…
Этот вывод не новость, еще в конце XIX в. М. Ковалевский отмечал: «Весь капитализм, вся наша теперяшняя промышленность, все богатство нашей эпохи связано с тем состоянием перенаселения, которое человечество испытало накануне капитализма…» [818]. «Необходимость свободных рук как условие развития капитализма была выяснена Марксом…, — отмечал на рубеже XIX/ХХвв. С. Булгаков. — Основным пунктом развития капитализма является, во всяком случае, перенаселение, все равно естественное или искусственное, усиленное экспроприацией… первоначальное предкапиталистическое перенаселение, с сопровождающими его горем, нуждой и бедствиями, было необходимым условием создания теперяшней цивилизации, ценой прогресса: перенаселение это было экономически прогрессивным, как необходимое условие перехода к высшей форме производства…» [819], [820].
Для того, чтобы двигаться дальше, необходимо ввести в формулу еще один параметр, который побуждает к повторению и расширению торгово-промышленного цикла. Им является прибавочный продукт, прибыль — Δk. Для конечного спроса Δk = Q(L2) — Q(L1), т. е. для получения прибыли должен существовать какой-то дополнительный, внешний источник спроса ΔL, который покрывает расходы на потребление произведенной прибавочной стоимости. Поскольку полученная прибыль реинвестируется, то ΔL превращается в Δk, что возвращает нас к традиционной формуле потребления и сбережений.
…
Q(L1) + Δk = Q(P,K,L1,R);
Первый — аграрный закон Мальтуса, работает при условии, когда ΔQ > ΔP, т. е. выпуск опережает рост производительности труда. Этот процесс наблюдается при прямом экстенсивном расширении экономики и сопровождается ростом населения, который ограничивается только располагаемыми ресурсами и рынками сбыта [821].
Второй — индустриальный закон Мальтуса действует, когда δQ < δP, в этом случае рост производительности труда опережает выпуск, а темпы роста населения начинают снижаться. Второй этап наступает тогда, когда начало исчерпания естественного ресурса роста в виде аграрного перенаселения и доступных рынков сбыта, вынуждает капитал искать дополнительные источники повышения прибыли. Ключевыми из них становятся снижение стоимости рабочей силы и повышение производительности труда. Первое ведет к тому, что заработок наемной рабочей силы снижается ниже уровня обеспечивающего даже простое воспроизводство:
…
«Городское население, предоставленное само себе, вымерло бы, так как смертность здесь превышает рождаемость», — писал немецкий экономист конца XIX в. Ганзен [822]. До этого еще «в середине XVIII в. Ж.Ж. Руссо назвал большие города «могилами человеческого рода» , в то время смертность в больших городах превышала рождаемость. Не случайно Дж. Лондон назвал столицу самой богатой в мире Британской Империи начала ХХ в. «колоссальной человекоубойной машиной» [823]. Россия шла вслед за развитыми странами с опозданием на полвека, отмечал в 1909 г. С. Прокопович: «Заработок русского рабочего недостаточен для воспитания детей; о содержании же потерявших трудоспособность стариков не может быть и речи » [824].
Второе — к росту безработицы, которая гасится за счет создания капиталом совместно с научно-техническим прогрессом новых видов продукции — новых рынков сбыта, а следовательно, новых производств и рабочих мест. Однако капитал достигает пределов своей производительности быстрее, чем создаются новые рынки сбыта, что снова ведет к кризису перепроизводства и росту безработицы.
Параллельно накапливающийся с каждым торгово-промышленным оборотом капитал достигает стадии насыщения, т. е. перестает находить себе применение, что приводит к снижению процентов. В поисках более высокой прибыли капитал начинает изыматься из реальной экономики и пускаться на спекулятивные рынки. Таким образом, происходит своеобразная тезаврация капиталов — вывод их из реального оборота. В результате происходит дополнительное падение спроса и усиление кризиса перепроизводства.
…
Q(L1)↓ + ∆k↓ < Q(P↓,K↓,L1↓,R)
Выход из тупика дает экспорт — Е, который увеличивая конечный спрос, восстанавливает динамическое равновесие:
…
E↓ + Q(L1)↓ + ∆k = Q(P,K,L1,R)
При существующем уровне развития производительных сил экспорт приобрел ключевое значение. Именно он стал причиной двух мировых войн в первой половине XX в. Переход после Второй мировой к обществу «всеобщего благосостояния» повысил стоимость L1, на фоне послевоенного восстановления европейских экономик, привел к увеличению спроса и восстановлению равновесия. Однако уже к середине 1960-х гг. капитал вновь достиг предела своей производительности доступного для существовавшего тогда технического уровня.
И именно в это время начали происходить революционные изменения, потрясшие до основания все человечество. Появился даже новый тип общества, который Дж. Гэлбрейт в 1967 г. назовет «новым индустриальным» [825], Д. Белл «постиндустриальным» [826], 3. Бжезинский «технотронным» [827]. К. Боулдинг «постцивилизацией» [828], Э. Тоффлер в своем бестселлере 1970 г. «Шок будущего» назовет его супериндустриальным обществом:
…
«Шок будущего — это феномен времени, продукт сильно ускоряющегося темпа перемен в обществе… данное движение представляет собой не что иное, как второй великий раздел в истории человечества, сравнимый по размаху только с первым великим разрывом в историческом континууме — переходом от варварства к цивилизации». «Более того, — продолжал Э. Тоффлер, — если сельское хозяйство — это первая стадия экономического развития, а индустриализация — вторая, мы теперь можем видеть, что внезапно достигнута еще одна стадия — третья… Десять тысяч лет сельского хозяйства. Одно-два столетия индустриализации. А теперь перед нами открывается супериндустриализация» [829].
Передавая господствующие среди футурологов 1960-х гг. настроения, Э. Тоффлер писал: «Многие из нас испытывают смутное «чувство», что все происходит быстрее» [830]. До этого столетия, отмечал К. Сноу, социальное изменение было «таким медленным, что проходило незамеченным за период жизни одного человека. Сейчас это не так. Скорость перемен возросла настолько, что наше воображение за ним не поспевает». По словам социального психолога У. Бенниса, «никакое преувеличение, никакая гипербола, никакое грубое приближение не может реалистично описать степень и скорость изменения… В действительности только преувеличение оказывается верным» [831]. А математик и писатель В. Виндж заявит: «Ускорение технического прогресса — основная особенность XX века. Мы на грани перемен, сравнимых с появлением на Земле человека» [832].
Основной причиной этих революционных изменений стало начало с середины 1960-х гг. процесса глобализации. Глобализация создала новые масштабные рынки сбыта и привела к резкому обострению конкуренции, вызвав взрывной общемировой рост производительности труда.