Офицеры утвердительно закивали головами — об этом эпизоде они знали из курса лекций по истории военно-морского искусства в Морском корпусе.
— И вот теперь, — продолжил командир, — учитывая то обстоятельство, что «Витязь» оснащен мощной и надежной паровой машиной, я принял решение выйти в Тихий океан именно через Магелланов пролив.
Среди офицеров возникло движение. Они оживленно переглядывались, возбужденные этим решением командира. И это было понятно. Ведь им предстояло первыми в истории русского флота пройти этим опасным для судов проливом.
* * *
Наступило 11 января 1887 года. На мостике царило оживление. Здесь был уже весь старший командный состав корвета: командир, старший офицер, старший механик, старший штурман. Все эти люди, облаченные властью в соответствии с Морским уставом, находились в радостном ожидании выхода в Тихий океан из этого мрачного пролива, принесшего им столько забот и переживаний.
Поручик Розанов напряженно следил за движением корабля, и когда он пересек воображаемую линию, соединяющую западные оконечности двух последних островов Патагонского архипелага, взволнованно воскликнул:
— Господа! «Витязь» вышел в Тихий океан!
— Ура! — воскликнул командир.
— Ура! — подхватили в полную силу своих легких офицеры.
И их боевой клич был подхвачен всей командой, заполнившей верхнюю палубу, в виде громового троекратного «ура!!!».
На мостике все пожимали друг другу руки.
— Путь на Дальний Восток открыт, господа офицеры! Объявляю сей день праздничным днем! Разрешаю вам, Андрей Андреевич, подать господам офицерам в кают-компанию шампанское, а нижним чинам выдать по полкружки грога [27] .
— Будет исполнено, Степан Осипович! — с готовностью заверил командира старший офицер к радости стоявших на мостике офицеров — командир предоставлял им, да и всей команде, возможность несколько расслабиться после столь трудных недель.
* * *
За кормой остались и чилийский порт Вальпараисо, в котором пополнили запасы продовольствия и устранили различные мелкие неисправности, и остров Нукагива в группе Маркизских островов, расположенных у самого экватора, где команда отдохнула и вдоволь полакомилась тропическими плодами, и Гавайские острова с их пышной растительностью.
И теперь вся команда с нетерпением ждала входа «Витязя» в обширный залив Петра Великого уже Японского моря на юге Уссурийского края, в котором по берегам бухты Золотой Рог раскинулся морской порт Владивосток, ставший к этому времени местом базирования морских сил Дальнего Востока.
Гардемарины стояли на полубаке, жадно вглядываясь в панораму, открывавшуюся по правому борту. У горизонта тянулась синеющая гористая береговая полоса земли.
— Вот она, Россия! — восторженно, но вполголоса, воскликнул Андрей, словно боясь спугнуть торжественную тишину. — Наконец-то добрались до нашего Дальнего Востока!
— До чего же необъятна Русская земля! — вторил ему Алексей. — Чтобы добраться до ее восточных окраин, пришлось почти год «топать», по выражению нашего командира, через моря-океаны…
— Да, — подтвердил Андрей. — А ведь совсем недавно она простиралась и на территорию другого континента — Северную Америку, — вздохнул он. — И мой прадед прожил в Русской Америке целых шестнадцать лет, почти непрерывно путешествуя с экспедициями по ее просторам.
— Недавняя продажа Аляски американцам — дело темное, — согласился Алексей. — Хотя, конечно, многого мы с тобой и не знаем.
Андрей согласно кивнул головой.
* * *
Тем временем корабли медленно приближались к берегам залива Петра Великого.
— Вот он, остров Аскольд! — взволнованно воскликнул Андрей, как будто увидел старого друга.
— Да, его действительно не спутаешь ни с каким другим островом, — подтвердил Алексей.
Затем по левому борту потянулась цепочка островов, в конце которой приветливо подмигивал маяк.
— Вот обозначился и вход в пролив Босфор-Восточный, который ведет в обширную бухту Золотой Рог, закрытую от ветров со всех сторон. Идеальное место для базирования морских сил Дальнего Востока! — восторженно произнес Андрей.
— Ты выступаешь как гид перед благодарными экскурсантами, — рассмеялся Алексей.
— Извини, Алеша, за излишнюю эмоциональность. Но отец так много и подробно рассказывал мне об этих местах, что у меня такое впечатление, как будто я уже был здесь, и не один раз. А ведь отцу тогда было почти столько же лет, сколько сейчас нам с тобой. Видимо, юношеские впечатления очень живучи.
* * *
8 июня 1887 года «Витязь» отдал якорь в бухте Золотой Рог. Вся команда, свободная от вахты, была на верхней палубе. Моряки с надеждой ступить на землю после длительного перехода с интересом вглядывались в очертания Владивостока, раскинувшегося вдоль западного и северного берегов бухты. И не просто на землю, а на землю города, ставшего форпостом России на Тихом океане.
— Смотри, Андрюша, а дома-то по большей части каменные, прямо как в Петербурге! — удивлялся Алексей.
— А ведь прошло всего четверть века после основания здесь военного поста. И на тебе — вполне современный город! — вторил ему Андрей. — Отец говорил, что берега бухты Золотой Рог поросли густым лесом, за исключением разве что вон того мыса на внутренней стороне ее изгиба.
— Очень красивый, величественный скалистый мыс! — отметил Алексей.
— И знаешь, как он называется?! — с затаенной гордостью спросил Андрей. — Мысом Чуркина!
Алексей от неожиданности непонимающе уставился на него.
— Не в честь ли твоего отца?! — еще продолжал сомневаться он. Уж больно неправдоподобной выглядела для него эта новость.
— Именно так, Алеша!
Тот был сражен окончательно и бесповоротно.
— Но ведь твой отец был тогда всего лишь мичманом?! — как за соломинку уцепился он, потрясенный сообщением друга.
— Это так, Алеша. С этим предложением выступил сам командир фрегата «Аскольд» капитан 1-го ранга Унковский, а военный губернатор Восточной Сибири граф Муравьев-Амурский поддержал его предложение. Правда, оговорив при этом, что этот подарок надо считать авансом за будущие заслуги мичмана Чуркина перед Отечеством.
— Вот это да! — воскликнул Алексей. — Ты, Андрюша, можешь гордиться своим отцом! А бухта Золотой Рог и город Владивосток для тебя действительно стали родными. Пройдут века, а название этого мыса навсегда останется символом вашего славного рода!
— Спасибо тебе, Алеша, за эти слова! — признательно произнес Андрей. — Так может сказать только истинный друг!
— Наконец-то мы окончательно выяснили наши отношения! — рассмеялся он, обнимая Андрея.