукционным условиям.
Л. ГУЛЬКО: Серж имел в виду, не повлияет ли нынешний кризис на цены на нефть? То они туда, то они сюда, начинает дергаться доллар, к которому Россия вроде бы не имеет отношения. Мы же все в рублях.
В. ГЕРАЩЕНКО: Цены на нефть зависят от многих факторов, хотя лучше спрашивать реальных нефтяников. Я в «ЮКОСе» был председателем наблюдательного совета, а не менеджмента, это разные ответственности. Но мне кажется, что та кризисная ситуация, которая наблюдается в США, началась через снижение промышленного роста. Через то, что страна становится более потребительской, проявилось это резко через кризис жилищный, через ипотеку. И, естественно, стало сказываться и на других параллельных отраслях. Это отражение того, что и в промышленности не все хорошо. История с «Дженерал Моторс», крупнейшей компанией, там японцы, но, тем не менее, у них все идет вниз, зарплаты идут вниз, хуже могут платить ипотеку. Все связано одно с другим.
Конечно, человек будет в первую очередь стремиться платить ипотеку, чем лишний раз поедет на машине. Почему там сейчас появилась тенденция — покупают велосипеды, мотаться от дома до станции, чтобы ехать на работу не на машине, а на мотоцикле или велосипеде.
Л. ГУЛЬКО: У нас, здесь?!
В. ГЕРАЩЕНКО: Нет, в США.
Л. ГУЛЬКО: А-а-а! А я испугался!
В. ГЕРАЩЕНКО: А раз так, снижается спрос на топливо. И раз он снижается, он снижается и в других странах, потому что кризис в США, чисто экономический, вылившийся через ипотеку и финансы, отражается на их взаимодействии с их партнерами, промышленными, торговыми. Это переходит в Европу. Идет в этом мире взаимозависимость. Даже мы частично это ощущаем.
Л. ГУЛЬКО: То есть кризис нас коснется.
В. ГЕРАЩЕНКО: По касательной. Но миллион населения вывозить не надо.
Л. ГУЛЬКО: Слава богу.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но все же, как нас это коснется?
В. ГЕРАЩЕНКО: Естественно, у банков более сложное положение, чем раньше, поскольку поджимаются их партнеры в своих странах, они будут меньше размещать депозиты, которые помогали им держать ликвидность или предоставлять кредиты в валюте, если клиент хотел в валюте. Это может сказываться на определенном замедлении у нас промышленного или хозяйственного развития, лучше так сказать, чтобы не трогать бедную промышленность.
Отсюда могут испытывать трудности те или иные хозяйственные субъекты и те, кто там работает. Инфляция будет иметь место, а повышение зарплаты будет идти в более медленном темпе.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Про инфляцию сегодня выступил Дворкович со своим прогнозом, что инфляция не удержится на той цифре, которую прогнозировали ранее — 11,8 %, а превысит 12 %.
В. ГЕРАЩЕНКО: Это частично, естественно, есть следствие, хотя это так называемая базовая инфляция. Я думаю, что большинство населения базовая инфляция не очень трогает.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А какая инфляция трогает?
В. ГЕРАЩЕНКО: Инфляция предметов потребления, особенно предметов продуктовой корзины. А вот за шесть месяцев у нас цены на необходимую корзинку питания выросли на 20 %.
Л. ГУЛЬКО: Смотрите, Ольга из Москвы пишет: «Если фермер взял кредит, а теперь банк повысил процент по кредиту, подорожает же сельхозпродукция? Не грозит это населению?»
В. ГЕРАЩЕНКО: Вы знаете, тут вопрос, на каких условиях он брал кредит. Если он брал кредит по плавающей ставке и банк имеет право повысить ставку, то это будет сказываться на удорожании продукции. А если он берет сезонный кредит по фиксированной ставке, банк не может увеличить ставку. Банк будет нести определенные убытки, если для него ресурсы станут дороже. Так что здесь прямой взаимосвязи нет.
Л. ГУЛЬКО: И еще. Следствие этого кризиса — ужесточение выдачи кредитов малому бизнесу. Банки стали осторожнее.
В. ГЕРАЩЕНКО: Банки уже стали осторожными где-то месяца три назад.
Л. ГУЛЬКО: Предчувствовали?
В. ГЕРАЩЕНКО: Нет. Дело в том, что поскольку начался кризис ипотеки в США, то людям моей профессии, кто в этом деле давно работает, ясно, что то же самое было в конце 70-х годов, когда мир тоже проходил через ипотечный кризис. И им пришлось тогда говорить, что даже средств не хватает в их фонде страхования депозитов, тогда еще 100 тысяч была сумма, у англичан 25 тысяч фунтов. Так что, если что, мы деньгами из бюджета покроем. Но был кризис, мелкие банки полопались, они вышли из него, загнав процентные ставки к 22 %, создав проблему задолженности латиноамериканских стран.
Но потом постепенно мир из этой ситуации выполз. Так и здесь, когда начался ипотечный кризис в США и банки стали поджиматься, то наши банки это почувствовали. Уже после этого, я просто знаю от людей, кто в банках трудится, стали с кредитами… «Нет, подожди немножко. Мы пообещали, но сейчас не время. Подождем, посмотрим, как будет складываться». И поскольку стало складываться, что стали уходить средства иностранные, я думаю, это не связь с событиями на юге, оно, может быть, потом усугубилось немножко, но в основном банки стали на Западе пожиматься и жить в таком положении «будь готов».
Л. ГУЛЬКО: И мы по цепочке.
В. ГЕРАЩЕНКО: Отсюда и мы поджались.