Одновременно происходит еще одна маленькая революция в военном кораблестроении. В качестве двигателей вместо долго и хорошо служивших турбин и дизелей появляются газовые турбины. Мы не будем разбирать сравнительные достоинства и недостатки различных систем, скажем только, что газовые турбины и сегодня устанавливаются на большинстве кораблей. Причем если раньше они устанавливались на относительно небольших кораблях, то теперь англичане планируют установить их на своих новых авианосцах типа «Куин Элизабет», которые будут иметь водоизмещение около 65 000 тонн.
Однако в этот же самый период адмиралы наконец получают вожделенную игрушку, к которой так долго рвались, – ядерное оружие. Сначала появляются авианосные самолеты, способные нести атомные бомбы, а в том же 1960 году рождается кошмар всех времен и народов – атомный подводный ракетоносец. Впервые в своей многовековой истории флот получил возможность самостоятельно, без участия армии и ВВС, решить исход любой войны. При этом флот также переориентируется на борьбу с гражданским населением, а не с вооруженными силами противника. Ядерные баллистические ракеты всегда были предназначены для ударов по городам, а не военным городкам.
И здесь сразу возникает вопрос, на который адмиралы не могли дать внятный ответ: если расчет делается на тотальную ядерную войну, зачем, собственно, вообще нужен флот? В 1950-х годах стратегия Соединенных Штатов делала ставку на стратегические бомбардировщики, но кому они понадобятся после обмена ракетными ударами? Количество подводных ракетоносцев стремительно растет, и перспектива вырисовывается самая мрачная. Война превращается в обмен ракетно-ядерными ударами, когда не то что флот, но и армия не особенно нужна, занимать выжженную дотла радиоактивную пустыню себе дороже будет. Про «ядерную зиму» в те годы пока еще никто не догадывался, но все-таки мир несколько раз подходил к опасной грани, например во время Карибского кризиса. Вот только что проскочила информация, что максимальное количество боеголовок, имевшихся в распоряжении американских военных, в какой-то момент превысило 31 000! Нет, совершенно не случайно в те годы родился термин «оверкилл» – «сверхубийство», который предельно точно предсказывал перспективы Третьей мировой войны.
Если сначала адмиралы еще рассматривали какие-то варианты обеспечения действий подводных ракетоносцев, то быстрое совершенствование баллистических ракет сделало это совершенно излишним, им уже не требовалось выходить в океан, и в случае возникновения критической ситуации ракетные пуски могли производиться прямо из Чезапикской бухты или Авачинской губы. Но, к величайшему счастью, до этого не дошло.
И в том же начале 1960-х годов произошло еще одно важное событие: появились надводные корабли с атомными силовыми установками. Сначала это был авианосец «Энтерпрайз» и специально под него построенные крейсер УРО «Лонг Бич» и фрегаты «Бейнбридж» и «Тракстан», а потом атомные корабли начали строиться серийно. В общем, за какие-то 5–7 лет облик флота изменился до неузнаваемости, эта революция была гораздо более глубокой, чем «дредноутская» или «авианосная».
Советский флот в эти годы также бурно развивался, он превратился в океанский и ракетно-ядерный, однако при этом изначально был сориентирован на пассивную оборонительную стратегию. Почти все корабли проектировались и строились для противодействия американскому флоту. Особенно показательной в этом плане была «авианосцебоязнь» советских адмиралов, когда, начиная с ракетных крейсеров проекта 58, советский флот штамповал одного «убийцу авианосцев» за другим, и завершилось все созданием крейсеров проекта 1164. Но мало того, под эту же задачу было создано несколько серий подводных лодок, приходится напомнить, что в начале 1960-х годов термин «крылатая ракета» означал нечто иное, чем сегодня, тогда это были практически исключительно противокорабельные ракеты.
В те же самые рамки вписывается и постоянное слежение старых артиллерийских крейсеров за американскими авианосцами. При этом никто не задавал себе простой вопрос: что будет делать этот крейсер после того, как авианосец поднимет в воздух свои самолеты? Салютовать им? Отсюда следует совершенно однозначный вывод: это слежение было организовано из расчета на превентивное неспровоцированное нападение. Авианосец следовало повредить, а по возможности и вообще утопить еще до того, как он начнет что-то делать. Так что сказки о «миролюбивой политике Советского Союза» так и остаются сказками. Процитируем известную книгу В. Кузина и В. Никольского:
«Таким образом, кратко морская стратегия СССР, разработанная к середине 1960-х годов, фактически сформулировалась следующим образом:
Флот СССР должен в любых вариантах развития быть способным совместно с другими видами вооруженных сил уничтожить своими МСЯС наземные объекты на территории противника и нанести парализующий удар по морскому компоненту ядерных сил противника для предотвращения ядерного удара по территории страны, что и являлось его вкладом в задачу отражения агрессии против СССР и его союзников. Основной формой ведения боевых действий являлось нанесение ракетных и ракетно-ядерных ударов. Естественно, этой стратегии было подчинено и кораблестроение. Созданный в соответствии с этой стратегией ВМФ СССР мог эффективно выполнить свои задачи только в ядерной войне с НАТО».
Все четко и недвусмысленно. В результате наши адмиралы оказались даже большими ястребами, чем американские. Те все-таки предусматривали возможность ведения «полутора войн», то есть большой ядерной и маленькой обычной. Наши адмиралы ничего, кроме тотального обмена ядерными ударами, не видели. Часто пишут о разногласиях между армией и флотом, да ничего подобного. Адмиральские взгляды прекрасно укладывались в рамки доктрины Малиновского о превентивном ядерном ударе.
В эти же рамки прекрасно укладывается история проектирования суперторпеды Т-10 с боеголовкой в 10 мегатонн, предназначенной для стрельбы по береговым целям. Рассказывают, что, когда будущий миролюбец академик Сахаров предложил этот проект адмиралам, те пришли в ужас и гордо заявили, что они военные моряки, а не людоеды. Но ведь в то же самое время военные моряки совершенно спокойно вели разработку баллистических ракет… Смотри выше. К началу 1980-х годов наш флот обогнал американский и по количеству ракетных подводных лодок, и по количеству баллистических ракет на них.
Но далеко не все обстояло гладко в королевстве Датском, в смысле Советском ВМФ. Мы уже писали, что вряд ли когда-то появится правдивая и полная история его развития в послевоенный период, потому что слишком многое скрыто в секретных архивах и не меньше не доверялось даже им. Мы уже писали о том, что до сих пор не установлены истинные пределы влияния министра Судпрома Б. Бутомы на кораблестроительные программы. Вообще наша военная промышленность была и остается предметом загадочным. Сейчас практически все забыли, а молодые исследователи и просто не знают о грандиозном шпионском скандале, разразившемся в конце 1980-х годов. Тогда КГБ провел блестящую операцию, сумев купить в Японии и вывезти в Советский Союз уникальный прецизионный фрезерный станок, который использовался для обработки лопастей винтов подводных лодок. Тайно вывезти многотонную железную дуру – это надо суметь! Тогда знаменитый комитет КОКОМ, созданный именно для недопущения подобных случаев, наложил суровые санкции на фирму, о чем наша пресса писала с нескрываемым ехидством. Но никто не заметил мрачного вывода, который следовал из этой истории. Сама советская промышленность подобные станки строить не могла, и качество изготовления винтов десятков подводных лодок было отвратительным. Кстати, это была еще одна причина, по которой они заработали нелестное прозвище «ревущие коровы». Хотя в то же самое время она сумела наладить строительство подводных лодок с титановыми корпусами, которые по ряду характеристик заметно превосходили американские.