Он больше не сомневался: перед ним был сам Шайтан Нерожденный. Все вампирские предания сходились в одном: Шайтан нес в себе такое зло, равного которому не встречалось ни среди людей, ни среди монстров...
В момент пробуждения сознание Шайтиса не было полностью защищено, и он сразу почувствовал чье-то присутствие; что-то темное пыталось застать его врасплох. Разумеется, это был Шайтан, его ехидный булькающий голос нельзя было спутать даже на таком расстоянии.
— Какое зло? О чем ты? Меня оболгали. Оболгали Вамфири, мое собственное племя! Потому что я был самым могучим, и они завидовали мне, боялись меня. А теперь и ты, внук моих внуков... Ты тоже боишься меня? Ты с таким ужасом проснулся, как будто на тебя обрушился злой рок. А ведь я — твое спасение.
Шайтис хотел было замкнуть свое сознание, но заколебался. Ведь он обитал там, в пещерах вулкана, этот тошнотворный предок. Какой может быть от него вред? Тем более что в другой раз может и не представиться такой удобный случай разузнать побольше о нем потихоньку от остальных.
Шайтан уловил в его мозгу эти мысли и мерзко захихикал.
— Верно, — пробулькал он, — мы не станем посвящать их в наш секрет, пока не будет слишком поздно — для них.
Шайтис снова лег. Он сощурил глаза и окинул мысленным взглядом пространство под ледяными сводами. Фесс и Аркис, скорчившись, спали в своих ледяных гротах. Шайтис прикоснулся ментальным лучом к защитным барьерам их разумов. Они действительно спали, можно было не беспокоиться.
И тогда он обратился к Темному, называвшему себя его предком:
— Я бы предпочел реальное общение, Шайтан, а не эти сны с играми в жмурки. Хотя, признаюсь, с твоей стороны было умно проникнуть в мой разум таким способом. Мои “коллеги” ничего не заметили.
— Они не нашей крови, — тут же откликнулся Шайтан. — Или, лучше сказать, не нашего ума! Ведь наши с тобой разумы, Шайтис, — близнецы. Это лучшее свидетельство того, что ты мой потомок. Что мы с тобой — одно целое. Нам с тобой выпала судьба победить все напасти и двинуться вперед, к невообразимым свершениям.
— Именно так, — с одобрением кивнул Шайтис, — и в этом, и в иных мирах, как ты и говорил. Мне бы хотелось побольше узнать об этом. А сначала — было бы здорово вернуть Темную сторону и отомстить чужакам. Я хочу узнать о твоих замыслах, раз нам предстоит действовать сообща. С чего, по-твоему, мы начнем? Но скажи мне, Шайтан, почему я должен тебе доверять? Легенды Вамфири о тебе не располагают к этому, хотя все мы не большие любители играть честно.
— Сын мой, — снова мерзко захихикал Шайтан, — тебе придется доверять мне, потому что у тебя нет выбора. Без меня ты застрянешь здесь. По той же самой причине и я вынужден доверять тебе. А уж если говорить о моей доброй воле — разве я тебе не продемонстрировал ее, и не раз? Кто послал пушистых малюток-альбиносов, чтобы они согревали твои кости, пока ты спал? Кто разобрался с одним из твоих врагов, который замышлял против тебя всякие мерзости?
— Мой враг? — удивился Шайтис. — Кто бы это мог быть?
— Как кто? — не понял Шайтан. — Ты прекрасно знаешь, я говорю о том бородавчатом уроде, который похож на один больной гнойник, о компаньоне Ференца. Это же он уговаривал гиганта поймать и убить тебя!
— Понял, — кивнул Шайтис, — ты говоришь о Вольше. Я никогда не был его поклонником, а он — моим. Если бы у него было столько же мозгов, сколько болячек, он бы затмил всех нас! Значит, это твой зверь его прикончил?
— Ну да, ну да. — Голос Шайтана стал глухим и низким. — Мне, как ты понимаешь, совсем нетрудно было бы убить и тебя. Да, сын мой, совсем легко, если бы я пожелал. Но я не хотел этого. — Его голос на мгновение зазвенел. — Не хотел, потому что сразу почувствовал, что мы будем заодно. Так что я, как видишь, показал свою добрую волю. Теперь твой черед.
— Что ты имеешь в виду?
— Твои планы. Не думаешь ли ты, что я дам тебе все, что ты желаешь, в долг?
— Не понимаю, объясни.
— Да нечего объяснять. Ты просто должен действовать, как задумал — в точности, ничего не меняя, и этого достаточно. Короче, приведи их сюда, ко мне, об остальном я сам позабочусь.
— Ты хочешь, чтобы я отдал тебе Фесса и Прокаженного? Чтобы ты убил сначала их, а потом меня? Лучше уж мне объединиться с ними — против тебя. Как говорится, знакомый дьявол не так страшен.
Шайтан долго не отвечал.
— Дьявол? — наконец произнес он. — Не люблю этого слова. Почему-то оно мне не по душе. Не советую называть меня так, даже пусть это будут не твои слова.
— Как пожелаешь, — пожал плечами Шайтис, но не успел продолжить, как Шайтан прошипел:
— Они просыпаются! Оба, и коротышка, и гигант. Будет лучше, если я удалюсь, чтобы не вызывать подозрений. Но не забудь — ты должен привести их ко мне. Слишком многое зависит от этого.
И он исчез из мозга Шайтиса. Впрочем, тут же появился другой собеседник:
— Шайтис? — загрохотал Ференц, наполняя гулом эха ледяной шатер. — По-моему, ты проснулся. Ха! Кто плохо спит, у того совесть нечиста. Подумай об этом.
И он оглушительно захохотал. Ледяные своды откликнулись гулом и дождем сосулек самых разных размеров, что заставило и Аркиса окончательно проснуться. Прокаженный, почесываясь, поднялся на ноги.
— Что за шум? — возмутился он.
— Пора вставать, — откликнулся Шайтис. — У нас мало времени. Съедим то, что осталось, и двинемся. Тот, кого мы найдем в пещерах вулкана, и будет нашей едой. И его припасы тоже.
— Хорошо сказано, Шайтис, — ответил тот. — Но сначала надо расправиться с кровавым зверем, который сторожит вход в пещеру.
— Нас теперь трое, — напомнил Шайтис, — он не застанет нас врасплох, Фесс ведь знает, где его лежка. Мы постараемся обойти его.
Ференц начал спускаться из грота вниз, грызя холодное мясо.
— Чему быть, того не миновать, — сказал он. — Нельзя жить вечно, — как вы сами могли убедиться. Будь я проклят, если собираюсь помереть тут от скуки или мерзнуть веками во льду, дожидаясь, когда какая-нибудь тварь докопается до меня.
— Вот как? — Шайтис отгородил свои мысли от подслушивания.
“Может быть, и не веками, но близко к тому, судя по Шайтану. Да, хотя бы из-за этого стоит заключить союз с моим предком: открыть секрет его долголетия. Это было бы совсем неплохо”.
Что же касается Аркиса и Ференца, все равно придется рано или поздно разбираться с ними, так зачем откладывать? Так что, может, и кстати, что Шайтан сам хочет приложить к этому руку.
Продолжая размышлять на эту тему (не забывая, впрочем, тщательно экранировать свои мысли, тем более подобного рода), Шайтис тоже спустился вниз и присоединился к остальным у выхода из ледяного замка. И вскоре трое вампиров шагали по заснеженным просторам; им предстояло долгое медленное восхождение по ледяному склону к темному пику вулкана, вздымающемуся еще на полторы тысячи футов. Он ждал их, словно хмурый гигант, усевшийся на снежной вершине под звездным пологом, на котором плясало пламя северной зари.