— Ну вы, блин, даёте. — Этот живёхонький дядя, никто иной, как легендарный Китобой собственной персоной, морщится и потирает ушибленный затылок. — Вы чё, салаги, на всех без разбору сигаете и вырубаете почём зря? А поговорить?
— Извини, Вик… не признали, — смущённо бормочет напарник, как будто он сам его оглушил, — к тому же тело, которое ты грохнул в трубе… моя цель… была.
— Да? — Китобой искренне удивляется. — И моя тоже… Нужно будет обмозговать схемку на будущее, чтобы не пересекаться друг с другом и не перехватывать цели друг у друга.
Из их разговора мне становится ясно, что «неправильный» потенциал, чей труп лежит в тоннеле рядом с ветхим остовом автомобиля, не внял откровениям Китобоя, пытавшегося посвятить новичка в суть происходящего. Мало того, он рассмеялся ему в лицо и послал в очень влажное место. Сам же намылился чесать прямиком к Саркофагу, тащить в сердце Зоны очередное заветное желание.
Естественно, последовала «зачистка» непонятливого соискателя, представляющего реальную угрозу своим намерением, принесённым в Зону. Результат — минус одно стрёмное желание и минус одно потенциальное чудовище, способное вылезти обратно из эпицентральной «задницы». Ловчие как таковые совсем недавно возникли, а функцию свою исполняют без колебаний и задержек. Вот что значит, когда людей объединяют в организацию ясные, недвусмысленные цели и задачи.
Я стою в сторонке и слушаю, а внутри всё дёргается от нетерпения. Так и хочется побыстрее смыться, очень неуютно мне в присутствии этого ожившего Китобоя… Видимо, на том и прокалываюсь.
— Ну ладно. Вам есть о чём поговорить, а у меня дела, — лопается наконец моё терпение.
Я протягиваю руку — попрощаться.
Мной всецело овладевает желание свалить с глаз долой, чтобы меня случайно не узнал этот воскресший сталкер, которому судьба, оказывается, готовила участь первого патриарха ловчих.
— Ну, это уже предел наглости, — Китобой разводит руками, — мало того что старшего побил и не извинился, так ещё и не назвался. Ты кто, бродяга? Зона должна знать своих героев.
— О! Вик, это Томагавк, — встревает в разговор восторженный Пересвет, — он уже не совсем новичок! И угадай, кто его посвятил и натаскивал?
«Чтоб ты был здоров и не кашлял, напарничек! Кто тебя, блин, за язык-то дёрнул?!» — чуть было не заорал я вслух. Но сдержался. И мысленно же присовокупил куда более нецензурное выражение.
Моя легенда была рассчитана исключительно на «зелёных», неосведомлённых ловчих.
— А Ястребок, вот кто! Вик, твой кореш покойный, земля ему пухом, но не жгучим, — Пересвет выдаёт последнюю, «контрольную» порцию инфы.
Ну, всё, приплыли. Влип, кучерявый?
— Да ну? Ястребок погиб на моих глазах, когда мы вдвоём исправляли его же ошибку. Вроде той, что под дорогой валяется.
Китобой махнул рукой в сторону дыры, из которой появился перед тем, как я его вырубил.
— И он мне ни про какого ученика не рассказывал, а мы с ним кореша были, ничего не скрывали. — Ловчий подозрительно осматривает меня от подошв ботинок и до верхушки шлема. — Да и не брался он учить… Потому как терпения не имел и мог сгоряча пристрелить тупого студента…
Китобой замолкает, не сводя с меня испытующего, вприщур взгляда.
— Кто ты, по правде? — выдержав драматическую паузу, спрашивает он.
Шифроваться дальше просто глупо, а вариант, который я некогда провернул с Шелестом — оглушить и бежать, в данном случае не пройдёт. Даже если вырублю одного, второй успеет сдуру очередью меня перетянуть. Я поглаживаю пальцем триггер своей винтовки, горизонтально висящей на перекинутом через плечо ремне, и левой рукой стягиваю маску.
— Пипец! — коротко исторгает Китобой.
Узнал.
Мы торчим не меньше минуты, сжимая в руках стволы, и всё ещё не знаем, что нам дальше делать-то.
По сути, конфликт очень давний и возник на пустом месте, а значит, ни делить нам нечего, ни предъявлять друг другу. «Маски сняты», и я жду следующего шага. Опасаюсь, что патриарх потребует, а я буду обязан открыть карты. Хоть какие-то.
Больше всего на свете не хочется убивать коллег. Такой выход — самый аварийный…
— Вы знакомы? — нарушает молчание удивлённый Пересвет.
— Не то чтобы сильно, — я кривлюсь, вспоминая обстоятельства нашей первой встречи на узкой зонной дорожке, — но есть маленько.
— Ты, это… иди в посёлок, Пересвет, отдохни. Ночь уже, считай, вот-вот стемнеет. Дай потолковать двум старым приятелям.
Китобой, уж мне ли этого не знать, мужик опытный. Понимает, что предстоящий разговор будет… гм… серьёзным. И не хочет молодого подвергать опасности.
Мой напарничек хочет было возразить, но, встретив ледяной взгляд ветерана, даже не вякает. Молча разворачивается и скользит туда, где уже загораются фонари и костры сталкерского посёлка.
— Поговорим? — спрашивает Китобой Вик. — Или опять…
Его пауза красноречивее любых слов. Умный человек этот Виктор Стульник из южного причерноморского города, в Зоне прозванный Китобоем. Один из самых умных в истории Зоны Сталкеров, судя по всей информации о нём, которая мне известна. Хотя он обладает не самым мощным из возможных потенциалов. Со сталкершей Шуткой никто из ловчих первого поколения так и не сравнился. Недаром именно она первой из людей была замечена сверхсущностью, с нею был установлен контакт, Шутка восприняла информацию, услышала обращение и даже пыталась ответить. Пусть и безуспешно, канал связи остался односторонним… Никто из них по собственной воле так и не сумел докричаться до Зоны.
— Поговорим. — Я принимаю решение. — Нам есть о чём.
Передо мной один из считанных по пальцам одной руки коллег, с которыми я действительно хочу поговорить по-настоящему.
В том самом коротком тоннеле под дорогой мы разводим костёр и, держа на коленях винтовки, чутко отслеживая возможные угрозы, беседуем о том, как «дошли до жизни такой». Труп потенциального ловчего, который не принял нашу правду и не остановил своё движение к исполнению желания, очень символично валяется поодаль. Напоминает нам о высшей цели, ради которой мы все берём на души грехи, которые не искупить.
Первым делом спрашиваю, как же будущий ловчий ухитрился выжить? Ответ получаю подробный, но туманный. Молодые, которых он тогда вёл, ему поведали, что после моего бегства с поля боя внезапно появился какой-то незнакомый сталкер, видимо, опытный бродяга. Сталкерята с перепугу того путника чуть не пристрелили, но каким-то чудом он убедил их, что вылечит проводника. Незнакомца допустили к бездыханному телу, и тот выполнил обещание. Или некий артефакт запредельной силы имел, или настоящую волшебную палочку. Исчез он раньше, чем Вик пришёл в себя, поэтому сам воскрешённый понятия не имеет, кто это был, а от молодняка толку мало.
Ну что ж. Вот оно как, выясняется. Если вы не верите, что за вами ведётся слежка, это ещё не значит, что за вами не следят…