Как вы понимаете, дело не только в том, что подобное мерило суперсубъективно. Мы снова делаем другого человека ответственным за наши собственные страхи, фантазии, ощущения. И опять подкармливаем собственные галлюцинации: стоит только ему (ей) начать учиться лучше (слушаться, правильно себя вести и т. д.), как у меня все пройдет. Я не буду больше мучиться этими ужасными сомнениями. Все зависит только от него…
Происходит это примерно вот так: «Посмотри, какая красивая девочка! Это потому что она в платьице».
Шаг за шагом мы вгоняем детей в комплекс неполноценности. Последовательно и планомерно. Он будет проявляться в учебе, в дружбе, в любви. Потому что мы такие. Не умеем иначе и учиться не хотим. Незачем, мы-то живем как-то! Как-то…
Позицией человека, который вырос, постоянно подвергаясь сравнению и оценке, никогда не будет «Я живу здесь и сейчас», «Мне хорошо», «Я чувствую это так». Возможно лишь «Я хуже (лучше)», «На меня сейчас не так посмотрели», «Я выгляжу полным идиотом», «Наконец-то мама назвала меня молодцом», «Я должен хотеть есть» и т. п.
Хитрость ловушки заключается в том, что мы запутываемся в собственных манипуляциях. Так, в одной ситуации мы с легкостью говорим: «Посмотри, как Н. хорошо учится», а в другой не позволяем ребенку сказать: «Все за контрольную получили тройки, и Н. тоже». Во втором случае мы немедленно парируем: «Меня другие не интересуют – у меня свой сын!» Как же! Не интересуют! Наоборот, только это нас сейчас и интересует. И в последнюю очередь – чувства сына. «Я хуже других!», «Я плохой родитель!», «Что будет, если все узнают…», «Я как отец не способен справиться с собственными чувствами». А инструмент сравнения и оценки всегда под рукой. А как же! Сколько лет учили!
Сравнение разъедает душу покруче, чем насилие. Оно в определенном смысле и является матерью насилия. С той разницей, что в ситуации принуждения давят на меня, а когда нас постоянно учат сравнивать, мы начинаем давить на себя сами. Всегда. Причем в отличие от рефлексии, когда человек пытается разобраться в собственных желаниях и мотивациях, здесь мы только и делаем, что страдаем. И нет из этого никакого выхода: мука никуда не ведет. Ведь даже если я научусь летать, чтобы утереть нос другу, мое удовольствие будет коротким, сомнительным и агрессивным. Поскольку это не я научился летать – это мой друг меня научил.
Мы часто наблюдаем один из результатов такого подхода. «У меня новая машинка», – радостно сообщает мальчик. «А у меня еще лучше!», «Мне купят две!», «Плохая у тебя машинка» – варианты ответа его товарища. При этом, безусловно, нормальной реакцией свободного человека являются: «Классная машинка!», «Рад за тебя!», «Дай поиграть!», «Здорово!». Неужели мы не хотим вести себя так? Или собственный комплекс неполноценности уже не дает нам даже хотеть?
Приучать человека быть лучше всех – значит навсегда помещать его в тяжелейшую ситуацию.
Строго говоря, с этого момента он начинает существовать только при условии, что существуют другие. Нет больше его радостей, страданий, успехов. Есть лишь сравнения, одни сплошные сравнения. «Вот мальчик же не плачет!» А я вот плачу! Представляете? Плачу! Потому что мне больно! Мне нужны помощь и сострадание, а не сравнение! «Вот какая девочка красивая в юбке». А мне, правда, нравятся брюки. Хотите говорить по сути? Говорите! Давайте спорить! И девочка тут совершенно ни при чем.
Знаю-знаю примеры, которые мне приведут: Моцарт и ему подобные. Мол, если бы их не заставляли быть лучше других, ничего бы из них и не вышло… Неправда! Во-первых, мы не знаем, что вышло бы, а что нет. А во-вторых, более несчастных людей, чем иные «лучше других», я не знаю.
Неумение принять себя, свои мысли и чувства убивает на наших глазах целое поколение. Из какого сумасшедшего комплекса сравнения появляется утверждение: «Все америкосы – дерьмо»? Из какого самоуничижения вырастает формула «Мы всех порвем»? Не «Я смогу, потому что мне это важно», а «порву кого-то», потому что это единственный шанс БЫТЬ для меня. А вот из какого: сравнение неминуемо приводит человека к унижению других, к ненависти, к окончательной потере самого себя, если нет никого, с кем можно сравниться. Сравниться, естественно, в свою пользу. И любой ценой.
«В работе мы как в проруби, в постели мы как на войне». Чудесный результат.
Необходимость постоянно доказывать – папе, учителям, друзьям – разрушает наших детей. Человек окончательно теряет право на самость. На независимую самость.
«А я могу всех победить, а она не может», – говорит мне маленький мальчик, указывая на сестренку и ища моего одобрения. Думаете, это природа его такая? Будете успокаивать себя тем, что не вы его этому научили? Еще как вы! И все мы.
Сегодня критерием успеха становится гармония, умение верно выбирать то, что человеку по душе, способность соответствовать самому себе.
Воплощать собственные стремления не проще, чем побеждать мифического врага (предварительно его выдумав, конечно). Зачастую услышать себя и достичь своей цели намного сложнее, чем просто с кем-то соревноваться. Этот серьезный труд требует в первую очередь внутренней свободы, которая появляется только при условии существования права человека на себя. Без условий и контрибуций. Без соседского мальчика и папы-медалиста. Просто так. Потому что это право есть от природы. Не отнимайте его, пожалуйста.
ПРОДОЛЖАЕМ РАЗГОВОР
Человек – это социальное существо, и маленький ребенок прежде всего стремится выжить в окружающей среде, стараясь вписаться в нее и принимая ее проявления как норму, чтобы стать «полноценным членом общества». Как при таких условиях можно оставаться собой и не сопоставлять себя постоянно с другими?
Да, действительно никто из нас не был бы тем, кем он является, без того влияния, которое на него оказал окружающий мир. Тем не менее нужна некая точка отсчета, чтобы понимать, на каких принципах мы должны строить свое мировоззрение. И я вслед за экзистенциалистами считаю, что единственной такой точкой является личность. Я бы сказал, что человек – это совокупность разных систем координат, ни к одной из которых он не сводится.
В каждом из нас заложено огромное количество штампов и стереотипов, однако они уже наши, и осознавать себя возможно, только исходя из собственной личности, а не из источников этих шаблонов, к тому же постоянно друг другу противоречащих.
Вы описываете ситуацию, в которой человек, услышав фразу: «У меня новая машинка», сразу же начинает защищаться, сравнивая положение собеседника со своим. Что делать, когда ты заметил такую установку у своего ребенка и не хочешь, чтобы разговор с ним превратился исключительно в воспитание?
Есть такой замечательный инструмент – вопрос. Например, вопрос: «Что ты хотел сказать?» или «Важно ли это?» Разговор тут же переходит в другое русло. И оказывается, что ребенку, как и взрослому, на эту тему очень интересно разговаривать. Задать вопрос означает сделать так, чтобы человек осознал, что происходит, увидел тот механизм, который заставляет его действовать определенным образом. В большинстве случаев ребенок не только задумается о своем мировоззрении, но и будет готов поговорить с вами на эту тему. И чем человек младше, тем проще.