— Четыре... — досчитал Ал.
— Яблоня побольше? — предложил Навис. — С тяжелыми яблоками?
Митт посмотрел на него и увидел, что он так же напряжен и растерян, как Йинен.
«Если он так любит Хильди, то зачем пытается это скрыть?»— с раздражением подумал Митт.
Не дав Алу времени досчитать до пяти, он произнес главное имя Либби Бражки. Это имя прозвучало мощно и раскатисто, а после произнесения стало совсем страшным. Оно стало распухать внутри каюты.
Результат оказался для Митта неожиданностью. «Пшеничный сноп» сотрясся с носа до кормы, словно ударился о скалу. Все зашатались. Послышался громкий скрип и скрежет. Услышав его, Бенс повернулся и выбежал из каюты. Оба стражника поспешили за ним, волоча за собой Йинена и Нависа. Литар спросил, что происходит, и побрел мимо Митта, причем яблонька хлопала его по ноге. Но Митту пришлось остаться, потому что Ал хоть и ухватился одной рукой за стол, другой продолжал держать Хильди.
Скрип становился все громче, а потом послышался треск ломающихся досок. Корма корабля, на которой находилась каюта, резко дернулась вверх, так что Митту пришлось уцепиться за дверь.
— Корабль разламывается! — крикнул он Алу, стараясь перекрыть шум. — Отпусти ее!
Похоже, Ал забыл о том, что собирался сломать руку Хильди. Он подтащил ее к двери и выглянул на палубу. А потом он, Хильди и Митт поспешно нырнули обратно, потому что на эту часть корабля обрушилась мачта размером с дерево, увлекая за собой реи, паруса и все остальное. Под ее весом стал проседать потолок. Митт схватил Хильди за другую руку, и они с девочкой навалились изо всех сил, чтобы освободить ее. Ал был так удивлен, что выпустил пленницу. Митт с Хильди пробрались по разломанной палубе — и перед ними предстало удивительное зрелище.
Из середины корабля поднимался остров. Это был влажный и блестящий холм, покрытый ракушками и водорослями, и пахло от него, как пахнет в жаркий день берег моря. Холм быстро рос. Навис, Литар, Бенс и стражники уже стояли на вершине холма, и растущий остров увлекал их вверх. Йинен встревожено спускался к Митту и сестре. Митт озирался по сторонам, от благоговения у него подгибались колени. Бедный «Пшеничный сноп» превратился в две разбитые половинки по обе стороны от нового острова, а волны покачивали кольцо лодок, с которых за происходящим наблюдала команда. Чуть дальше маятником раскачивалась мачта «Дороги ветров».
— Что происходит? — спросил Йинен.— Хильди, что он сделал?
На мокром холме уже начала пробиваться трава.
Сначала это были отдельные слабые ростки, но она стала густеть так же быстро, как росли яблоньки. Покрытая глиной гора становилась все выше и зеленее. Видно было, что часть травы пускает корни и на досках «Пшеничного снопа».
Навис вдруг закричал и предостерегающе вскинул руку. Митт и Хильди обернулись и увидели Ала, который как раз собирался их схватить. Хильди метнулась в одну сторону, Митт — в другую и шлепнулся с влажным чавканьем, которое гадко напомнило ему канавы у Западного затона. Приземляясь, он увидел, что Ал успел вместо них схватить Йинена и стянуть его за ногу по мокрому склону. В руке у Ала было ружье. Йинен беспомощно попытался заслониться рукой от черного дула.
— Хильди! Помоги!
— Митт! — вскрикнула Хильди. Она хотела просто крикнуть, что Йинену угрожает опасность, но от ужаса начала заикаться: — Йинен!
Бурная вода вокруг нового острова взвилась острым конусом. Волна, похожая на птичье крыло, хлестнула по Алу и Йинену, сбив обоих с ног. Ружье Хобина отлетело к Митту — тот едва успел подхватить его, как на новый остров обрушился ураган ветра и воды. Огромные желтые волны стали захлестывать остатки «Пшеничного снопа», разбиваясь на середине зазеленевшего склона. Одна волна, отбегая обратно, оставила Йинена цепляться за травянистую кочку между Миттом и Хильди. Хотя все трое почти оглохли и ничего не соображали от страха, Митт держал Йинена, а Хильди, склонившись над братом, кричала: «Все в порядке!» — пока у нее не заболело горло.
А потом все закончилось. Море покрылось тихой рябью. Остров продолжал зеленеть, несмотря на обрушившиеся на него волны, и теперь был таким же зеленым холмом, как и Гантер. От «Пшеничного снопа» почти ничего не осталось, только несколько больших досок плавали вокруг острова. И Ала тоже не видно было. Но там, где он стоял раньше, появился участок зеленой пшеницы странной формы. Она росла и созревала так быстро, что даже потрескивала.
Матросы с «Пшеничного снопа», перекликаясь друг с другом, стали грести к новому острову, чтобы посмотреть на него. Навис на вершине холма с трудом поднялся на ноги и в сумеречном свете стал окликать своих детей.
Митт стер попавшие на глаза брызги. «Боги! — подумал он. — Что же будет, если произнести Его главное имя?»
Тут внимание Митта привлекло отчаянное бултыхание в воде рядом с ним. Он осторожно спустился ниже, чтобы посмотреть, что там происходит. На него было устремлено старое-и-молодое лицо Литара. Митт опустился на колени на солоноватую траву и протянул ему руку. Литар потянулся к ней.
— Вам надо бы научиться плавать, — сказал Митт, хватая его за руку и вытягивая на берег.
— Никогда не мог, — ответил Литар. — Не надо больше фокусов, пожалуйста!
Тут приплыла ближайшая лодка, и из нее наклонился Дженро.
— Я отвезу на «Дорогу ветров» тебя, этих двух малышей и их отца.
— Спасибо, — ответил Митт. — А потом помоги Литару добраться домой и пригляди за ним вместо меня. — Он взглянул на Литара, но тот их не слушал.
Он печально смотрел на свое колено. Его яблонька исчезла.
— У него голова слабая, — объяснил Митт.
— Мы это знаем, — отозвался Дженро без всякого выражения.
— Делай то, что я тебе говорю, — сказал Митт. — Ты присматривай за ним. Ты. И не подпускай к нему никого другого.
Лицо Дженро оставалось таким же бесстрастным. Митта это раздосадовало.
— У вас же должен быть кто-то, пока я не вернусь! — сказал он. — А за ним нужно присматривать.
— Пока вы не вернетесь, — повторил Дженро и улыбнулся. — Хорошо. Так, садитесь в лодку все четверо, и я отвезу вас на «Дорогу ветров».
Рисс перегнулся через борт, чтобы помочь Навису, Йинену, Хильди и Митту забраться на «Дорогу ветров». Как только они поднялись на борт, он спустился в свою шлюпку и отвязал ее от яхты.
— Думаю, первую вахту придется нести мне, — устало проговорил Навис, глядя на трех измученных детей.
— Давайте, — отозвался Митт.
Он так вымотался, что у него едва хватило сил помахать рукой Дженро и Риссу.
Они помахали ему в ответ.
— Идите по дороге ветров и возвращайтесь семикратно! — сказал Дженро.
Сидя в своих шлюпках, островитяне смотрели, как «Дорога ветров» поворачивает на север в лучах догорающего заката, унося на корме Либби Бражку, а на носу — Старину Аммета.