– Командир, мне на Ленина. Ты цветочный по дороге знаешь? – Беспокойно уточнил он.
– Найдем, – пообещал Дима.
И вправду, нашел.
– Возьми три букета, можно одинаковые, – распорядился клиент, протягивая деньги.
– Не, старик, – засмеялся Дима, – только не это, я цветы выбирать не умею!
– Да по барабану! Хватай любые. У меня времени – ноль! – Для пущей убедительности он помахал перед Диминым носом мобильником, и добавил с горечью, – хоть бы, стервы, жили в одном районе! Не, как нарочно подобрались, с разных концов города!
Посмеиваясь над бедолагой, Дима отправился все-таки за букетами. Чтобы любвеобильный молодой человек потом свалил их в охапку на заднем сиденье.
По первому адресу дверь не открыли. По второму швырнули букет с балкона и попытались следом выкинуть и дарителя. Дима скакал внизу, в свете фонаря разглядев баскетбольного роста девицу в бигудях.
Третья оказалась самой разумной. Цветы приняла, а ухажера – нет. Дима даже из двора выехать не успел, а клиент уже выскочил обратно.
– Куда теперь? По первому возвращаемся?
– Не, братан, не судьба! Вези меня в кабак. С новым годом, с новым счастьем, так ведь? А эти мочалки… Знаешь, прикол? Про женщин или хорошо, или ничего! А хорошего-то и нет. По человечески хотел, всех поздравить, каждой по колечку выбрал, цветочки вот.
– Ну, поздравил ведь, – утешил Дима вполне резонно.
Следующий заказ заставил его долго копаться в атласе и по рации совещаться с ребятами. Впрочем, так было с большинством адресов! Сейчас хотя бы число клиентов выросло. Еще месяц назад он в гордом одиночестве катался по городу, изучая окрестности и зазубривая названия улиц, – надо же было отзываться на призывы диспетчера! По времени ориентироваться тоже не сразу научился.
Словом, забот хватало. Ровно столько, чтобы не успевать задуматься всерьез. Любые мысли сбивались крутыми поворотами, дотошными гаишниками, заковыристыми улочками на окраине, колдобинами, рытвинами, просто ямами на дорогах, странной нумерацией домов в спальных районах, лихими чайниками, едва слезшими с горшка!
Это было кстати.
Незнакомый город быстро и безболезненно вошел в его жизнь. Вряд ли Диме удалось бы так скоро и так много узнать о нем без такси. Несколько месяцев он вообще не подозревал о его существовании, даже название ничего не говорило. Но отца пригласили сюда, – должность была завидной, времени на размышления не оставили, – и Дима особо не сопротивлялся переезду, переводу в другой вуз. По большому счету ему было безразлично.
То есть, наоборот, равнодушия в нем тогда как раз и не было! Литры боли, километры тоски, тонны злости, и… да, и еще что-то. Кажется, это принято называть любовью. Он точно не знал определения. Душа, заполненная до краев, в любое мгновение могла надорваться. И впервые в жизни Дима поплыл по течению, чтобы не утонуть в собственных воспоминаниях, не хвататься за надежду на их воскрешение.
Да, отъезд пришелся кстати.
Плотину не сорвало. Кое-где кое-как он подлатал и подправил. Терпимо.
… Навалившись грудью на руль, он смотрел в сумрак маленького дворика. Прибыл вовремя, спасибо ребятам. Только вот клиент долго не выходит, и радио здесь не ловится. Пришлось настроиться на собственную волну – темную, высокую, устрашающую, – Диме показалось, что он никогда не всплывет на поверхность.
Он выскочил из машины, смутно мечтая залезть с головой в сугроб. Хлопнула подъездная дверь, на крыльце образовалась дама в шубе и широкополой шляпе.
– Извините, вы на вокзал? – Окликнула она.
Дима ответил, что он, и распахнул дверь.
– Благодарю, – с некоторым удивлением отреагировала пассажирка, усаживаясь.
Он в свою очередь тоже подивился, разглядев ее поближе. Пассажирке было явно за шестьдесят – лицо сморщенное, будто печеное яблоко, – а голос звучал колокольчиком. Да и держалась она прямо, двигалась уверенно, даже с грацией.
Дима сел за руль и выключил рацию. Ему нравились люди, выделяющиеся из толпы, и сейчас он с удовольствием предвкушал интересную беседу. Это был самый оптимальный вариант: ежедневные столкновения с чужой жизнью, подчас до такой степени непохожей на твою, что границы реальности стирались начисто. Общаться нормально он не мог, пока не мог. А пассажиры держали его на плаву. Особенно, такие, как эта дама.
Он угадал. Даже имя пассажирки оказалось оригинальным и вызывающим.
– Меня зовут Злата Амбросьевна, – представилась она, когда машина тронулась, – я очень люблю скорость, так что гоните, юноша!
Всю дорогу она развлекала его байками из своей жизни – «жизни великосветской львицы, Дима!» – иронизируя над собой и над целым миром. Поведала о том, что этот Новый год встречает в поезде. Дима мимоходом удивился отсутствию багажа, но Злата Амбросьевна тотчас все объяснила. Она едет не в гости, а просто так.
– Осуществить давнюю мечту, – смакуя каждое слово, произнесла она, – почувствовать движение времени, понимаете, Дима? Каждого мига.
Он понимающе улыбнулся. Идея увлекательная.
– Приехать из старого года в новый?
Но пассажирка с досадой отмахнулась:
– Вовсе нет! Новое, старое, – такие размытые понятия, Дима! Разве может человек, словно ящерица или заяц, сменить шкуру? Вылезти из старой или поменять цвет? Абсурд! Наши старые личины никуда не исчезнут, это ведь не просто кожа, а?
– Да, да, – пробормотал он, несколько пристыженно.
Подсознание играло с ним злые шутки. Он в самом деле надеялся на такую возможность: возможность замены. И чтобы амнезия вдобавок!
– Мы больше похожи на деревья, – продолжала рассуждать Злата Амбросьевна, – круг за кругом, каждое событие, каждая веха оставляет свой отпечаток, – навсегда. Я в этом убеждена! Из жизни ничего не возможно выбросить. Да и надо ли, Дима? С наступающим вас! Я желаю вам смелости и добра!
Она первой сориентировалась в пространстве: оказалось, что они уже подъехали, пора прощаться. Дима не смог притормозить сразу, внутри разогнавшись до предела.
Огромным усилием остановил водоворот мыслей.
– Извините, пожалуйста, – втиснувшись все же на парковку, виновато буркнул он.
Почему – смелости? Почему – добра?! Он производит впечатление забитого, злобного труса?!
– Вас тоже с наступающим! – Помогая ей выйти, пожелал он.
– Спасибо, Димочка! Извините и вы, если что не так…
– Счастливого пути!
Смелости? Добра?
Он вдруг разозлился на себя. Безусловно, тетка интересная и слегка не в себе, – как раз такие его завораживали. Но неужели стоит обращать внимания на ее слова? Воспринимать всерьез?!
Но она же права! Ему не хватает именно смелости. И доброго отношения к миру. К жизни.