Главное — не подавиться!
Если захочешь, можешь еще заказать ей отдельно поощрительный приз — стопудовый трюфельный торт с орехами, черносливом и взбитыми сливками, — добавил Субастик, закончив петь.
— Хм… Хорошая мысль… — согласился господин Пепперминт. — И все же я хочу тебе сказать, что это не дело — таскать чужие торты, которые к тому же пекли не для тебя, а для господина Понеделькуса…
И тут в дверь постучали.
— Войдите! — сказал господин Пепперминт.
Дверь отворилась, и на пороге, как по заказу, возник господин Понеделькус собственной персоной.
— Привет, Пепперминт! — бодрым голосом поприветствовал старого друга господин Понеделькус. — Не ждал? Конечно не ждал. Какой сюрприз, да?! Сюрприз, да! Стоишь на столе? Стоишь! Тоже сюрприз! Кто бы мог подумать? Никто! И Субастик все еще тут? Тут, озорник! Сидит, играет в машинки! Молодец!
— Здравствуй, Понеделькус, — отозвался господин Пепперминт, застигнутый врасплох.
Не зная, куда деваться от смущения, он довольно прытко слез со стола.
— Рад тебя видеть, — сказал господин Пепперминт, не глядя на друга. Я тут… полез на стол, потому что…
Субастик испугался, что господин Пепперминт сейчас проболтается, и легонько пихнул его в бок.
— …Потому что лампочка перегорела, — ловко выкрутился господин Пепперминт.
— Понятно, — кивнул господин Понеделькус. — Аннемари передала мне, что у тебя ко мне какой-то разговор, — сказал он, усаживаясь на стул, который предварительно обтер носовым платком. — Ну, вот я и явился! Явился не запылился! — хохотнул господин Понеделькус, засовывая носовой платок в карман.
— А кто такая Аннемари? — удивился господин Пепперминт.
— Наверное, Брюкман! — тут же встрял Субастик.
— Смышленый мальчуган, — похвалил Субастика господин Понеделькус. — Верно. Аннемари — это госпожа Брюкман. Мы с ней перешли на «ты». Нам с тобой тоже давно пора называть друг друга просто по имени.
— Ничего не имею против, — согласился господин Пепперминт. — А то как привыкли со школьной скамьи — Понеделькус да Пепперминт…
— Точно, — подхватил господин Понеделькус. — Я даже уже и забыл, как тебя зовут… Как-то очень сложно… Сейчас вспомню…
— Вот у меня очень простое имя! — напомнил о себе Субастик.
Господин Пепперминт пропустил это замечание мимо ушей.
— Меня зовут Бруно, — быстро сказал господин Пепперминт, чтобы не дать Субастику снова вмешаться в разговор.
— А, теперь вспомнил! — воскликнул господин Понеделькус. — Бруно Клаус Йозеф! Но это очень длинно. Обойдемся одним Бруно!
— Согласен! — опять подал голос Субастик. — Мне и одного папы хватает. С двумя — только запутаешься!
— Ты думаешь, наверное, что я тебя в последнее время совсем забросил? — Господин Понеделькус сделал вид, что не слышал реплики Субастика. — Правильно думаешь! Забросил! А почему? А потому, что в моей жизни появилась Аннемари! Но разве можно забывать старых друзей? Нельзя! Значит, что нужно сделать? В первую очередь извиниться.
— Да за что тут извиняться? — поспешил успокоить друга господин Пепперминт. — Я ведь, Антон, тебя очень хорошо понимаю… Потому что я в некотором смысле тоже… Как бы это сказать…
— Ты что, влюбился?! — обрадовался господин Понеделькус.
Господин Пепперминт покраснел и кивнул.
— Ты влюбился! Кто бы мог подумать?! — воскликнул господин Понеделькус и уже собрался было, по обыкновению, сам ответить на свой вопрос, но Субастик его опередил:
— Никто, — бойко вставил он.
— А что в этом особенного? — немного обиженно спросил господин Пепперминт.
— Ты прав, ничего особенного, — постарался сгладить неловкость господин Понеделькус. — Мне ведь столько же лет, сколько тебе, и я тоже холостяк. Значит, у нас все впереди. А можно полюбопытствовать, кто же твоя избранница?
— Можно! — ответил Субастик, не дав открыть рта господину Пепперминту. — Ватрушка!
— Что ты такое городишь! — возмутился господин Пепперминт. — Какая ватрушка?
— Ты же сам говорил, что твоя лестничная тетечка совсем не похожа на плюшку, а похожа на ватрушку!
— Ничего я такого не говорил! — сердито сказал господин Пепперминт.
— А не лучше ли Субастику оставить нас одних? — вклинился в разговор господин Понеделькус. — Думаю, что лучше!
Пойдет Субастик прочь без всяких лишних слов,
Чтоб не мешать беседе двух сладких пирогов! —
пропел Субастик и направился к выходу.
— А что это он все про какие-то пироги толкует? — удивился господин Понеделькус. — Сегодня какой-то день пирогов! Представляешь, Бруно, Аннемари испекла для меня маковый пирог… Даже не пирог, а целый торт. Мой любимый! С медовой прослоечкой! Поставила она его остывать на балкон…
— Ну, я пошел! — сказал Субастик и шмыгнул в коридор, не дожидаясь, пока господин Понеделькус расскажет, чем кончилась история с тортом.
— Иди, иди, — великодушно разрешил господин Понеделькус.
— Только далеко не уходи! — крикнул господин Пепперминт Субастику вслед.
— Да, так о чем я? — вернулся к прерванному разговору господин Понеделькус. — Ах да! Ты влюбился! Расскажи — как ее зовут? Какая она? Я ее знаю?
— К сожалению, я могу ответить лишь на твой последний вопрос, — сказал господин Пепперминт. — Нет, ты ее не знаешь. Как ее зовут, что она за человек — не имею понятия! Могу только сказать, что она мне очень нравится.
— Так, так, так… — озадаченно протянул господин Понеделькус. — А разве тебе не интересно было бы узнать, как ее зовут, что она любит есть на завтрак, ну и так далее? Наверное, интересно!
— Конечно! — согласился господин Пепперминт. — Вот только я не знаю, как подступиться!
Господин Пепперминт рассказал всю историю с самого начала — как он встретился с незнакомкой в первый раз на лестнице у себя в конторе, как она ему улыбнулась, как кивнула…
— И ты ни разу не заговорил с ней? — изумился господин Понеделькус. — Значит, так. Завтра подойдешь к ней и заговоришь!
— А как я к ней подойду? И что должен ей сказать? И вообще… не могу же я вот так с бухты-барахты заговорить с незнакомым человеком!
Господин Понеделькус задумался.
— А если она с тобой заговорит? Ведь это упрощает дело? Конечно упрощает! — согласился сам с собой господин Понеделькус.
— Она? Со мной? С какой стати она будет со мной разговаривать?! — отмахнулся от друга господин Пепперминт.
— А вот с такой! — уверенным голосом знатока сказал господин Понеделькус. — Мы пустим в ход зверей! Животные действуют безотказно!