– Ничего, можно один раз и пропустить прогулку. – Эди огляделась по сторонам. – Джоанна права: это освещение все превращает в некую сказку.
– Бедная девочка, – рассмеялся Стюарт. – Вы видели ее лицо, когда мы сказали, что не берем ее собой? Она выглядела как обиженный щенок.
– И это уже во второй раз, – напомнила Эди. – Сначала она обиделась, когда узнала, что не поедет в Италию, потому что отказалась ехать в Уиллоубенк. Браво, Стюарт! – воскликнула она, постаравшись придать своему тону чуть-чуть сарказма. – Миссис Каллоуэй везет учениц в Италию, надо же! И не говорите, что она писала вам, – все равно не поверю.
– И правильно. – Он с улыбкой покосился на нее. – Только не выдавайте меня.
– Я-то не выдам, но что вы будете делать с Италией?
– Это очевидно, разве нет? Поездка должна состояться.
– И все для того, чтобы убедить мою сестру, что ей необходимо поступить в эту школу? Вы неподражаемы!
– Но вам это нравится, Эди, признайтесь!
– Думаю, да. Возможно потому, что я никогда не могла позволить себе такое.
Они вошли в Тайный сад, и она обнаружила, что ее обвинение в приверженности Стюарта разным иностранным нововведениям нашло свое подтверждение. Гирлянда фонариков висела над фонтаном, придавая мраморной скульптуре трех наяд, а также воде, которая струилась вокруг них, поистине волшебный вид. Тихое журчание ласкало слух. День потихоньку угасал, и наступающий вечер дарил приятную прохладу.
– Видите, – улыбаясь шепнула Эди. – Это то, что я имела в виду. Полагаю, это вы распорядились, чтобы Уэлсли повесил лампочки так, чтобы они освещали фонтан?
– Да. – Он остановился рядом с фонтаном, а когда она подошла к нему, повернулся и потянулся к ее юбке, зажав переливающийся синий шелк между пальцами.
– Мне нравится это платье… нет, вернее, вы в этом платье.
– Правда?
– Да, правда. Вы носите синий, потому что это мой любимый цвет? Скажите «да», – заявил Стюарт, заметив ее колебания. – Дайте мне каплю надежды.
Рассмеявшись, она призналась:
– Хорошо. Да. Я обожаю все оттенки синего.
Его улыбка растаяла, и он отпустил ее юбку. Подняв руку к глубокому вырезу платья, но не прикасаясь к нежной коже, он заглянул ей в глаза.
– Я мечтаю прикоснуться к вам. – Он помолчал. – Если я сделаю это, вы не станете возражать?
– Нет. – Эди чуть-чуть наклонила голову.
Он прошелся указательным пальцем по ее шее. Она быстро вздохнула и медленно выдохнула, когда подушечка его пальца спустилась ниже. Эди не двигалась, хотя сердце отчаянно застучало еще до того, как он коснулся ключицы. Его палец остановился в ямочке под горлом и начал медленное кружение: круг, еще круг и еще…
Она что-то хотела сказать, но тут же совершенно забыла, что именно, из-за нежных ритмичных касаний его пальца, от которых распространялся жар по всему телу, пробуждая желание. Она чувствовала, как слабеют колени, и когда он свободной рукой обнял за талию, она… не сопротивлялась.
– Я хочу поцеловать вас. – Он не спрашивал, можно ли, и не ждал ответа, а просто захватил ее губы своими в глубоком долгом поцелуе.
Нежнее? Да. Но глубже, полнее, вложив в поцелуй столько страсти, что и удивил, и поразил ее.
Но она не останавливала его, и когда его рука стала увереннее и напряженнее, привлекая ее ближе, сдалась без колебаний. Он чувствовал ее готовность и все сильнее прижимался к ней, и она понимала, что это его возбуждает.
Она подняла руку, обняла Стюарта за шею, потеребила волосы; язык коснулся ее языка, такой жаждущий, горячий, и боже, это было поистине поразительно.
Он издал сдержанный стон и, вдруг сжав ее ладони, отстранил, а потом и вовсе убрал руки.
Едва не задыхаясь, они смотрели друг на друга.
– Я не просила вас останавливаться, – выдохнула Эди, стараясь прийти в себя. – Зачем же вы это сделали?
– В целях самозащиты, – с трудом справляясь с прерывистым дыханием, проговорил Стюарт и потер руками лицо. – Еще немного, и для меня было бы настоящей мукой остановиться, но все равно я бы сделал это, Эди. Я бы смог.
Она кивнула.
– Я верю вам, Стюарт.
– Нам лучше вернуться, – предложил он и нагнулся за своей тростью, и она поняла, что он даже не заметил, когда уронил ее.
Ни он, ни она не произнесли ни слова, пока возвращались к дому. Эди не могла говорить, потому что была слишком взволнована, ошеломлена его поцелуем и своей ответной реакцией, чтобы поддерживать разговор, и лишь предполагала, что он чувствует то же самое.
Еще она знала, что он слишком возбужден: поняла это, когда он прижался к ней, – и странно, но это вовсе не испугало. И что теперь будет, когда они окажутся в ее спальне и она станет массировать его ногу? Он снова поцелует ее? И захочет пойти дальше? Как поступит она, если такое случится?
Когда они подошли к ее комнате, Эди открыла дверь и переступила порог, но он не последовал за ней. Она остановилась и повернулась, удивленно глядя на него.
– Стюарт?
– Я думаю, будет правильно, если сегодня мы пропустим наши упражнения.
Она ощутила облегчение и вместе с тем некое разочарование, что их совместный вечер так неожиданно закончился.
– Конечно. Но вы уверены?
– Да. Уже поздно, а я должен рано утром уехать.
– Уехать? – повторила она растерянно.
– Да. Думаю успеть на первый поезд, а он отходит очень рано.
Она недоверчиво покачала головой.
– И куда же вы едете?
– В Кент, конечно. – Казалось, он был удивлен ее вопросом. – Теперь, когда мне удалось убедить Джоанну поступить в Уиллоубенк, я должен опередить ее и повидать миссис Каллоуэй. Каким-то образом постараюсь уговорить эту милую даму, с которой никогда не встречался, взять группу учениц в Италию за наш счет и заставить всех девушек поверить, что это ее идея.
Эди коснулась шеи в том месте, где совсем недавно была его рука, и почувствовала уверенность, что у него не будет никаких проблем с решением этой задачи. Даже эта грозная начальница не устоит перед его шармом.
– Я уверена, вам удастся уговорить ее.
– Надеюсь. Иначе как я смогу смотреть Джоанне в глаза?
– Когда думаете вернуться?
– Надеюсь, послезавтра. Мне еще придется остановиться в Лондоне – нужно повидать доктора Кейхилла: услышать его мнение по поводу моей ноги, – и еще кое-какие дела уладить. Переночую в клубе, рано утром поеду в Кент на встречу с миссис Каллоуэй. Думаю, вернусь домой к чаю.
– То есть не следует отправлять Джоанну в школу, пока вы не вернетесь?
– Да, я хочу попрощаться с ней, если все будет хорошо.