– Бывает иногда, – призналась я чуть слышно.

– И как ты с этим живёшь?

– Привыкла уже.

– И после этого ты будешь по-прежнему утверждать, что он тебя любит?

– Макс, не трави душу.

– Дашка, что ты сделала с собой, со своей жизнью? Разве можно жить так, как живёшь ты? Это же страшно! Выходи за меня, я всё для тебя сделаю. Ни на одну девку никогда не гляну. Будем решать вопрос с твоей внешностью. Пойми, ты сейчас одна, а так нас будет двое. Вдвоём легче, чем одной, ведь мы команда. Помнишь, когда мы были молодыми, всегда мечтали никогда не расставаться? Стоять друг за друга горой.

– Поздно, Макс. Слишком поздно.

– Никогда не поздно, пока мы живы, – произнёс Макс проникновенно и обнял меня за плечи. – Я тебя люблю, всегда любил и буду любить.

– Ты так говоришь, потому что меня не видел.

– Не имеет значения, как ты выглядишь. Главное, ты со мной.

– Макс, хватит ерунду пороть! Ты просто помнишь меня той, прежней, а я уже не та. От меня ничего не осталось. Предлагаю на этой ноте расстаться. Ты будешь помнить меня красивой.

– Я ещё раз повторяю: мне плевать, как ты выглядишь! Я люблю тебя, твою душу, твое сердце. Ты создала себе кумира. Сделала из мужа рыцаря-спасителя, а он о тебе думает меньше всего. Это же верх цинизма – при живой жене девок в дом таскать. Круто, ничего не скажешь…

– Дима волен делать всё, что считает нужным. Ему памятник нужно при жизни поставить за то, что он с такой уродиной живёт. – Я подняла вуаль и пристально посмотрела на Макса.

Его глаза округлились, в них застыл ужас.

– Не ожидал? Противно, да? Мерзко? Мужа можно понять, потому что вот это чудище он видит каждый день! Врагу не пожелаешь!

Макс застыл, словно впал в ступор, и смотрел на меня так, будто увидел привидение. Я резко встала, поправила вуаль и пошла к дороге. Необходимо было освободиться от негативных эмоций и переживаний, которые в буквальном смысле слова разрывали меня изнутри. А затем я не выдержала и побежала. Спотыкалась, падала, поднималась и вновь бежала. Когда выбилась из сил, пошла быстрым шагом, думая только об одном: зачем мне такая жизнь?

– Даша, садись в машину!

Я услышала рядом звук мотора.

– Ну не дури, садись, говорю! Куда ты идёшь? Ты же дороги совсем не знаешь. Ну что ты, дурочка?

Я двигалась дальше, не обращая на призывы Макса никакого внимания. Он резко нажал на тормоз, выскочил из машины и перегородил мне дорогу. Я отвернулась. Он обнял меня.

– Прости меня за реакцию. Всё не так страшно, честное слово.

Он бережно усадил меня в автомобиль, и мы двинулись к моему дому. Остановив машину в пятидесяти метрах от ворот, Макс сжал мою руку в перчатке.

– Дашуля, прости. Во всём, что с тобой произошло, есть и моя вина. Я не должен был уезжать в Германию. Но ты тоже виновата: не открылась мне. И в результате вся наша жизнь пошла кувырком.

– А что бы изменилось? – устало вздохнула я.

– Всё. Мы были бы вместе, и, вполне возможно, ты бы не села в ту злосчастную машину с родителями…

– Нет, Макс, это судьба, и ты здесь ни при чём, – холодно произнесла я и вышла из машины.

Я двинулась на ватных ногах к дому, не зная, что меня ожидает. Макс с тоской смотрел мне в след.

Глава 9

Я открыла калитку и невольно вздрогнула от ужаса. Дмитрий сидел на крыльце с бутылкой виски и наградил меня таким взглядом, что захотелось умереть прямо на месте.

– Димочка, а я думала, ты спишь. Тебе нужно выспаться. Завтра на работу. Ты опять пьёшь? Зачем?

– Ты где была, сука?

– К реке ходила.

– Охренела? К какой реке? Ты чёрт знает сколько лет не высовывала носа за забор.

– Мне захотелось его высунуть, – сказала я дрогнувшим голосом. – Я решила просто посидеть у воды. Это нормальное желание нормального человека. Я не вижу в этом ничего ужасного. А что произошло? Я заточила себя в доме по собственному желанию. А теперь вышла прогуляться. В чем криминал? Обыкновенная прогулка в одиночестве и тишине. Вода – это прекрасно.

– У нас есть искусственный пруд и фонтан.

– В том то и дело, что пруд искусственный.

– Не вешай мне лапшу на уши. Чего это тебя потянуло к воде, а? И скажи-ка мне, откуда ты знаешь, в какой стороне река? Ты же не выходила из дома сто лет. Что случилось? Куда тебя черти носили?

– Почему не знаю? Знаю. Мне садовник показал, – соврала я.

– Я всегда чувствовал, что у тебя с садовником особые отношения, – хмыкнул муж, наливая себе полный стакан. – И откуда только такая любовь к обслуге?

– Брось свои домыслы. Я имею право на общение. Дим, ты, наверное, забываешь о том, что Я ЕЩЁ ЖИВАЯ… Я ещё не умерла. Я нормальный человек, который вдруг захотел прогуляться. Ты удивлен? Ну и что? Не понимаю, почему тебя это так беспокоит? Я же не на дискотеке была и не в ресторане. Просто погуляла и вернулась.

– Что значит «просто погуляла»? Гляди-ка, осмелела и так заговорила… Раньше не позволяла себе ничего подобного. Про дискотеку вспомнила.

– Это же я так, образно… Слушай, я уже не в первый раз помогаю тебе избавиться от трупа. Я тоже человек и должна получать положительные эмоции, чтобы восстанавливаться, собираться с силами и жить дальше.

Дима, пьяно покачнувшись, тяжело поднялся со стула, подошёл ко мне и цепко схватил за ухо.

– Ой!

– Слышь ты, человек, я что-то недопонимаю: какого… тут произошло? – Слово «человек» он произнёс с издевкой. – Что поменялось?

– Отпусти ухо, идиот! Мне больно.

– Перестань называть свой обрубок ухом. Мне не нравится твоё настроение. Я запрещаю тебе выходить за пределы нашего дома, понятно?

– Я что, в тюрьме? – Я дёрнулась и сделала так, что Дима отпустил моё ухо.

– Ты не в тюрьме, но вообще не имеешь права голоса и права на свои фантазии. Ты бесправна! Я вытащил тебя с того света, взял замуж нищую уродину, а значит, я твой хозяин! А ну-ка вставай на колени и читай мантру о том, что тебе не нужна твоя жизнь.

– Я не буду, – впервые в жизни отказалась я.

– Как это – не будешь? – прошипел он.

– Вот так, не буду, и всё.

– Хочешь, чтобы я сдал тебя в дом инвалидов?

Встреча с Максом придала мне силы. Мне вдруг захотелось себя защитить. И пусть я страшный и жалкий урод, но я же человек. Я ещё живая…

– Только попробуй, – процедила я сквозь зубы и тем самым привела мужа в состояние бешенства.

Он размахнулся и ударил меня по лицу. А потом начал бить ногами. Я упала на землю, пытаясь прикрыть голову, умоляя его отпустить, но он не слушал. Удары сыпались на меня со страшной силой, Дмитрий озверел и даже начал рычать в упоении. Мир стал темным вокруг меня, и я провалилась в беспамятство.