— Так получилось.
— Так получилось! — возмутился Хирург. — Вы понимаете, что посадили внутреннюю энергетику?
— Сильно?
— Чрезвычайно!
— И что теперь?
— Что теперь! — фыркнул заведующий отделением, принялся листать свои записи, потом вынес вердикт: — Увеличивайте дозу в полтора раза и не переходите на новый препарат, пока не стабилизируем ситуацию. В мае из Форта ни ногой, с июня начнем процесс адаптации к свободному излучению. Трех месяцев должно хватить. Готовьтесь жить за стенами.
— На постоянной основе?
— Да, летом энергетический фон щадящий, за пару недель адаптируетесь, после этого начнет проявляться стимулирующий эффект. К осени будете в норме.
— Это все? — спросил я, застегивая рубашку.
— Насморк лечите?
— Да, Салават что-то выписал.
— Нос промывайте, — посоветовал тогда заведующий отделением и принялся записывать показания прибора.
— До встречи, — попрощался я с ним и вышел в коридор к дожидавшимся меня охранникам. — Нормально все?
— Да, — кивнул старший, и мы двинулись на выход, но только спустились на первый этаж — и сразу наткнулись на ведьму, что выманила меня из Лудина.
На этот раз «Тамара Павловна» изображала из себя медсестру, и, надо сказать, белый халат в облипку ей удивительно шел. Показалось даже, будто под казенным одеянием нет нижнего белья, и сразу стало немного неловко бояться столь… открытого и расположенного к тебе человека.
Но я испугался. И потому резко замер на месте и даже попятился назад. Охранники быстро разошлись в разные стороны, а вот дежурные валькирии остались стоять у регистратуры, как если бы все шло своим чередом. Да и пациенты спокойно проходили мимо, словно нас не существовало вовсе. Дело точно было в каком-то отводящем глаза заклинании.
— Вячеслав Владимирович! — обворожительно улыбнулась «Тамара Павловна», и от ее грудного голоса у меня побежали мурашки. — Какая неожиданная встреча!
— Мы уходим! — решительно заявил старший охранник, ухватил меня под руку и потянул к входной двери в обход валькирии.
— Не советую, — покачала головой ведьма. — Слава, ты ведь не хочешь меня расстроить? Ведь правда?
— Боюсь, у меня возникли неотложные дела… — пробормотал я, сдвигаясь в сторону, — где-то в другом месте. Совсем в другом…
— Стойте!
Приказ приморозил ноги к полу, но вместо паники и безволия на меня вдруг накатила злость.
— Хватит! — рыкнул я. — Не слышала? Мы уходим!
— Нет желания пообщаться со мной наедине? — немедленно сменила стратегию ведьма и обворожительно улыбнулась. — Это в ваших же интересах, Вячеслав Владимирович. Уж поверьте.
Двусмысленное предложение прозвучало призывом к переговорам, но я не собирался задерживаться в Госпитале дольше необходимого. Ведьмы — мастера манипулирования, им ничего не стоит залезть человеку в голову и запудрить мозги.
— Хотите что-то от меня получить? — покривился я. — Озвучьте сумму.
Такой ответ оказался для девушки полной неожиданностью, но виду она не подала.
— Полагаете, все можно купить? — спросила ведьма и приблизилась, покачивая бедрами. — Для вас все имеет свою цену?
Навстречу ей немедленно заступил охранник.
— Пожалуйста, — твердо произнес он, — ближе не надо.
Я откашлялся, прочищая горло.
— Если у меня возникла мысль что-то купить или что-то продать — значит, это продается и покупается. По-настоящему важные вещи таких позывов не вызывают. Поэтому жду ваших предложений.
— И во сколько, интересно, вы оцениваете собственную жизнь? Это не угроза, мне просто интересно. Некоторые поступки не остаются без последствий, нужны надежные друзья, чтобы их избежать.
Я сразу сообразил, что это намек на мою причастность к убийству Сома, но лишь беспечно пожал плечами и бочком двинулся на выход.
— Жизнь бесценна, но глупость значительно ее обесценивает. Это не камень в ваш огород, просто если исполнители начинают увлекаться сбором трофеев — жди беды. Я об одном редком револьвере и очень важном человеке сейчас говорю…
Глаза ведьмы сузились и вроде бы даже посинели, но в остальном она никак не выказала, что мой выпад угодил точно в цель.
— С вами свяжутся, — только и бросила валькирия на прощанье.
Мы пулей вылетели на улицу, и холодный майский день повеял теплом, словно выскочили в него из морга или промышленного морозильника. Меня колотила нервная дрожь, да и старший охранник, заскочив в «Ниву», до упора выкрутил ручку печки.
— Поехали отсюда! — распорядился он, вытер покрывшееся испариной лицо и выдохнул: — Уф, пронесло…
Я только кивнул. Точнее и не скажешь.
Вот уж действительно — пронесло…
Клондайк
5 мая, вторник
Вернулись вечером, почти затемно. Дальше рейд прошел вообще без приключений, без всяких. Доехали до пограничников по Южной дороге, заночевали у них на заставе, где нам выделили две крошечные каморки с двухъярусными койками, с утра поехали обратно. Часто останавливались, проверяли следы, несколько раз заезжали в пустые деревни, но ничего сверхъестественного, равно как и злодеев человеческого рода, не обнаружили. Это спокойное направление, как я уже говорил.
Еще раз проверили Силикатку, но там все осталось в том виде, в каком мы вчера покинули: сгоревший цех, никаких новых следов, никаких аномалий в фоне. Место очищено.
Дотянулись связью до Нижнего, доложили о возвращении и рванули, больше никуда не сворачивая, в Форт, разогнавшись до разумного максимума и поднимая брызги из луж.
Совсем без последствий наша вчерашняя битва для меня не прошла. Если на адреналине последствий падения я просто не почувствовал, то сегодня, на второй день, прихватило и локоть, и спину, и рассаженное колено. Причем колено отекло, я хромал, а во время езды прикладывал к нему пакет со снегом. Я даже место за рулем Миле уступил, сам усевшись рядом.
Форт встретил сумерками, обычным для рабочего дня немноголюдьем на улицах, дороги за два пропущенных дня дотаяли почти везде до асфальта. Ну или того, что там вместо асфальта осталось.
Пришлось сначала заехать в штаб, доложиться дежурному о завершении рейда, пообещав завтра к вечеру завезти подробный рапорт с фото. После чего поехали домой, и уже там Дмитрий, не теряя ни секунды времени, перескочил в свой «рэм» и умотал домой. Похоже, у него какие-то планы на вечер. Я же загнал «Экспедишн» в гараж, мы выволокли рюкзаки из багажника и потащились в дом.
Магазин закрылся, он до семи, а уже девятый час, но в зале был полный порядок, равно как и в мастерской. Конверт с чеками лежал под кассой, небольшая сумма наличными в сейфе. Даже какая-то торговля была, пока мы отсутствовали.