Глаза Джейми сверкнули.

– Разумеется.

Люси рассмеялась.

– Ни фига. Ты увяз так же, как и все мы.

– Зонщик до самой смерти? Ты это хочешь сказать?

– Если я зонщица, то ты уж точно.

Джейми оглянулся, наклонился к ней.

– Думаешь, я останусь здесь? – тихо спросил он. – Буду и дальше работать на «Финикс уотер» или «Солт-Ривер проджект», надеяться, что они обо мне позаботятся?

– А что, тебя кто-то нанимает? Ты получил предложение от УВРЮН или Сан-Диего?

Джейми разочарованно посмотрел на нее.

– Работа? По-твоему, мне просто нужна новая работа? Что я возьму деньги у Калифорнийского департамента природных ресурсов? Думаешь, я хочу работать в очередном юридическом отделе управления по водопользованию? Я не собираюсь перекладывать бумажки до конца своих дней.

– Особого выбора у тебя нет. Здесь мало кто раздает билеты на самолет, улетающий из Аризоны.

– Знаешь, Люси, иногда мне кажется, что ты умнейший человек на свете… а потом ты как ляпнешь, и я понимаю, насколько ты тупая. Ты мелко мыслишь.

– Я когда-нибудь говорила, что у тебя удивительные навыки работы с людьми?

– Нет.

– Отлично. Значит, не пришлось тебе врать.

Джейми это не остановило. Он улыбнулся – словно пророк, которому прекрасно известно, как устроены небеса. Так же улыбались в своих палатках проповедники Веселых Перри, когда Люси спрашивала их, почему они думают, что Бог пошлет им дождь, если климатологи обещают засуху.

«Дождь придет, – отвечали они уверенно. – Дождь придет».

Они знали, как устроена Вселенная. Они раскрыли все тайны Бога. И вот теперь Джейми вел себя так же.

– Что у тебя за проект? – настороженно спросила Люси.

– Допустим, я скажу тебе, что нашел способ нарушить «Договор о реке Колорадо».

– Тогда я отвечу, что ты заврался.

– Сколько ты готова заплатить за победу? – настаивал Джейми.

Люси замерла, не донеся бокал с пивом к губам.

– Ты серьезно?

– Абсолютно. Что, если я дам тебе преимущественное право, которое можно предъявить даже в Верховном суде? Право, которое точно будут защищать федералы? Никаких «он сказал, она сказала», никаких «Вегас закачал или не закачал столько-то воды», никаких «фермер отвел или не отвел столько-то акро-футов на свое поле». Ничего такого. Я дам такие права на водопользование, что на каждой, мать ее, плотине на реке Колорадо будут стоять морпехи и следить, чтобы вся вода текла прямо к тебе. Такие права, что ты сможешь поступать так же, как Калифорния поступает с городами. – Он внимательно следил за ней. – Ну, сколько ты готова заплатить?

– Я скажу, что ты под кайфом, и не заплачу ни одного юаня. Извини, Джейми, я тебя знаю. Ты – человек, который переспал со мной только для того, чтобы проверить, приятно ли делать это с женщинами.

Джейми ухмыльнулся, не выражая никакого сожаления.

– А если я сказал правду?

– Насчет того, что ты натурал, или насчет прав на воду?

– Это был просто эксперимент.

– Какой же ты говнюк.

Но Джейми не отставал.

– Ты никогда не задумывалась, почему Лас-Вегас – город, который миллион лет назад должен был засохнуть и развеяться по ветру, – живет припеваючи, а мы носимся, словно курица с отрубленной головой?

– Они более дисциплинированные.

– Да, черт побери! Эти суки разбираются в азартных играх, верно? Они смотрят в свои карты – на свои вонючие триста тысяч акро-футов воды из реки Колорадо – и понимают, что они в жопе. Они не обманывают себя, как мы. Не пытаются блефовать, делать вид, что у них хорошая рука.

– Но как это связано с правами?

– Мы все играем в одну и ту же игру. – Джейми начал есть оливки, насаженные на зубочистку. – Я целыми днями работаю с бумагами – слежу за игрой, разбираюсь в основополагающих правах, обращаюсь в суд с ходатайствами. И все мы – Калифорния, Вайоминг, Невада, Колорадо – занимаемся одним и тем же, пытаемся урвать побольше – но так, чтобы федералы не заметили и не ввели военное положение. И если в твоей команде такой человек, как Кэтрин Кейс, у тебя все нормально. – Он пытливо взглянул на Люси. – Но что, если все играют в неправильную игру?

– Я не понимаю, – раздраженно ответила Люси.

– У меня джокер. – Джейми откинулся на спинку стула и улыбнулся, словно довольный кот.

– Знаешь, ты сейчас похож на человека, который пытается продать недвижимость в Новом Орлеане.

– Возможно. А может, это ты слишком долго просидела в пыли и поэтому не видишь всей картинки.

– А ты видишь.

На его лице снова появилась мерзкая улыбочка.

– Теперь – да.

…А сейчас Джейми лежал в пыли – мертвый, и кто-то вырвал ему глаза. Люси снова попыталась подойти к нему, но копы не были настроены подпускать посторонних. И она стала осознавать ситуацию. С некоторым запозданием вернулся рассудок.

Труп Джейми не имел значения, в отличие от живых – копов, водителей, медленно объезжающих сигнальные огни, врачей «скорой» в респираторах, ждущих сигнала, когда можно будет увезти мертвецов. В отличие от людей в баре «Хилтона-6», которые следили за происходящим из окна.

Среди них, возможно, находится человек, который смотрит не на кровищу, а на нее.

Люси попятилась. Может, ее вычислили, и бежать уже поздно?

Она покинула место преступления, представляя себе, как город наконец утащит и проглотит ее – как проглотил Джейми.

Кто это сделал, Джейми?

А затем более важный вопрос:

Что ты им рассказал обо мне?

Глава 3

На поверхности водяного насоса «Красный Крест/Китай – Дружба» виднелась неровная полоса с рваными краями: кто-то провел по углепластику острым инструментом, как когда-то ее папа распахивал плугом землю Сан-Антонио. Только сейчас это было сделано с яростью.

Мария не знала, кто напал на насос и чего этим собирались добиться. Мать-перемать, насос ведь бронированный. Она видела, как от его бетонного каркаса отскакивает бульдозер.

Через поцарапанный пластик ярко проступала цена:

$6,95/литр – Y4/ гун цзинь.

«Гун цзинь» по-китайски – литр. Y – «юань». Каждый, кто жил рядом с аркологией Тайян, знал и это число, и эту валюту, потому что всем сотрудникам платили в юанях, да и сам насос тоже построили китайцы. Ведь мы же друзья, верно?

Мария учила китайский. Могла досчитать до тысячи и писать иероглифы. И, ар, сан, сы, у, лю, чи, ба [4] … Тоны она запоминала тоже. Она училась так быстро, как только могла, с помощью одноразовых планшетов, которые китайцы раздавали всем, кто попросит.