– Мне понравились все твои платья, – сказал ей Том. – Не будь я геем, я непременно стал встречаться бы только с тобой, за то, что ты создала такую красоту.
Она рассмеялась и чмокнула его в щеку:
– Спасибо, Том, ты просто лапочка. Но ты слишком хорош, чтобы быть моим бойфрендом.
Шин помнил, что поскольку он взял на себя роль посаженого отца, то должен непременно пригласить на танец главную подружку невесты. Он вот уже некоторое время наблюдал, как Клер танцует с отцом Люка. Она весело болтала и чувствовала себя абсолютно непринужденно. Шин с изумлением осознал, что это действительно правда – он не мог отвести глаз от Клер!
Что не сулило ничего хорошего.
Из всех женщин меньше всего он хотел иметь дело с Клер Стюарт.
И все же приходилось признать, что его тянуло к ней.
Когда музыка смолкла, Шин, улыбаясь, подошел к ней:
– К тебе сюда не собирается приехать какой-нибудь из твоих ужасных приятелей?
– Это ты так, значит, стараешься быть дружелюбным? – Похоже было, что Клер обиделась.
Он поморщился, сознавая, что сказал лишнее.
– Извини. Я неудачно выразился.
– Если только ты не хотел проявить любезность… Хотя, – сказала она, – я признаю, что неважно разбираюсь в мужчинах. – Она пожала плечами. – Нет, никто ко мне не приедет. Сейчас я вполне счастлива одна. И слишком занята, чтобы с кем-то встречаться.
От нее пахло какими-то незнакомыми духами – таинственными и волнующими. Может быть, именно запах так действует на него, а вовсе не ее близость? Шин даже подумал вдруг, что она прекрасная партнерша – с ней было так удобно танцевать…
– А к тебе не собирается присоединиться одна из твоих миленьких перелетных пташек?
– Нет. С Беккой мы расстались три месяца назад. И работы очень много.
– Да мы просто два сапога пара, – усмехнулась Клер.
Они танцевали уже второй танец подряд. Темп музыки замедлился. И хотя Шин сознавал, что поступает опрометчиво, но как-то незаметно для себя привлек Клер ближе к себе и медленно закружил ее в баюкающем ритме.
Кажется, все повторяется снова. Сегодня Клер пристально следила за собой и выпила всего два маленьких бокальчика просекко, обильно запивая их содовой. Но ей вдруг отчетливо вспомнился тот первый раз, когда она поцеловала Шина Фаррела. Она даже ощутила вкус его губ. Но тогда он моментально отскочил от нее и сделал ей выговор за то, что в свои семнадцать лет она напилась до невменяемого состояния, которым любой бесчестный мужчина может легко воспользоваться.
А сейчас, когда они во время танца тесно прильнули друг к другу, Шин сам поцеловал Клер. Его губы были такими сладкими, теплыми и соблазнительными, что ей стало страшно.
Сейчас вполне естественно с ее стороны было бы обхватить его руками за шею и прильнуть ближе. Тем более незаметно во время танца они переместились в глубь сада и оказались в полумраке, в укромном его уголке.
– Клер, – прошептал Шин.
Он наклонился и легко прикоснулся своими губами к ее губам. И мгновенно все ее нервные окончания пришли в возбуждение. Он повторил это снова и снова. На этот раз Клер поддалась и погрузила пальцы в его волосы. Руки Шина сильнее сжали ее талию, и он продолжал дразнить ее губы невесомыми, как крылья бабочки, едва ощутимыми поцелуями, которые заставляли ее хотеть большего…
Когда Шин нехотя прервал поцелуй, она вся дрожала.
– Клер… – изумленно пробормотал он.
Клер сама была потрясена не меньше его. Ей хотелось пойти сейчас же с ним, в его или в ее собственный номер, не важно. Она знала, что им обоим необходимо освободиться от напряжения последних нескольких дней.
Но рассудок подсказывал, что в таком случае все станет только хуже. Как они посмотрят наутро друг другу в лицо? У них в любом случае нет будущего. Это правда, что Шин порядочный человек, в отличие от бывших ее бойфрендов, но он сух и безэмоционален. В то время как Клер склонна к необузданным и импульсивным порывам… Они разные, и этим все сказано.
– Нам надо остановиться, – торопливо проговорила она, пока благоразумие еще не совсем ее покинуло. Клер чувствовала, что, если он поцелует ее еще раз, она согласится на все.
– Нет… – Шин жадно всмотрелся в нее и на миг показался ей очень ранимым. Клэр уже готова была растаять и погладить его по щеке, утешая. И сказать, что передумала. Но тут выражение его лица вновь стало холодным и отстраненным. – Ты совершенно права, – сказал он и попятился назад.
– Мне нужно еще выполнить кое-какие обязанности подружки, – проговорила Клер.
– Да, конечно, – сказал он и убрал руки с ее талии.
Повернувшись, чтобы уйти, Клер немедленно пожалела об этом. Ее прежнее влечение к Шину, оказывается, не исчезло, хотя она считала, что глубоко похоронила его.
Но она чувствовала, что поступает правильно. Потому что у них с Шином не могло быть будущего, а она уже не раз обманывалась в своих ожиданиях.
* * *
Остаток вечера Клер провела беседуя с гостями. И каждое мгновение она невольно отмечала, где именно находится Шин. Но она не доверяла себе и боялась снова совершить какую-нибудь глупую ошибку.
Наконец она вернулась в гостиницу, у себя в номере сбросила туфли на каблуках, устроилась, поджав ноги, в плетеном кресле на лоджии и принялась глядеть на луну, сиявшую над морем. Она некоторое время сидела так, пока не услышала стук в дверь.
Клер никого не ждала в такой поздний час – разве что кто-то заболел и нуждался в неотложной помощи?
Она босиком тихо подошла к двери и, отворив ее, растерянно заморгала – на пороге стоял Шин.
– Что-то случилось?
– Да.
– Что-то с Эш?
– Нет.
Клер только сейчас заметила, что на Шине нет галстука и пиджака и волосы слегка растрепаны – так он выглядел намного естественнее. И устоять перед ним было гораздо труднее.
Он держал в руках бутылку просекко и два бокала.
– Шин, что такое? – спросила она в замешательстве.
– Я думаю, нам надо поговорить.
– Заходи, – сказала она и закрыла за ним дверь.
– Я увидел, что ты сидишь на балконе.
Клер кивнула:
– Я знала, что не засну после всех впечатлений. Вот и решила полюбоваться на море и слегка охладиться.
– Неплохо придумано. – Шин кивнул на балкон. – Можно мне присоединиться?
Шин, море, луна… опасное сочетание. Разумнее будет ответить «нет».
– Да, – сказала Клер.
Он откупорил бутылку почти бесшумно, не пролив ни капли искристого вина, и разлил его по бокалам. Клер подняла свой бокал, чтобы сказать тост: