Начался полный хаос – часть полководцев высказывалась за подчинение приказам королей и возвращение домой, другие требовали продолжения войны с Узурпатором, третьи отказывались подчиняться Драгобору и сами пытались командовать. То и дело возникали спонтанные кровавые конфликты и убийства военноначальников, началось повальное дезертирство, за несколько дней казавшаяся несокрушимой огромная армия перегрызлась и просто-напросто рассыпалась. Сам Драгобор, посмотрев на все эти дрязги, плюнул на всё и повёл оставшихся у него солдат домой, в тот же день направив Императору Гестору посла с предложением мира. Гестор предложение принял, и Степной Край добровольно перешёл на сторону Императора. Через день власть Императора признало и Пятигорье. Единственным неподвластным Империи королевством остался Лунный край.
Но разобраться с Лунным Краем Гестор не успел – с севера пришли тревожные вести. Огромная, никогда ранее не виданная в таких количествах, армия орков высадилась с моря, осадила крепости Дар-Бун и Кафи-Бун и полноводным потоком двинулась в сторону Кровавого Хребта. Сообщения из северных провинций были наполнены не просто тревогой, они сквозили паникой. В посланиях говорилось о немыслимых толпах врагов – над шатрами главного лагеря орков возвышалось двенадцать длинных жердей с полным набором вымпелов и штандартов, не считая десятков коротких неполных жердей. Каждая длинная жердь с набором ленточек, перьев и черепов на орковском языке называлась «хушт», что переводилось как «хватит, достаточно», и означала примерно пятьдесят тысяч воинов...
Первое и одновременно самое ожесточённое сражение новой войны произошло на Кровавом Хребте, веками являвшимся ареной многочисленных конфликтов людей и орков. Защитники узких горных ущелий и горных крепостей понимали, что отступать нельзя – орки были настроены полностью стереть людские королевства, и вопрос стоял в самом сохранении человеческого рода. Если бы поток орков прорвался через Кровавый Хребет, то остановить его на равнине было бы уже невозможно. Поэтому люди стояли насмерть. Но орков было слишком много...
Бой за мост Загор-Бум, что в переводе означает «Мост через смерть», длился непрерывно двенадцать дней. Именно здесь стоял Император Гестор с самыми лучшими воинами своей армии. Именно здесь пытался прорваться самый крупный из потоков орковской армии, усиленный штурмовыми отрядами троллей, горных великанов и многочисленными шаманами. На стороне орков здесь было два красных дракона – огромный и неуязвимый для любого оружия тысячелетний Имжеггележар, именуемый «Могучий Имжи» и ещё более древний и свирепый Хазаррожендегреншш, который упоминался в древних мифах как один из самцов легендарной Тиамат. Хазаррожендегреншш, которого в эти жестокие дни солдаты Гестора прозвали «Хазарр Огненная Смерть», возможно, был самым древним существом этого мира. Он пережил свою самку на две тысячи лет и нашёл смерть в бездонном ущелье под мостом Загор-Бум.
Люди выстояли. Хотя о количестве людских потерь никто официально не сообщал, но по осторожным оценкам историков, основанным на косвенных расчётах, потери были катастрофическими. Гестор в боях за Кровавый Хребет потерял более двухсот тысяч воинов. Но орки понесли ещё большие потери. Только в битве за мост Загор-Бум орки потеряли более полумиллиона воинов, всех троллей, всех гигантов и одного из двух драконов. В других сражениях за горные перевалы было уничтожено ещё тридцать тысяч орков.
Когда многодневный бой закончился, Гестор приказал отряду разведчиков спуститься по отвесным скалам вниз и поднять голову убитого Хазаррожендегреншша. Из черепа этой гигантской рептилии впоследствии был изготовлен трон Императора. Следы же Имжеггележара затерялись. В последний раз этого дракона видели рыбаки – израненный дракон тяжело летел в сторону Эрафии. Сумел ли он достигнуть материка или рухнул в океан было неизвестно.
Более года потребовалось на уничтожение высадившихся на Большом Штормовом острове орков, и ещё почти два года – на отражение повторных, пусть и меньших по масштабам вторжений, а также на окончательную зачистку Малого Штормового острова. И только после этого Император обратил своё внимание на последнее неподвластное ему королевство – Лунный Край.
Все эти годы королева Хризалла готовилась к неизбежному вторжению. Армия королевства была увеличена до сорока тысяч воинов, столица превращена в неприступную крепость, многочисленные отряды наёмников патрулировали границы. Но на исход войны эти приготовления не повлияли – армия Императора была в три раза крупнее и имела за плечами огромный опыт множества выигранных битв. После первых же стычек на границе наёмники Хризаллы перешли на сторону Гестора. Защитники же столицы, хоть и сохранили верность королеве, но смогли удерживать стены города лишь до первого действительно серьёзного штурма.
Финальный акт образования Империи подробно, в самых мельчайших деталях, описан многими историками. Спустя девятнадцать лет Император Гестор входит в тот самый зал, в котором когда-то молодой и наивный бард Гестор признался в любви королеве, и из которого бежал под свист и насмешки. В зале в парадных одеяниях находятся сотни самых знатных дворян со всех подконтрольных Гестору провинций. Часть из этих людей (историки насчитали, по крайней мере, двадцать четыре человека) присутствовали на том самом пиру королевы.
Гестор идёт по залу в расшитом золотом красном костюме, на плечах у него тяжёлая мантия с меховыми оборками, на голове – простой золотой обруч, придерживающий длинные тёмные с проседью волосы. К Императору под конвоем подводят королеву Хризаллу. Королева, похоже, давно уже в глубине души смирилась с неизбежным поражением в войне и готовилась к этой встрече – наряд королевы именно для данного случая был заказан лучшим портным ещё несколько лет назад. Наряд великолепен. Тёмный бархат подчёркивает стройность фигуры королевы Лунного Края, серебристый мех переливается огнями под светом ярких огней. Серебряные браслеты на запястьях королевы прекрасно гармонируют с платьем и подчёркивают плененное положение. Всё вместе создаёт лёгкий оттенок грусти и, в то же время, символизирует покорность судьбе. Королева останавливается в трёх шагах от своего бывшего слуги и с грустью в голосе произносит:
- Что же, война окончена. Ты победил, мой бывший бард Гестор, ты стал единым Императором. Ты силой добился всего, чего хотел. Моё королевство лежит под ногами твоих солдат, а покорённая королева готова согласиться на высказанное тобой ранее предложение. Возможно, кто-то скажет, что я ошиблась тогда, отказав тебе. Но без моего отказа ты не стал бы таким сильным, как сейчас. А как ты сам считаешь, Гестор? Как было бы лучше – мне принять тогда любовь слуги или дать нитям истории лечь так, как они в итоге пролегли?
Зал затих, ожидая ответа Императора. Гестор сделал шаг вперёд, затем еще один. Он протянул руку и осторожно кончиками пальцев дотронулся до щеки королевы. Затем Император убрал руку и сказал:
- Я считаю, что брак между нами был бы неравным. Я – Император, правитель пятнадцати королевств. А ты? Ты уже даже не королева! Ты превратила некогда прекрасный Лунный Край в унылый и грязный военный лагерь. Где та волшебная каштановая роща у озера, в которой я под луной сочинял для тебя песни? По твоему приказу все прекрасные деревья вырублены и пущены на укрепление стен! Где те огромные цветники, в которых столетиями короли Лунного Края собирали самые редкие и прекрасные цветы? Разорены и распроданы для оплаты наёмников! Сокровищница пуста, несмотря на самые высокие налоги на Большом Штормовом острове! Ты доказала, что не справляешься с ролью королевы, и я низвергаю тебя, лишая всех титулов! Королём Лунного Края с этой самой минуты становится твой младший брат Мигель – он достойно руководил обороной города и, уверен, сможет руководить и королевством. Я прав, Мигель?