«Перейдя через невысокий хребет, мы попали в соседнюю долину, поросшую густым лесом. Широкое и сухое ложе горного ручья пересекало её поперёк. Тут мы разошлись. Я пошёл по галечниковой отмели налево, а Олентьев — направо. Не прошло и двух минут, как вдруг в его стороне грянул выстрел. Я обернулся и в это мгновение увидел, как что-то гибкое и пёстрое мелькнуло в воздухе. Я бросился к Олентьеву. Он поспешно заряжал винтовку, но, как на грех, один патрон застрял в магазинной коробке, и затвор не закрывался.

— Кого ты стрелял? — спросил я его.

— Кажется, тигра, — отвечал он. — Зверь сидел на дереве. Я хорошо прицелился и, наверное, попал.

Наконец застрявший патрон был вынут. Олентьев вновь зарядил ружьё, и мы осторожно двинулись к тому месту, где скрылось животное. Кровь на сухой траве указывала, что зверь действительно был ранен. Вдруг Олентьев остановился и стал прислушиваться. Впереди, немного вправо от нас, слышался храп. Сквозь заросли папоротников ничего нельзя было видеть. Большое дерево, поваленное на землю, преграждало нам путь. Олентьев хотел было уже перелезть валежник, но раненое животное предупредило его и стремительно бросилось навстречу. Олентьев второпях выстрелил в упор, даже не приставляя приклада ружья к плечу, — и очень удачно. Пуля попала прямо в голову зверя. Он упал на дерево и повис на нём так, что голова и передние лапы свесились по одну сторону, а задняя часть тела — по другую.

Убитое животное сделало ещё несколько конвульсивных движений и начало грызть землю. В это время центр тяжести переместился, оно медленно подалось вперёд и грузно свалилось к ногам охотника.

С первого же взгляда я узнал маньчжурскую пантеру (Felis pardus orientalis Schleg), называемую местными жителями барсом. Этот великолепный представитель кошачьих был из числа крупных. Длина его тела от носа до корня хвоста равнялась 1,4 метра. Шкура пантеры, ржаво-жёлтая по бокам и на спине и белая на брюхе, была покрыта чёрными пятнами, причём пятна эти располагались рядами, как полосы у тигра. С боков, на лапах и на голове они были сплошные и мелкие, а на шее, спине и хвосте — крупные, кольцевые.

В Уссурийском крае пантера держится только в южной части страны, и главным образом в Суйфунском, Посьетском и Барабашевском районах. Главной пищей ей служат пятнистые олени, дикие козули и фазаны. Животное это крайне хитрое и осторожное. Спасаясь от человека, пантера влезает на дерево и выбирает такой сук, который приходится против её следов на земле и, следовательно, как раз против луча зрения охотника. Растянувшись вдоль него, она кладёт голову на передние лапы и в этом положении замирает. Пантера отлично понимает, что со стороны головы её тело, прижатое к суку, менее заметно, чем сбоку».

«Восточносибирский» или «дальневосточный»?

Но вернёмся от преданий старины глубокой к современному дальневосточному леопарду.

Современные историки фауны предполагают, что раньше этот зверь населял едва ли не четверть современной территории Приморского края: южную часть Сихотэ-Алиня и побережье вплоть до бухты Ольги, а также верховья Уссури и небольшую горную область к западу от озера Ханка — Пограничный хребет. Мне не удалось найти никаких свидетельств тому, что все эти области в предшествующие пятьдесят лет на самом деле населяла устойчивая популяция леопарда. То есть нет достоверных сведений о том, что леопарды, иногда встречавшиеся в тех местах, активно размножались. Похоже, эти края никогда по-настоящему не входили в «империю леопарда», и достаточно было совсем незначительного толчка вроде едва заметного похолодания с одновременным увеличением средней глубины снежного покрова на сантиметр или два, чтобы звери покинули данную территорию до лучших времён.

Те, кто утверждает, что леопардов в южных отрогах Сихотэ-Алиня уничтожил человек, совершенно очевидно ошибаются. Плотность населения в тех районах, где его раньше встречали исследователи, по сей день значительно ниже, чем в юго-западном Приморье, в котором этот зверь всё же сохранился.

При этом иногда отдельные леопарды посещают области, прилегающие к своему нынешнему ареалу.

В этом нет абсолютно ничего удивительного: сегодняшний «остров леопардов» на юге Дальнего Востока заселён хищниками довольно плотно, и «степень свободы» леопарда не слишком велика.

«Русский леопард».

На востоке его местообитание ограничивает Японское море, на западе раскинулся Китай. Правда, со стороны КНР вдоль российской границы протянулись угодья Хунчунского резервата, но мне приходилось бывать в нём, и я должен заметить, что этот район густо населён и, судя по обилию петель, здесь ведётся весьма активная незаконная охота на всё, что движется. На юге для того, чтобы оказаться в замечательных сосновых лесах Северной Кореи, леопард должен преодолеть лесостепи Прихасанья и хорошо оборудованную приграничную зону. Поэтому значительная часть леопардов, не находящих своего места на «обитаемом острове», неминуемо уходят на север.

Что там с ними происходит — неизвестно.

Весной 2004 года зоолог Владимир Арамилев обнаружил свежайший след леопарда в южных отрогах Сихотэ-Алиня. Куда зверь делся потом, никто не знает…

Путаница с названиями не ограничилась тем, что это животное получило народное имя, которым наука наградила совершенно другой вид. Даже учёные мужи приняли участие в терминологической чехарде, и с их лёгкой руки леопард Дальнего Востока именовался и «японским», и «северокитайским», пока известный зоолог С. Строганов, которому мы обязаны наведением порядка в весьма запутанной систематике хищных животных, не присвоил ему имя «восточносибирский». Значительно позднее патриоты из Дальневосточного научного центра Академии наук СССР в несколько самочинном порядке ввели в обиход название «дальневосточный». Как это часто бывает, стихийное словотворчество оказалось навязчивым. Период, когда этот зверь именовался «дальневосточным», пришёлся на возникновение международной шумихи вокруг его спасения, так что теперь так называться ему придётся долго.

О так называемом «северокитайском» леопарде известно ещё меньше, чем о «дальневосточном». Создатели сложных теоретических построений вокруг происхождения хищников на полном серьёзе считали, что границей между этими формами могла быть неширокая речушка Туманган, которая к тому же зимой замерзает. Насколько мне удалось установить, никто из ныне живущих учёных никогда в природных условиях не видел представителей пресловутого «северокитайского» подвида. Судя по всему, он был тем же самым зверем, что и ныне сохранившийся восточносибирский (дальневосточный).

До середины 1960-х годов даже в академической литературе по поводу леопарда царил разнобой. По некоторым источникам считалось, что он заселяет весь Дальний Восток до пятидесятой параллели, при этом отсутствует на Сахалине и Японских островах, несмотря на то, что довольно долгое время назывался «японским». Кроме того, область обитания зверя различные исследователи уверенно расширяли как минимум до истоков Уссури, а как максимум — до самого Амура. Трудно сказать, чего было больше в этих сведениях — неразберихи или некритического отношения к рассказам местных жителей, только позднее выяснилось, что о размножающихся леопардах северо-восточнее Шкотовского плато, что в пятидесяти километрах от Владивостока, ничего не было известно.