– Уверена, мы найдем общий язык. Иметь советником того, кто знаком с придворной дипломатией, – большая удача.
Бекет поклонился:
– Да, г-госпожа. Но всегда есть чему еще поучиться, и я жажду приступить к своим обязанностям немедленно, – произнес он, и голос его при этом стал еще глубже и многозначительнее.
И правда, заметила про себя Алиенора, прямо копытом бьет, рвется выказать усердие, а на самом деле невтерпеж применить новые полномочия.
Сияя взором, полный кипучего воодушевления, стремительно вошел Генрих.
– Готов ехать на охоту, лорд канцлер? – Он приветливо похлопал Бекета по плечу. – Конюхи подобрали для тебя резвого коня, и можешь взять одного из моих ястребов, пока не обзаведешься своими.
– Сир, я к вашим услугам. – Бекет поклонился.
– Тогда вперед, время не ждет!
Генрих лихо увлек канцлера за собой, как ребенок нового товарища по играм. Остальные придворные сделали по последнему глотку вина и, дожевывая на ходу хлеб, ринулись за ними, желая произвести впечатление на молодого короля. Алиенора с завистью смотрела им вслед: жаль, что женщинам не дана такая свобода. Время родов приближалось, и ей приходилось ограничиваться рутинными занятиями внутри замка. Тем временем мужчины будут говорить о нынешней политике Англии, увлеченно спорить о рыцарских турнирах. Они станут заключать союзы, похваляться друг перед другом, щеголять титулами, и их бьющая через край энергия найдет выход в активных действиях. Генрих ближе познакомится с Бекетом и другими государственными мужами, а они, в свою очередь, лучше узнают нового монарха, по крайней мере настолько, насколько он позволит.
А Алиеноре, пока мужчины на охоте, остается только развлекать их жен, дочерей и воспитанниц и затевать собственную игру. Женские интриги подчас приносят лучшие плоды, чем мужские громы и молнии, это более утонченный способ достичь желаемого, нежели соревнования в фанфаронстве или бешеные скачки.
Алиенора сразу прониклась симпатией к Изабелле, графине де Варенн, жене сына Стефана – Гильома Булонского. Это была привлекательная молодая женщина с блестящими темными волосами, заплетенными в две толстые косы, уложенные под вуалью. Взгляд ее карих с золотыми крапинками глаз выдавал веселый нрав и проницательность. Изабелла развлекала маленького сына Алиеноры: рассказывала ему незамысловатую историю о кролике, с помощью пальцев изображала животных и временами щекотала мальчика. Малыш Вилл восторженно визжал и смеялся.
– Еще! – подпрыгивая, требовал он. – Расскажи еще!
Изабелла погрустнела. Уже шесть лет она замужем, а детей все нет. Алиенора подумала, что с политической точки зрения так даже лучше. Гильом Булонский официально отказался от притязаний на корону, но семена смуты могли прорасти в новом поколении, и Генрих предусмотрительно не упускал молодого человека из виду.
Наблюдая, с каким увлечением Изабелла играет с ее сыном, Алиенора решила взять молодую женщину к себе придворной дамой и свести с ней дружбу. Она наверняка может порассказать много интересного об английских баронах, особенно тех, что поддерживали Стефана. Поэтому чем больше она приблизит графиню, тем лучше.
– Ты прекрасно ладишь с детьми, дорогая, – сердечно произнесла Алиенора.
– Это несложно, госпожа. – Изабелла засмеялась. – Все дети любят эту игру. – Она обняла одной рукой Вилла и сделала из платка кролика. – И мужчины тоже, – с озорством добавила графиня де Варенн.
Алиенора усмехнулась, соглашаясь с ней, и подумала, что Изабелла будет превосходной компаньонкой.
* * *
– Королева взяла меня к себе придворной дамой, – сообщила Изабелла мужу тем же вечером, когда они собирались ложиться спать в съемном доме около Тауэра.
Ей очень понравилось, как она провела день. Много лет у нее не было возможности общаться при дворе с дамами одного с ней положения, но теперь наступил мир, все изменилось, и она даже приободрилась. У новой королевы славный сынишка, а вскоре ожидается еще один ребенок. Сначала Изабелла почувствовала приступ привычной печали, но понемногу игра с мальчуганом отвлекла ее от тоскливых мыслей о том, что сама она матерью пока так и не стала.
Ее муж полусидел в кровати, подложив под спину подушки, а Изабелла натирала ему больную правую ногу согревающей мазью. Гильом сломал голень в прошлом году во время несчастного случая, о котором отказывался говорить. Обстоятельства этого происшествия были весьма туманными. Изабелле так и не удалось вызвать мужа на откровенность. Она подозревала, что это было предупреждение – не рассчитывай на отцовскую корону – или неудачная попытка убийства. Гильом никогда и не стремился завладеть троном и охотно отступился от своих прав. После этого неприятного эпизода опасность, казалось, миновала, но Изабелла знала, что за ним внимательно наблюдают.
– Неудивительно, – ответил Гильом, – король хочет, чтобы я остался при дворе, и само собой разумеется, что ты поступишь в услужение к королеве. – Его губы искривила усмешка. – С одной стороны, мы получаем расположение царствующих особ, но с другой – оказываемся под завуалированным домашним арестом. Генрих ни за что не выпустит нас из виду.
– Но ведь это ненадолго? – спросила Изабелла; ей очень нужно было верить в то, что все в мире правильно и справедливо.
– Надеюсь. – Он надул щеки. – Никогда не встречал столь неугомонного человека. Сегодня на охоте Генрих носился за зверьем как оглашенный, пока его конь не стал спотыкаться. Дай ему волю, он бы рыскал по лесу до ночи, наплевав на всех нас. Только его единокровный брат Амлен и новый канцлер могли угнаться за ним, и то благодаря одной лишь силе духа и выносливым лошадям. Не сомневаюсь, что с утра пораньше опять куда-нибудь умчится. – Гильом переменил положение тела, поморщился. – На следующей неделе он собирается в Оксфорд, а потом в Нортгемптон.
Изабелла настороженно взглянула на мужа:
– Едет только свита или весь двор?
– Король со свитой. Скажи спасибо, что королева остается здесь.
– Я буду скучать. – Изабелла усердно втирала мазь.
– Не волнуйся, я ненадолго.
Она продолжала свою работу, хотя мазь уже вся впиталась. В том месте, где был перелом, на ноге осталось утолщение, словно нарост на ветке дерева.
– Изабелла. – Он произнес ее имя так нежно и грустно, что ей захотелось плакать. – Расплети косы. Так красиво, когда ты распускаешь волосы.
Изабелла неохотно дотронулась до своих роскошных кос. Ее пальцы, жирные от мази, скользнули по тяжелым податливым прядям. Она очень любила супруга, но не как женщина мужчину, а как заботливая старшая сестра малолетнего сводного брата, и моменты близости были неловкими. Они поженились по приказу его отца-короля, когда ей было шестнадцать, а ему всего одиннадцать, и, хотя он давно вступил в пору физической зрелости, их интимная жизнь так и не сладилась. Они восходили на ложе, потому что их долг – обеспечить земли Булони и Варенны наследниками, но Изабелла до сих пор так и не зачала. Дай срок, и это произойдет, убеждала она себя, но каждый раз, когда приходили регулы, ее сомнения росли, а вместе с ними и чувство вины.