Жуков писал писателю Василию Соколову 7 января 1964 года: «Для того, чтобы разработать такой крупнейший план контрнаступления, как план контрнаступления трех фронтов в районе Дона – Волги, нужно было исходить не из абстрактных размышлений и материально необоснованной идеи, фантазии, а из конкретных материально-технических расчетов. Кто же мог производить конкретные расчеты сил и средств для проведения такой крупнейшей операции? Конечно, только тот, кто держал в руках эти материальные силы и средства, в данном случае Ставка Верховного Главнокомандования и Генеральный штаб, который являлся на протяжении всей войны рабочим и творческим аппаратом Верховного Главнокомандования, без творческой, инициативной, организаторской деятельности которого не проводилась ни одна операция оперативно-стратегического масштаба…
Первоначально Ставкой планировалось начать операцию 13 ноября, но ввиду неполной готовности фронтов, по просьбе A. M. Василевского контрнаступление Ставкой перенесено на 19 ноября, а Сталинградского фронта на 20 ноября.
Главная роль на первом этапе операции отводилась вновь созданному Юго-Западному фронту, который возглавлял генерал-лейтенант Н. Ф. Ватутин, отозванный, с Воронежского фронта. После прорыва фронта окружения всей Сталинградской операции и отсечения ее, операцию продолжали два фронта Сталинградский и Донской, а Юго-Западный фронт развернул свои действия на запад и юго-запад, с целью свертывания обороны противника и отбрасывания его подальше от Сталинграда на запад…
Сталин приказал: лично А. М. Василевскому взять на себя всю работу по сосредоточению сил и средств предусмотренных планом для Юго-Западного, Сталинградского и Донского фронтов, по сосредоточению всех материальных средств и резервов Ставки. Это была колоссальная работа.
На перевозке войск и грузов работало 27 тыс. машин. Железные дороги ежедневно подавали 1 300 вагонов грузов. В исключительно сложных условиях осеннего ледохода на Волге перевозились войска и грузы для Сталинградского фронта. С 1 по 20 ноября через Волгу было перевезено 160 тыс. солдат, 10 тыс. лошадей, 430 танков, 600 орудий, 14 автомашин, около 7 тыс. тонн боеприпасов и т. д.
Лично мне, генерал-лейтенанту авиации Новикову, генерал– лейтенанту Голованову, генерал-лейтенанту Воронову и другим генералам было поручено Сталиным выехать во фронта и помочь им разработать фронтовые и армейские планы контрнаступления, помочь практически подготовить соединения, авиацию и артиллерию для наступления.
Всю вторую половину октября и 11 первых дней ноября большую часть времени мне пришлось провести в войсках Юго-Западного фронта, Сталинградского фронта и других войсках, предназначенных к участию в операции.
Во время работы, естественно, почти ежедневно приходилось вести переговоры с А. М. Василевским и И. В. Сталиным, так как без их вмешательства не могли быть устранены недостатки по сосредоточению сил и средств.
Вначале нами был рассмотрен и откорректирован план Юго-Западного фронта, а затем во всех деталях были рассмотрены и увязаны планы действий 21-й армии, 5-й танковой и 1 гвардейской армий. Особо детально изучались сведения о противнике, характере его обороны, расположении основных средств и общей системы огня, наличии и месте противотанковых средств и противотанковых опорных пунктов.
Определялся способ и план артиллерийской подготовки, ее плотность, вероятность уничтожения и подавления обороны противника, а также способ сопровождения артиллерией боевых порядков при наступлении.
Определялся план взаимодействия авиации с артиллерией, какие цели брала на себя авиация, план и способ взаимодействия с танковыми частями при прорыве и танковыми соединениями после ввода их в прорыв.
Увязывалось взаимодействие на флангах с соседями, особенно во время боя в глубине обороны противника.
Тут же давались конкретные указания, что нужно еще доразведать о противнике, что доработать в планировании, какую работу провести непосредственно в войсках.
Когда последний раз отрабатывался план Юго-Западного фронта, а это было, кажется, 2 ноября, в штаб Юго-Западного фронта был приглашен командующий Донским фронтом К. К. Рокоссовский и его начштаба М.С. малинин. 3 ноября работа проводилась в штабе 5-й танковой армии, 4 ноября – в штабе 21-й армии, куда для увязки взаимодействия был вызван командующий 65-й армии Батов П. И., 5 ноября работа проводилась в штабе 1-й гвардейской армии.
Я не знаю, зачем понадобилось генералу Батову в своих мемуарах извращать смысл работы представителя Ставки и опорочивать его метод работы. Думаю, что не из честных побуждений он это делал, а впрочем, пусть это останется на его совести. Сейчас я могу только одно сказать, что в те времена Батов был самый подхалимистый командарм и ловко лизал лапу старшим начальникам.
9-го, не то 10 ноября в деревне Ивановка (южнее Сталинграда) состоялось совещание представителей Ставки, командования фронтом, командармов 64-й, 57-й, 51-й, 8-й воздушной армий, 4 МК и 4 КК.
От Ставки кроме меня были: генералы авиации А. А. Новиков, А. Е. Голованов, генерал-лейтенант Воронов Н. Н.
Командующего фронтом А. И. Еременко не было. Он появился значительно позже. Н. С. Хрущев сказал, что Еременко находится где-то в частях. На совещании в Ивановке были: Н. С. Хрущев, М. М. Попов, М. С. Шумилов, Ф. И. Толбухин, Н. И. Труфанов и ряд других генералов фронта.
Перед совещанием мы с Н. С. Хрущевым выехали на участок 51-й армии с тем, чтобы лично посмотреть местность где предположено развернуть наступление главных сил Сталинградского фронта.
После личной рекогносцировки были рассмотрены вопросы взаимодействия в районе Калача, вопросы взаимодействия частей после завершения окружения и другие крупные вопросы предстоящей операции.
После общих фронтовых вопросов состоялся доклад командующих армиями и отдельными корпусами о плане и способах наступления вверенных им войск.
Поздно вечером прибыл командующий А. И. Еременко. На мой вопрос, почему так поздно явился, Еременко доложил, что никак не мог выбраться из Сталинграда.
А. И. Еременко выглядел уставшим и это было вскоре доказано его довольно громким храпом, раздавшимся из угла хаты, где он заснул во время обсуждения доклада командующего 51-й армией Н. И. Труфанова о плане наступления армии и взаимодействии с мехкорпусом Вольского, кавкорпусом Шапкина.
На Сталинградском направлении все немецкие войска были втянуты в сражения в самом Сталинграде, против Донского фронта на участке 6-й и 24-й армий.
На флангах своей обороны противником были расположены 8-я итальянская армия, 3-я и 4-я румынские армии, прямо скажем, малобоеспособные в то время войска.
Фланги обороны противника были самое уязвимое место в группировке войск противника, по этим уязвимым местам и были нацелены и готовились мощные удары Юго-Западного фронта в районе Серафимович Сталинградского фронта в районе озера Цаца. Их главные удары были рассчитаны наверняка. Здесь было создано превосходство в силах и средствах: в людях 3–3,5 раза, в артиллерии в 3,5–4,6 раза, значительное превосходство было здесь создано в танках и авиации. Такое превосходство здесь было создано за счет сосредоточения сил и средств с других участков фронтов, где войска до поры до времени должны были упорно обороняться. Кроме того, следует особо отметить высокое моральное состояние советских войск, их боевой дух, желание скорее расправиться с противником, ненависть к которому накалилась до предела за все его злодеяния.