Розе не нравилось, что это звучит так корыстно. Это не совсем в ее характере, но такова реальность. Если Уилл хочет привлечь как можно больше внимания к благотворительности за столь короткое время, это наилучший способ.
Он стал ходить взад и вперед. Она почти видела, как работает его мозг, просчитывая все за и против.
– Я все равно не уверен. Две из моих бывших невест, возможно, согласятся. Но они уехали. Вышли замуж. Обе говорили мне, что рады, что между нами все кончилось. – Он взмахнул рукой и печально улыбнулся. – Они поняли, что мы просто не подходим друг другу. И нашли свое счастье с другими. – Он нахмурился. – Еще одна засветилась в СМИ. И дополнительная известность ей, вероятно, понравится. Если оглянуться назад, я уверен: она встречалась со мной именно поэтому. Но четвертая? Ой, даже не знаю.
– Та, которую ты почти довел до алтаря?
Он кивнул и покачал головой:
– Мелисса была невестой номер два. Я все еще чувствую себя ужасно, вспоминая ее. Она по-прежнему ненавидит меня.
– Может, это ее утешит, поможет подвести черту под прошлым?
– Я даже не знаю. – Он вытащил телефон.
– Что ты делаешь?
– Хочу поговорить с Виолеттой.
Очень странно, но у нее заколотилось сердце.
– С Виолеттой?
Как смешно. Виолетта – его лучшая подруга. Конечно, он хочет с ней посоветоваться. Вполне естественно. Но в животе странно замерло. Раньше она не испытывала ничего подобного. Никогда раньше не ревновала к сестре. Они близки, всегда поддерживали друг друга. Никогда серьезно не ссорились. Только по мелочам. И вдруг странная ревность к отношениям Виолетты и Уилла. Он ей доверяет, ценит ее мнение. Значит, верит ее советам.
Разговор длился всего минуту, и в нем не было ничего секретного. Она слышала смех Виолетты в телефоне.
– Отлично. Пресса будет в восторге. Я же говорила, у меня гениальная сестра.
Розу охватило чувство вины. Даже щеки покраснели. Виолетта всегда ее поддерживала, всегда, даже в еще худших обстоятельствах.
Уилл взглянул на нее, в его глазах все еще мелькала неуверенность. Она не стала ничего говорить, чтобы убедить его. Ему нужно самому обдумать все, хотя это единственно правильное решение, к которому он может прийти.
Она протянула ему руку:
– Спасибо за прекрасный вечер, Уилл. Я устала, пойду спать. Как я понимаю, у тебя нет осложнений, и завтра я смогу вернуться домой.
Он несколько секунд смотрел на ее протянутую руку. Может быть, это показалось ему странной формальностью – пожимать руку тому, с кем недавно целовался? Он подошел ближе и пожал ей руку.
Черт побери, опять! Будто током ударило, рука просто горит. И как бы она ни старалась не обращать внимания, это не назовешь игрой ее воображения. У него теплая сильная рука. Впервые Уилл не выглядел самоуверенным и высокомерным. Ее предложения по рекламе явно выбили его из колеи.
– Спасибо тебе, Роза, – рассеянно проговорил он.
Она пошла в дом. Странно, очень странно. Она предпочла бы, чтобы между ними сложились легкие игривые отношения. Неопределенность угнетала.
Как бы ни хотела скрыть это от себя, но знакомство с Уиллом Картером оказалось намного интереснее, чем она ожидала. Ее голова диктовала одно, а разбушевавшиеся женские гормоны – совсем другое. Очень утомительно. Однако любопытно, насколько это захватит ее.
– Роза?
Она повернулась на голос, сердце в груди екнуло.
– Не забудь, в понедельник бизнес-конференция. Займемся поиском поставщиков продуктов.
– Конечно. – Она кивнула, надеясь не выдать разочарования. – Спасибо. – И медленно побрела в дом.
Никогда еще понедельник не казался ей таким далеким.
Виолетта и Роза сидели в креслах, как на иголках.
Мать, как всегда, заставляла себя ждать.
– Ты можешь послать эсэмэску Дейзи? – спросила Виолетта.
– Никаких фотографий! – закричала мама в соседней комнате. – Я не хочу, чтобы что-нибудь просочилось в прессу.
Девушки закатили глаза. Шерри уже перемерила одиннадцать платьев от разных друзей-дизайнеров. От коротких до длинных со шлейфом, как у принцессы. Ни одно не подошло.
– Она уже дала инструкции насчет цветов? – шепотом спросила Роза.
Виолетта кивнула:
– И с меня взяли клятву не разглашать тайну. Я не скажу ни слова.
– Мне-то ты можешь сказать.
– Даже тебе не могу.
Роза почувствовала, как в груди поднимается волна негодования.
– Ты, наверное, шутишь? После всего, что на меня свалили, не можешь даже сказать о цветах?
Виолетта пожала плечами. Она привыкла к маленьким капризам матери и не думала, что из-за этого стоит беспокоиться. Она посмотрела на Розу. Таким взглядом…
– Ну и как у вас дела с моим лучшим другом?
Роза почувствовала, как по спине побежали мурашки, инстинктивно настроилась защищаться.
– Что ты имеешь в виду?
– Вы уже целовались?
– Что? Почему ты меня об этом спрашиваешь?
Виолетта начала загибать пальцы:
– Потому что это Уилл Картер. Он очаровательный. Он любвеобильный. Все его любят. Вы раньше не встречались. И не думай, что я не заметила, какая между вами химия. Ну, что происходит?
Роза заволновалась:
– Нет никакой химии. Парень забрался в мою постель, я треснула его вазой по голове. Какая тут химия?
– Но ты вчера провела с ним весь день и ночевала у него дома.
Если бы она знала, как Роза проворочалась в кровати, гадая, придет Уилл или нет. Бесполезные мысли. Смешные мысли. Мысли, которые только разозлили ее, от которых она чувствовала себя полной дурой, наблюдая, как темнота ночи сменяется утром.
– Ничего не было. Совершенно ничего. Ты же знаешь, я была вынуждена там переночевать, ведь ты мне не помогла.
Виолетта с досадой охнула несколько раз:
– Боже мой! Я-то думала, ты покончила с девичьими протестами. Открой глаза. Он же втюрился в тебя.
Роза глубоко вздохнула. Ей хотелось наброситься на сестру с упреками, но не стоит заходить так далеко.
– А как вам это? – неуверенно прозвучал рядом голос матери.
Шерри Хантингтон сохранила модельную фигуру и копну золотых волос. Она легко выглядела на пятнадцать лет моложе своего настоящего возраста.
У Розы перехватило горло, она поднесла руку ко рту.
– О, мам. Это оно. Точно. Оно само совершенство.
Виолетта встала и подошла потрогать ткань, расшитую мелкими стразами. Удивительное платье. Оно облегало фигуру, как перчатка, на атласе сверкали камни, сзади тянулся огромный шлейф.