Тюрьма походила на колодец и даже немного на крааль, в котором они останавливались в Вагаду, – над пустым пространством нависали ярусы узких галерей, на которые выходили дверцы крохотных каморок. Только вход в каморки закрывали не занавески, а стальные решетки, а наверху вместо ясного неба нависал тяжелый каменный потолок. Над перилами галерей выглядывали усики и копья гигантских муравьев.
– Не могу сказать «добро пожаловать». Но в любом случае приветствую вас, Великий Господин.
Опираясь на перила нижнего яруса, у них над головами стоял еще один корнут. Только его хвост, видный сквозь редкую решетку перил, был темный с сединой.
– Приветствую и вас, Корнут-Сивка, – небрежно кивнул Айт. – Ты был прав – он тоже замешан.
– У меня не было выбора: отправляться в тюрьму или в качестве заключенного, или в качестве нового начальника, – развел руками Сивка. – Племянник опять же – могли ж и кого другого назначить. Они сказали, что вы больше тут не появитесь.
– Не извиняйтесь – у вашего решения действительно есть свои преимущества, – отрезал Айт. – Например, в виде имущества под конфискацию. – Старый управляющий заметно помрачнел, новый издевательски хмыкнул. – Хотя я не совсем понимаю, почему вы решили поставить на них… на тех, кто к вам обратился, а не на меня, – пожал плечами Айт.
– А вы справедливый, – грустно улыбнулся бывший управляющий. – И вроде как даже добрый… – он снова развел руками.
– Кто придумал такую чешуйню?
– Когда вы Великим становились – сколько народу убили из подчиненных старого Великого? – ехидно спросил Сивка и сам ответил: – Всего ничего: ну десяток, ну полтора.
– Я трех драконов тогда убил! – возмутился Айт.
– Так то ж в честном бою! – покачал головой Сивка. – Меня вот тоже… даже не выгнали. Так что добрый, – припечатал он. – А добрые и справедливые всегда проигрывают злым и жестоким – так устроен Ирий.
– Я учту, – пообещал Айт и огляделся: – А где, собственно, настоящий начальник тюрьмы?
– Я здесь! – Мрак ближайшей камеры шевельнулся, и к решетке приникло лицо пожилого энатокета – его громадные уши печально обвисли. – Прошу прощения, Великий Господин, я глуп! Я получил приказ отправляться в камеру… и не сразу понял, что исходит он вовсе не от вас!
– Ваши энатокеты?
– Мы здесь! Здесь, Господин! – за решетками замелькали печальные физиономии ушастиков.
– Ну хоть живы все, и слава Владычице, – успокоенно кивнул Айт.
– Я ж говорю – добрый вы, Великий Господин, – вздохнул Сивка.
– Прекратите звать его Великим Господином! – Корнут-Бурка яростно боднул рогами воздух. – Вы много распространялись, что до вас тут был самозванец… – Он повернулся к Айту: – А я так думаю, что вот ты самозванец и есть! Может, даже и не змей, а просто жалкий человечек, надаром о них так беспокоишься!
Лицо Айта на миг заледенело – и застыло уж совсем в невозмутимом спокойствии.
– Логично – это для вас единственный шанс самому не оказаться в камере, вместе с дядюшкой, – кивнул он.
– У меня не было выхода, – напомнил Корнут-Сивка.
– Но даже если у вас получится задержать меня, сюда явятся другие змеи, меня узнают, вас осудят. Очень-очень сильно осудят… – начал Айт.
– И больно! – вставил Богдан.
– Разве мы осмелимся задержать Великого? – с издевательской почтительностью процедил Бурка. – Даже просто змея не осмелимся – кто мы такие пред когтями дракона? Вы можете сей же час отсюда выйти… Великий Господин! – и он сделал приглашающий жест в сторону вдруг словно протаявшего в каменной стене дверного проема. – Если, конечно, вы – он!
Айт поглядел в открытый проем – там ярко сияло солнышко, издалека слышались зазывные крики торговцев.
– Не вздумай туда идти! – схватил его за плечо Богдан. – Наверняка ловушка!
– Убейте этого человечка – он нам не нужен! – взвыл Бурка.
– А попробуйте! – Богдан выдернул из-за спины меч.
– Почему никто не отобрал у него меч?!
– Потому что ваши муравьи – безмозглые, ничего без приказа не делают!
Стоящий у стены муравей вдруг прыгнул вперед и с силой толкнул Айта в спину. Парень полетел прямо в дверной проем – сверкнула короткая вспышка, взвыл ветер… и его отшвырнуло прочь от двери, как от батута. Волосы и остатки штанов дымились.
Все замерло – Богдан с мечом в руке, нацелившие на него копья муравьи…
– Шешу, но сюда же я зашел! – сквозь стиснутые зубы простонал Айт.
С верхнего яруса тюрьмы донесся негромкий смех:
– Зашел сюда и думал, что все снова пришло в норму? Увы, должен разочаровать вас… Великий! – это прозвучало уж совсем издевательски. – Это я открыл для вас дверь, сами вы ни на что более не способны!
Над перилами верхнего яруса поднимался змей.
Богдан уставился на него, открыв рот. Змеиную голову венчали муравьиные усики, а тело состояло из громадных муравьиных брюшек, отделенных друг от друга тонкими муравьиными «талиями» – брюшки были то черные, то красные, отчего змей смахивал бы на связку бус, если бы не бесчисленные муравьиные лапки по обеим сторонам тельца. Каждую лапку венчал внушительный коготь.
– Говорите, право – в когтях дракона? – торжествующе выпалил Бурка. – Ну так на ваши когти мы нашли другие!
– Муравьиный Гад! – сказал, словно выплюнул, Айт.
– А вы про меня и позабыли? – змеиная пасть Муравьиного Гада растянулась в усмешке, он перетек через перила и, мелко семеня лапками, начал спускаться по стене. – Что Мин, что Лун, а уж тем паче Великие Лун, всегда забывают, что ямм тоже змеи. – Он завис вниз головой на уровне нижней галереи, и фасеточные муравьиные глаза уставились на Айта. – Знали бы вы, великие и могущественные, как вы мне надоели: с самомнением своим, с полной уверенностью, что вы лучше знаете, кому что делать – даже кому становиться драконом, а кому нет!
– Что-то похожее я уже слышал… Ты тоже хочешь стать драконом? – окидывая Муравьиного Гада долгим – от усиков до кончика хвоста – взглядом, поинтересовался Айт.
– Мне сто лет! – прошипел змей. – Я мог бы стать драконом, если бы вы, крылатые, мне позволили! Я и Торжищем могу управлять – раз уж эти лошади могут!
– Я попросил бы! Корнуты не лошади – где вы видели лошадей с рогами?! – возмутился Корнут-Бурка.
– А вместо этого я годами сижу в проклятом муравейнике и управляю грузчиками! Я! Столетний змей!
– С погрузкой у нас всегда были проблемы, – кивнул Айт, и тут же невольно кивнул старый управляющий – испуганно покосился на Муравьиного Гада и принялся качать головой как китайский болванчик: типа, я ничего такого, так, рога тяжеловаты! – А зачем тебе управлять Торжищем?
– Как «зачем»? – опешил Муравьиный Гад.