– Я дала ему сдачи.
Хмурые складки на его лбу медленно разгладились.
– Да, дала.
– А теперь не отвлекай меня.
Ева вернулась к своему занятию. Она пыталась сохранять спокойствие, хотя чувствовала себя как угодно, только не спокойно. Джек был близок к тому, чтобы убить охранника, и только потому, что тот причинил ей боль. С другими охранниками он дрался мастерски и без эмоций, но сейчас это было уже личное.
Детали механизма замка со щелчком встали на место. Ева открыла замок и сняла цепь. Потом поднатужилась, пытаясь вытащить сейф из шкафа. Хотя он был небольшого размера, но оказался таким тяжелым, словно его набили кирпичами.
– Предоставь это мне, – сказал Джек.
Он взял сейф за ручки и без труда поднял его.
– А теперь ты просто рисуешься, – сказала мисс Уоррик, поднимаясь на ноги.
Джек усмехнулся, но сразу поморщился от боли из-за раны в уголке рта.
– Мне не терпится посмотреть, что мы добыли у Рокли, но мы не будем открывать ящик здесь.
Ева согласилась.
– Соседи могли уже вызвать полицию. С выстрелами и вот этим погромом, – она широким взмахом руки обвела спальню, – мы наделали столько шума, что я не удивлюсь, если сюда соберется вся полиция метрополии. И армия заодно.
Они поспешили к главной лестнице и стали быстро спускаться. Первым шел Джек с сейфом в руках. В доме стояла полная тишина. Либо все сбежали, либо женщины попрятались в своих комнатах. Ева и Джек благополучно спустились на первый этаж. До входной двери оставалось всего несколько шагов, когда на них напал Расплющенное Лицо. Джек, не сбавляя шага, замахнулся на нападавшего сейфом. Удар металлическим ящиком пришелся прямо по животу охранника. Он хрюкнул и отшатнулся назад, издавая утробные звуки.
Они быстро вышли на улицу. Ночную тишину прорезали полицейские свистки и треньканье колокольчика «Черной Марии». Ева с Джеком побежали в противоположную сторону, туда, где они оставили кэб, нанятый на эту ночь. Кэб ждал их в переулке, и через несколько секунд после того, как они поднялись внутрь, кучер щелкнул поводьями, и экипаж помчался прочь.
Ева смогла расслабиться только после того, как Сент-Джонс-Вуд остался далеко позади и они убедились, что их не преследуют. Тогда она сделала глубокий вдох и выдохнула с облегчением. В темноте Джек сверкнул зубами в улыбке.
– Давно я так не развлекался. Пожалуй, с тех пор, как на ринг против меня вышли все три брата О’Лири.
После того, чему Ева только что была свидетельницей в борделе, она не сомневалась, как закончился тот бой.
– Наша работа в «Немезиде» – дело серьезное, – ответила она, но потом усмехнулась. – Это и впрямь было забавно.
Она бы не призналась в этом никому, за исключением Джека. Но в ее крови все еще бурлило возбуждение от того, что они только что проделали.
– После такой разборки я бы не прочь пропустить пинту пива, – сказал Джек с усмешкой.
– Я тоже, – мечтательно проговорила Ева.
Но ни о какой выпивке не могло быть и речи, пока они не добрались до штаб-квартиры.
– Ева, – Джек посерьезнел, – насчет того, что я сказал раньше… что ты пытаешься меня одурачить…
У нее резко упало настроение.
– Не надо, – буркнула Ева и отвела взгляд.
Он взял ее за подбородок и заглянул в глаза. Подушечки его пальцев были шершавыми, а глаза темными, как тайна, и одновременно полными огня. Ева почувствовала жар внизу живота.
– Будь оно все проклято, – пробормотал Джек. – Послушай… я жалею о том, что сказал. – Он замотал головой. – Там, откуда я родом, самые безжалостные манипуляторы – женщины. Мужчины не собирали против них компромат, но женщины… им нужно выживать, и они стараются всеми возможными средствами. Это то, что я знаю.
– Я не такая, как они, – напряженно сказала Ева.
– Ты не похожа ни на одну женщину, которую я встречал, – с жаром откликнулся Джек.
Он всмотрелся в ее лицо, и Еву поразил контраст между тем человеком, который безжалостно пробивался сквозь охрану борделя, и этим, который смотрел на нее с желанием и восхищением. Однако это был один и тот же человек. Жестокий, но по-своему благородный. Способный на грубое насилие и неистовые чувства. Включая то, которое он испытывал к ней.
– Я правда жалею, – сказал Джек. – Я не должен был это тебе говорить, и я ненавижу себя за то, что сделал.
Ева взяла Далтона за руку и наклонилась ближе. А потом поцеловала его. Потому что должна была это сделать. Потому что каждая клеточка ее тела хотела этого, хотела его.
– Ты тоже не похож ни на одного из всех, кого я знала, – прошептала Ева, касаясь губами его рта.
– Вот такие мы, парочка редких пташек, – согласился Джек. – Нет, не пташек, а волков.
Ева опустила взгляд на сейф.
– Волков, которые владеют опасной, может быть, даже разрушительной информацией.
В полумраке сверкнули зубы Джека.
– Должны же быть у волка клыки.
В штаб-квартире «Немезиды» никто не хотел ждать до утра, чтобы открыть сейф. Ева села за стол и стала пытаться с помощью отмычек открыть два хитрых замка, на которые был заперт сундук. Все остальные собрались вокруг нее. Джек прислонился к стене, прижимая к разбитой губе мокрую салфетку, и наблюдал. Он сгорал от нетерпения увидеть, что же в этом сундуке, если в нем вообще что-то есть, но не хотел быть еще одним из тех, кто дышит Еве в шею, пока она работает. А шея эта была очень красивой. Джек бы многое отдал за то, чтобы иметь подходящее место и время коснуться ее губами, вдохнуть ее аромат. Но подходящие места и моменты были в большом дефиците. Он мог только ждать, разрываемый на части между острым желанием к Еве и желанием узнать, что же в этом сейфе.
Вполне могло быть, что в нем хранились лишь несколько французских неприличных фотографий или письма от любовниц. Если это так, то все, что они с Евой сделали, окажется ненужным и они ни на шаг не приблизятся к тому, чтобы уничтожить Рокли. Мало того, они окажутся даже дальше от цели, потому что им нечего будет предъявить против этого мерзавца.
– Дай мне попробовать, – не утерпел Марко. – Я взломал сейф турецкого посольства в Париже меньше чем за три минуты.
Ева ответила, не поднимая головы:
– Если ты перестанешь отвлекать меня болтовней, я сделаю это намного быстрее.
– Заткнись и не мешай леди заниматься делом! – рявкнул Джек.
Марко нахмурился, но по крайней мере замолчал. Наконец в тишине гостиной раздался красноречивый щелчок замка. Ева откинула крышку, и все еще теснее сгрудились вокруг стола, теперь включая и Джека. Мисс Уоррик извлекла из сундука стопку бумаг и бегло просмотрела ту, что лежала сверху.
– Что это? – спросила Харриет.