– Точно. – Коп кивнул. – Для желтой прессы.
Внезапно у Люси появилось неприятное ощущение того, что этого человека она уже где-то видела.
Все дело в глазах, подумала она. Его взгляд был каким-то особенно внимательным и напряженным. Жестким. Эти глаза видели слишком много ужасов, и обмануть их было невозможно. Он видел все так же, как и она.
У нее пересохло во рту.
Тимо утверждал, что иногда, если прислушаться, можно услышать, как кто-то ходит по твоей могиле. Почувствовать, как над головой бьют крылья смерти. В этот момент нужно бежать в храм Санта-Муэрте и сделать охренительное пожертвование. Если успеешь и если Костлявой Госпоже ты нравишься, то она тебя защитит. Если ты принес правильное пожертвование.
Люси смеялась над этими рассказами, считала их предрассудком зонцев. Но теперь внезапно она в них поверила.
– Я не расслышал вашего имени, – сказал коп.
Люси сглотнула. Она не хотела называть ему свое имя. Она хотела слиться со стенами, убежать.
– У вас наверняка есть имя, – продолжал он, улыбаясь.
Наклонив голову, он изучал ее – словно ворона, рассматривающая падаль. Его глаза разбирали ее на части, тянули за кожу, мышцы и сухожилия. Она совершила глупость, придя сюда. Даже мысль о том, чтобы расследовать смерть друга, была глупостью.
– Вы – не коп.
Как только она произнесла эти слова, ей это стало очевидно. У него есть значок, но он – не коп.
Его улыбка подтвердила ее догадку – несмотря на то, что он сказал:
– Вы так считаете?
Она подумала: а не этот ли человек пытал Джейми? Не оставил ли он трупы Джейми и другого человека в морге, чтобы заманить ее сюда? Иногда бандиты применяли такой трюк – убивали кого-нибудь, ждали, когда придут друзья жертвы, а затем расправлялись и с ними. Хитрый трюк. Способ извлечь больше пользы из смерти – так выжимают последние капли сока из сухого лайма.
Люси сделала шаг назад, но коп схватил ее за руку и подтянул к себе. Его губы коснулись ее уха.
– Кажется, вы не назвали своего имени.
Люси сглотнула. Кристины нигде не видно, Тимо – тоже. Она заставила себя возмущенно взглянуть на него.
– Вы забываетесь!
– Неужели?
– Отойдите, не то я натравлю на вас всех реальных копов.
Если бы Кристина не ушла из комнаты… Люси снова попыталась найти взглядом патологоанатома. Куда она делась?
Подошел человек с бородкой и татуировкой на руке.
– Нашел что-нибудь? – Он потянулся за висящими на поясе наручниками. – У нее есть для нас зацепка?
Мужчина со шрамом посмотрел на своего спутника, затем на Люси.
И, как ни странно, ее отпустил.
– Нет. Просто девочка из кровавой газетенки, ни хрена не знает. – Он предостерегающе взглянул на нее. – Ведь журналисты из кровавых газетенок ни хрена не знают, да?
Люси не сразу смогла заговорить.
– Да, – шепнула она.
– Ну, давай, – он кивнул в сторону двери, – вали отсюда. Ищи падаль в другом месте.
Люси не стала дожидаться второго приглашения и помчалась прочь.
Анхель смотрел вслед уходящей журналистке.
С ней было что-то не так, но ему не понравилось то, как Хулио вклинился в разговор. Когда рядом был Хулио, собеседник в любой момент мог пострадать. Поэтому Анхель ее отпустил. И теперь сожалел.
Я становлюсь добреньким.
– Эй, cabrón. – Хулио схватил его за локоть. – У нас гости.
Через толпу, расталкивая медиков, пробирались два человека со значками. Судя по внешнему виду, полиция штата.
– Ты их знаешь?
– Калифы. – Хулио отвернулся, чтобы они не увидели его лица, и пробурчал: – Не хотелось бы, чтобы они меня заметили. Финикс – городишко маленький.
Анхель решил, что они действительно похожи на копов.
Если Кэтрин Кейс вербовала сторонников в тюрьмах, из отчаянных людей, то у Калифорнии был бюджет гораздо больше и свои, особые методы. У парочки, которая сейчас шла к ним между каталок, был вид богатых выпускников Стэнфорда. Идеальные стрижки. Настоящие отличники.
– Именно калифы? Может, просто из уголовки?
Хулио нетерпеливо ткнул Анхеля локтем.
– Уверен. У меня камеры в «Ибисе», и эти парни в штаб-квартире днюют и ночуют.
– Эта компания – все равно что посольство Калифорнии.
Хулио уже осматривал выходы.
– Не надо было сюда приходить…
– Спокойно, ése [21] . Посмотрим, что они будут делать. Может, увидим что-нибудь интересное.
– В жопу тебя с твоими «ése». – Лицо Хулио превратилось в посмертную маску, на которой застыло выражение страха. – Десять к одному, что у этих сук есть значки, которые реально пробиваются по базе. Они нас арестуют, начнут проверять данные… Тебе это надо?
– Ты серьезно? Они могут это делать?
– Калифы нас здорово обогнали в этих делах. Ты играешь против крутых парней, ése. – Хулио издевательски сделал акцент на последнем слове. Потянул Анхеля за рукав. – Ну, ты идешь или нет?
«Хулио спекся», – подумал Анхель.
Когда-то этот человек позволил фермеру засунуть себе в рот ствол дробовика – и даже глазом не моргнул. Заявил деревенщине, что его воду забирает Вегас, так что он может с ней попрощаться. Ни хрена не боялся. Тогда Хулио просто вручал бумаги и ждал, что ему всадят пулю в затылок.
А теперь бедняга места себе не находит из-за парочки калифов.
– Делай, что хочешь, – ответил Анхель. – А я еще задержусь. Посмотрю, что задумали наши друзья.
Хулио помедлил, разрываясь между желаниями сбежать и сохранить уважение Анхеля.
– Я на свои похороны не тороплюсь, – пробормотал он и стал протискиваться сквозь толпу.
Анхель продолжил бродить среди трупов, иногда приподнимал простыню, притворяясь официальным лицом, выполняющим служебные обязанности, и одновременно приглядывал за калифами, которые сами были заняты осмотром трупов.
Несмотря на заверения Хулио, они куда больше походили на настоящих следаков. Разумеется, сюда должны были приехать следователи, ведь морг был набит трупами техасцев, словно сарай – дровами. Даже Аризоне иногда приходилось делать вид, что ей не все равно – хотя бы для того, чтобы показать туристам, что штат не стремится стать наглядным примером этнических чисток.
Фотограф из кровавой газетенки все еще щелкал; его вспышка взрывалась, словно бомба. Анхель посмотрел, как тот работает с телами – быстро и профессионально. Вспомнилась сбежавшая журналистка. Что-то с ней было не так.