Из груди девушки вырвался вздох. Про «счастливую» она, кажется, загнула. Но ничего, еще поборется. Еще повоюет. Затуманенный алкоголем взгляд наткнулся на панорамную стеклянную дверь, ведущую на балкон. О! То, что нужно.
Пошатываясь, Зоя прошла на балкон и опустилась на кушетку. Снова налила себе вина.
Напряжение отпускало, и она позволила себе расслабиться. Но ненадолго. Прошлое настойчиво лезло в настоящее…
– Ты же знаешь, что я тебя люблю! Что в этом плохого?
Мальчик Юра снова стоял у ее кровати, сжимая кулаки и прерывисто дыша. Зоя настороженно на него смотрела, не зная, что предпринять дальше.
После того как она узнала, что у него рак, в душе что-то дрогнуло. Такой красивый! Богатый, перспективный! Ему бы жить и жить! Встретить любимую девушку, которая ответит взаимностью, создать семью и нарожать детишек. А не стоять у ее кровати с лицом, полным отчаяния. Зоя нервно провела рукой по волосам. Смертельная болезнь Юры многое меняла. Если раньше она могла смело послать его куда подальше, несмотря на угрозы отца, то теперь…
Неужели она откажет человеку, которому оставалось жить полгода?
– Ничего, – тихо ответила Зоя. – Просто я… Юра, почему ты не сказал, что смертельно болен?
Молодой человек выругался.
– А это что-то меняет?
– Да, – честно ответила она и не удивилась, увидев на лице Юры кривую ухмылку.
– Теперь будешь жалеть?
Она ничего не ответила.
– А мне плевать! Жалей! Жалей! Только дай к тебе прикоснуться!
И Зоя, закрыв глаза, легла на кровать.
– Зоя? – в голосе мальчика Юры послышалась робкая надежда, смешанная с затаенной печалью.
Зоя сглотнула подступивший к горлу ком. Чувствовала она себя мерзко. Но сейчас, в эту минуту должна запихать свои чувства куда подальше.
– Иди ко мне, – проговорила чуть слышно.
В спальне фешенебельного отеля воцарилась оглушительная, давящая тишина. Зоя замерла, не открывая глаз. Сердце бешено стучало, в животе образовались спазмы, ноги почему-то стали холодными.
Потом тишину нарушил торопливый шорох сбрасываемой одежды.
– Зоя… милая… милая… любимая… девочка ты моя…
Огромная кровать жалобно прогнулась под мужским телом, и тотчас жадные руки, преодолевая волнение и дрожь, прикоснулись к бедрам Зои.
– Моя… моя… только моя…
Мальчик Юра набросился на нее, как голодный зверь. Еще никто и никогда не целовал Зою с такой одержимостью. Казалось, он поставил перед собой цель попробовать ее всю. Она бы соврала, если бы сказала, что его поцелуи вызвали отвращение. Как только Зоя опустила планку и позволила к себе прикоснуться, в ней исчезло желание отвергать его. Да, она не любила Юру. Да, по сути, ее принудили к сожительству с ним. Да, его любовь больше похожа на болезненную привязанность. Но какое это имело значение в те минуты?
Он дрожал всем телом, торопился. Ему хотелось касаться ее одновременно везде. Его руки суетливо сжимали грудь, устремлялись к бедрам, прикасались к лону. Зое не было неприятно, она, скорее, находилась в прострации и воспринимала происходящее словно со стороны.
Это чуть позже она поймет, что в ту ночь сделала что-то не так…
Что именно – останется загадкой.
Мальчик Юра оказался неплохим любовником. Ей даже понравилось с ним спать. Нет, оргазма она так и не испытала с ним, но его ласки, особенно оральные, приносили толику удовольствия.
Но именно после того, как она подпустила мальчика Юру к себе, у него сорвало крышу…
* * *
Дверь открыли сразу.
– Привет! – Зоя пьяно улыбнулась, прислонившись к дверному косяку. – Я пришла… пришла с претензиями.
Брови мужчины демонстративно поползли кверху.
– С претензиями? – уточнил Варшавский.
– Так точно, – Зоя икнула и тотчас зажала рот ладошкой. – Ой…
Варшавский нарочито медленно оглядел ее с ног до головы, задержавшись на покрасневшем лице. В его взгляде скользнули удивление и легкая ирония.
– И какие у тебя могут быть претензии в два часа ночи? – Юлиан скрестил руки на груди, и Зоя только сейчас заметила, что мужчина полуобнажен. С момента их последней встречи на нем отсутствовала одна деталь одежды, а именно майка. Сам мрасс выглядел бодрым, точно она не подняла его с постели среди ночи.
– Самые что ни на есть актуальные. Во-первых, вот, – Зоя подняла правую руку, в которой сжимала бокал. – Я пью одна. А это неправильно. Пить надо в компании. Иначе начинаешь чувствовать себя алкоголиком. А алкоголичкой я никогда не была. Отсюда вытекает что?
Она замолчала и посмотрела на мрасса, который, по ее логике, должен был продолжить речь.
– И что же отсюда вытекает? – Серые глаза Юлиана чуть прищурились. Он с трудом сохранял серьезное выражение лица.
Зоя, со взлохмаченными волосами, одетая в две сорочки – на шелковую она натянула еще одну, самую пуританскую, без «сексуальных дырочек», – выглядела нелепо и очень мило.
А еще наивно.
С чуть помятым лицом, на котором сохранились испуг и растерянность, она выглядела лет на восемнадцать, не больше.
– А отсюда вытекает главное, – глубокомысленно заявила она и подняла вторую руку, в которой держала бутылку. – Мне нужен компаньон. Находись мы с тобой в твоем прежнем доме – мне бы компанию составил дан. А тут его нет. Вот скажи, почему ты зажал деньги и не установил дана и на Варгасе? Хотя нет, лучше не говори. Даны, надо полагать, тоже разные. Таких, как мой Затейник, единицы. Одним словом, к чему я веду разговор… Раз дана нет, ты должен его заменить.
– Должен? – Губы мужчины все-таки дрогнули в улыбке.
– Должен-должен, – Зоя не заметила его веселости. Она отчего-то смотрела на грудь и задавалась вопросом: у него от природы столь совершенное тело или он часами пашет в тренажерном зале? – Спорить и сопротивляться бесполезно.
– Я и не собираюсь. С радостью составлю тебе компанию, раз ты проявляешь настойчивость. – И мужчина сделал шаг назад, освобождая дверной проем, тем самым приглашая в комнату.
Но Зоя покачала головой и махнула рукой с бокалом.
– Э, не-е-е-е, в комнату к тебе я не пойду. Я девушка приличная, по ночам мужских спален не посещаю. Мы будем пить здесь, – приняла она решение.
– Здесь – это где? – в серых глазах вспыхнул довольный дьявольский огонек.
– Говорю же: здесь.
И для пущей убедительности Зоя, покряхтев, точно у нее затекло тело, опустилась на пол и прислонилась к стене.
– Прямо вот здесь…
Брови мужчины снова приподнялись.
– Что ж… Не самый плохой выбор, – и он присоединился к ней.