– Шкаф дубовый, как и вся мебель?
– Нет, обычный трехстворчатый шкаф из прессованных опилок. Геннадий Андреевич привез его специально для рабочих.
– Если они поставят шкаф на выходе с лестницы, я смогу попасть на второй этаж?
– Нет, вам не обойти шкаф. Он по ширине примерно такого размера, как и лестница.
– Вот, значит, что они двигали… Они перекрыли выход на второй этаж. Но это может остановить только меня! Во время штурма шкаф не будет играть никакой роли…
– Но вы же не собираетесь идти на второй этаж?! – воскликнула Анастасия.
– Именно это я и собираюсь сделать, – ответил Егор. – Я отвлеку их и дам вам возможность уйти.
– Егор! Они же убьют вас! Я не хочу больше принимать жертвы во имя спасения жизни моей и Дарьи! И думаю, Дарья тоже не согласится на это!
– Возможно, я старомоден, Настя, – Егор с грустью посмотрел на девушку, – но мужчины моего поколения привыкли защищать своих женщин. И теперь у меня есть для этого все возможности. Я не дам вам погибнуть. Сейчас бандиты наверху и ожидают штурма. Но из лесу подмога не придет… И очень скоро они поймут, что выстрелы никто не услышал, и тогда они придут, чтобы убить нас.
– Но зачем мы им?! – воскликнула Дарья. – Виталия больше нет, и они это знают. А мы им не нужны!
– Дарья, Вазген прекрасно понимает, что пока я жив, я представляю для них реальную угрозу. Поэтому они придут обязательно! Вазген – чтобы эту угрозу устранить. Салех – чтобы мстить. И утолить свою неуемную жажду крови…
– И все же я против…
– Это не обсуждается, Настя! – Сербин жестко прервал девушку. – Я сделаю то, что должен сделать!
– Егор, еще два дня назад вы не знали никого из нас, – тихо заговорила Дарья. – Мы, можно сказать, и сейчас абсолютно чужие для вас люди. Так какая вам разница, убьют нас или нет?
– Я ведь уже сказал, Дарья, что не дам вам умереть. – Сербин натянуто улыбнулся. – Я уже давно воюю с плохими людьми и не допущу, чтобы они праздновали победу. Не нужно больше это обсуждать!
– Егор, Виталий мертв, и мне ни к чему задерживаться на этом свете!
– Не говорите глупостей, Дарья! Сколько вам лет?
– Пятьдесят, – ответила женщина. – Виталий был гораздо старше меня. И я жила только ради него. Господи, я так боялась за него, когда пришли эти сволочи! – Дарья всхлипнула.
– Надо жить, Дарья. – Сербин не знал, как утешить женщину. Не находил нужных слов. – Надо жить!
– Егор! – снова вмешалась Настя. – Вы ничего нам не должны! Дарья правильно говорит – мы даже не можем назвать себя вашими добрыми знакомыми!
– Настя, возможно, я и выгляжу, как законченный идиот, но все равно сделаю то, что должен сделать! И не намерен больше обсуждать этот вопрос! К тому же я не собираюсь погибать от рук этих отморозков! Слишком много чести для них будет! А сейчас – не отвлекайте меня! Мне нужно собраться с мыслями!
– Вы достойный человек, Егор! – сказала Дарья. – Коль вам небезразлична участь даже незнакомых вам людей…
Сербин подтащил стул к дверному проходу и сел так, чтобы видеть входную дверь в столовую. Автомат он не выпускал из рук.
– Егор! – Дарья подошла к нему и положила руку на плечо. – Здесь есть бутылка хорошего коньяка. Вы не хотите выпить рюмочку, чтобы взбодриться?
– Дарья, у меня будет для этого целая жизнь! Или не будет ни секунды…
Он глубоко задумался, пытаясь разгадать планы Вазгена.
Гибель Гено и Рустама, конечно, не вызвала в нем никаких эмоций. Единственное, о чем мог сожалеть Вазген, так это изменение баланса сил не в его пользу. Но, с другой стороны, двое из его шайки мертвы, а Салеху не приходится рассчитывать на помощь Вазгена, он без сожаления оставит раненого, чтобы не связывать себе руки. Сейчас Салех ему еще нужен, но уходить Вазген, безусловно, будет в одиночку. Скоро он будет знать, что выстрелов никто не слышал, а значит, нужно только убрать заложников, чтобы они не смогли никоим образом поднять шум и привлечь к «Замку» внимание поисковых групп. И тогда Вазген будет чувствовать себя в полной безопасности и уже этой ночью сможет уйти.
Время было дорого. Счет сейчас шел буквально на секунды, и Сербин решил действовать без промедления.
– Приготовьтесь! – сказал он женщинам. – Я ухожу наверх. Теперь слушайте внимательно: как только я начну стрелять, немедленно уходите в гараж! Завяжется перестрелка – вы поймете это по звукам стрельбы нескольких ружей, – сразу же бегите в лес и зовите подмогу! Вам все ясно?
Женщины кивнули. И вдруг обе с рыданиями бросились ему на шею, едва не сбив его с единственной ноги, подкрепленной костылем.
– Ну, все! Все! – Сербин растерялся. – Хватит! Время дорого, вы понимаете?!
Но ни одна, ни вторая не отпускали его, сотрясая воздух рыданиями…
– Хватит, я сказал! – рявкнул Сербин. – Отставить рев! Делайте все, как я сказал!
Он с трудом разорвал на шее кольцо из женских рук и повесил на плечо ружье.
– Прощаться не будем! – буркнул он. – Скоро увидимся!
Прижимаясь к стене, он дошел до выхода из столовой и бесшумно убрал стул. Встав сбоку от двери, он костылем повернул ручку защелки и резиновой пяткой костыля потянул дверь к себе, ожидая выстрела. Но выстрела не последовало.
Сербин выглянул и, убедившись, что на площадке никого нет, стал медленно подниматься наверх, стараясь не звякнуть оружием.
Холл тоже был пуст.
Теперь ему нужно было пройти двадцать пять метров коридора до лестницы, ведущей на второй этаж. Двадцать пять метров абсолютно открытого пространства, где негде будет укрыться от пуль. За исключением, пожалуй, его комнаты, до которой было метров десять и где мог сейчас находиться Вазген.
Сербин дошел до комнаты и, отчаянно рискуя, тихо открыл дверь, держа на изготовку автомат, который он перевесил на левое плечо, потому что удерживать равновесие он мог только в том случае, если костыль был в его правой руке. Но Сербин одинаково хорошо стрелял с обеих рук, и это его не беспокоило.
Никто не выстрелил ему в грудь, и он шагнул в комнату. Заглянул в ванную… Комната была пуста. «Значит, оба бандита находятся на втором этаже», – решил он.
Вазген наверняка разгадал его план, и они ждут его. Не зря же бандиты перекрыли выход в холл второго этажа шкафом… Вот как он будет убирать этот шкаф, Сербин пока не мог даже предположить…
Он бесшумно поднялся на площадку между лестничными пролетами и, подождав, пока установится дыхание, мельком выглянул из-за угла. Огромный шкаф полностью закрывал выход…
Сербин присел на ступеньку и задумался. Если он подойдет к шкафу и толкнет его, шкаф, конечно, упадет. Но тогда пару секунд он будет полностью открыт для выстрелов, и в два ствола бандиты превратят его тело в решето… Даже если он упадет за шкаф, пули с легкостью пробьют его…