— М-м-м… — Сидни задумчиво кивнула. — Пожалуй, да.
В течение следующего часа они продолжали перечислять недостатки. Рейвен подошла к делу основательнее всех, поскольку ее список был самым длинным. Видимо, ей было чем поделиться с подругами. Келли растеряла запал где-то в середине, а Сидни уже через пятнадцать минут с трудом могла вспомнить какой-нибудь недостаток Дрю.
Выслушав, что от Калеба очень сильный пахло потом и что во сне он сильно брыкался, Келли удивилась, как вообще Рейвен терпела его. А когда она спросила об этом вслух, Рейвен на минуту задумалась, а потом сказала:
— Честно говоря, я и сама не знаю.
Перечисляя недостатки Уилла и вместе со всеми потешаясь над ними, Келли в десять раз острее почувствовала, каким совершенным старался быть Уилл. Действительно ли он не ел конфеты? Или только на людях отказывался от них, чтобы все думали, какой здоровый образ жизни он ведет? Действительно ли ему нравилось девяносто процентов времени заниматься добрыми делами?
Келли не могла представить себе, что проведет всю жизнь рядом с человеком, который идет на такие жертвы ради достижения идеала. А еще ее бесила привычка Уилла забирать влажные салфетки, которые раздают в кафешках.
Когда Келли назвала этот недостаток, девчонки захохотали.
— Он — самый большой придурок, — припечатала Сидни.
А Рейвен спросила:
— Он их носит потом в карманах? И переживает о микробах, прикасаясь к ручкам дверей и тележек?
Задумавшись, Келли поняла: да, он действительно носил эти салфетки с собой и иногда протирал ручки тележек в магазине, жалуясь на то, что они грязные и липкие.
Как она вообще влюбилась в него? Загадка.
Закончив со списками, девушки направились в кухню, где Рейвен наконец вытащила шоколад. Это была коробка дорогих конфет.
Рейвен уселась на стол, свесив ноги. Сидни бросила в микроволновку новый пакет с попкорном и набрала на панели несколько цифр.
— Слезь со стола! — пихнула она Рейвен. Та хмыкнула, но со стола слезла. Эти двое постоянно цеплялись друг к другу. Келли это злило до невозможности. Нет, честно, Сидни вела себя порой, как избалованный ребенок. — Спасибо, — сказала Сидни и тут же добавила: — Кстати, хотела поговорить с тобой кое о чем. Мы тут недавно на совете вели речь о новых униформах для оркестра.
— И что? — Рейвен облокотилась о стойку и разглядывала свои отполированные, покрашенные розовым лаком ногти. Келли встала рядом с ней, внимательно изучая крышку от коробки с конфетами. Темный шоколад. Шоколад с карамельной начинкой. Шоколад с кокосовой стружкой. С чего же начать?
— Мы обдумывали, как собрать средства, и я предложила провести вечер «Свободный микрофон», — сказала Сидни. В печке раздавались глухие хлопки взрывающегося попкорна. В воздухе поплыл аромат растопленного масла.
— Звучит неплохо, — отозвалась Келли и откусила шоколадку с малиновым наполнителем. Интересно, Уилл решился на проведение такого вечера или же посчитал, что это слишком фривольно? Наверное, если бы они все еще были вместе, он бы отговорил Келли от посещения такого вечера, хотя ей бы очень захотелось туда сходить.
— Есть только одна проблема. — Сидни застенчиво улыбнулась. — Нам нужно место для проведения мероприятия, причем бесплатно. Как думаешь, твоя мама разрешит нам использовать для этого ее «Скрап»?
Рейвен оторвалась от своих ногтей и подняла голову. Длинные черные ресницы взлетели вверх.
— Возможно. Пожалуй, она сочтет, что это как раз то, что нужно для моей характеристики в колледж.
— Конечно. Так и скажи ей. — Сидни вынула пакет с попкорном и встряхнула его. — Скажешь, что она ответит, хорошо? Мы планировали провести это тридцать первого марта.
— Поняла. — Рейвен прихватила вторую коробку конфет, Сидни взяла миску с попкорном, и все вернулись в гостиную.
Рейвен привезла с собой диск с сериалом «Девушки Гилмор», тот сезон, в котором Джесс (которого играет Мило Вентимилья) становится главным героем сюжета.
В этом невысоком плохом парне было что-то очаровательное. Может, Келли стоит обзавестись собственным плохим парнем? Если она найдет такого, то он будет полной противоположностью Уиллу. Возможно, именно это ей и нужно, но только не сейчас. Кодекс начинает работать, подумала она, и встречаться сейчас с другим парнем будет уж точно не по правилам.
Около полуночи в сумочке Келли запиликал мобильный телефон. Это звонил брат.
— Что? — сказала она вместо приветствия.
— А ты где? — спросил Тод.
— У Сидни. Я сказала маме, когда уходила. А что?
— Ого. Ты к ней целую вечность не ходила.
— И что? Чего тебе надо?
— Тут Уилл звонил, тебя разыскивал.
Сердце Келли вдруг застучало часто-часто. Уилл ей звонил? Он по ней скучает?
— Он только что позвонил? — Обычно к десяти часам Уилл уже ложился спать. Допоздна он засиживался, только если работал над каким-нибудь проектом.
— Ну ладно, ладно, — простонал Тод. — Он звонил часа два назад, но я вспомнил только что.
— Спасибо огромное, Тод!
— Эй, слушай, я тебе не секретарь на телефоне.
От гнева у Келли запылали щеки, но она вдруг сообразила, что на нее внимательно смотрят подруги.
— Уилл, что ли, позвонил? — спросила Сидни.
Келли открыла было рот, чтобы как-нибудь отболтаться, но ей не хотелось врать подругам. И не хотелось оправдывать перед ними Уилла, ведь они только что прошли через очищающий обряд обнародования недостатков своих бывших.
— Да, — ответила она. Потом для храбрости набрала побольше воздуху. — Но я не собираюсь ему перезванивать.
— Вот и молодец! — Алексия сжала ее плечо. — Видишь, Кодекс работает!
— Эй! Алло! — напомнил о себе Тод.
Келли снова обратила внимание на брата.
— Извини. Ладно, мне пора, Тод.
— Погоди. Еще кое-что. Мама говорит, что тебе пора домой.
— Уже поздно, Келли, — донесся издалека голос миссис Вейтерс.
— Слыхала? — спросил Тод.
Келли страдальчески вздохнула.
— Да, я ее слышала.
— Тогда до скорой встречи.
Тод отключился, и Келли захлопнула телефон.
— Мне пора, — сказала она.
Сидни поставила DVD на паузу.
— Ладно, ребята, до завтра.
— Но ты ведь не будешь звонить Уиллу, правда? — спросила Рейвен, приподняв свои идеально ровные бровки.
— Нет. К тому же он звонил несколько часов назад. Наверняка сейчас уже спит.
— Если почувствуешь, что тебе хочется ему позвонить, лучше позвони мне, хорошо? — сказала Алексия.