– Рауль, давай обсудим практические вопросы, – твердо сказала Сара. – Назначь конкретную дату, когда мы должны будем выехать из этого дома. Я ведь еще не предупреждала домовладельца. А нужно уведомлять заранее, за три месяца.
– Я решу этот вопрос.
– Кроме того, надо обговорить, в какие дни ты будешь навещать Оливера. Или мы решим это сразу после переезда?
Рауль с раздражением подумал, что Сара, похоже, готова достать свой ежедневник, чтобы пометить заранее дни, когда она будет свободна и сможет заниматься личной жизнью. Что происходит, черт побери?! Он, оказывается, ревнует!
Он резко поднялся на ноги, и Сара поспешно последовала его примеру в надежде, что он собрался уезжать. Рауль заставил ее почувствовать себя какой-то дешевой шлюхой. И хотя она была уверена, что он не имеет никакого права огульно судить, как она одета и куда ходит, ее так и подмывало наладить мир между ними, сказав правду о том, где и как она провела сегодня время.
– Дом будет полностью готов к середине будущей недели.
– А как насчет наших вещей?
– Я обеспечу их перевозку. Если мебель тебе не принадлежит, то вещей будет не так много. Все будет хорошо, – пообещал Рауль. – Дом оформлен на твое имя. Тебе не нужно больше бояться за крышу над головой. Смотри на это просто как на смену места жительства.
– Отлично! – Сара постаралась изобразить радостную улыбку. – По правде говоря, мои родители очень рады этому. Им никогда не нравился дом, который мы снимаем. Здесь Оливеру негде играть, и рядом улица с оживленным движением.
– Ты сама затронула тему своих родителей.
– И что?
– Я хочу познакомиться с ними.
– Зачем? – испуганно спросила Сара. Как она ни старалась быть убедительной, ее не покидало ощущение, что ни отец, ни мать не поверили заверениям дочери в том, что она больше ничего не испытывает к Раулю Синклеру. И что все в полном порядке.
– Затем, что Оливер – мой сын, и, значит, имеет смысл познакомиться с его бабушкой и дедушкой. Это можно сделать, когда они приедут в Лондон, или лучше нам самим съездить к ним. Я не намерен скрываться от них, позволяя им иметь неправильное представление обо мне.
– У них правильное представление, – пробурчала Сара. – Я рассказала им, как много времени ты уделяешь Оливеру. И о доме рассказала.
– И все же я хочу встретиться с ними. Поэтому прошу организовать встречу в течение ближайших двух недель.
Все пожитки Сары и Оливера уместились в нескольких картонных коробках, ставших грустным свидетельством ее унылой жизни в этом арендованном жилище. Положа руку на сердце Сара не могла бы сказать, что будет слишком скучать. Соседи, конечно, приятные люди, но она встречалась с ними редко, от случая к случаю. И все же в этом доме накопилось достаточно воспоминаний о нелегких годах ее борьбы за существование. Поэтому Сара все оглядывалась и оглядывалась назад, когда в среду утром машина с шофером увозила ее в новую жизнь.
Она не могла снова не очароваться тихой, окаймленной деревьями дорогой, ведущей к дому, расположенному в закоулке. Любому на ее месте показалось бы, что Лондон очень-очень далеко. Новый дом отличался от покинутого, как небо от земли. Какие бы сомнения и тревоги ни снедали ее, нельзя было отказать Раулю в том, что он избавил их с Оливером от финансовых проблем и бытовых неудобств.
Однако вслед за этим осознанием к горлу Сары подкатил комок при мысли, что отныне они с Раулем просто друзья. Она была так оскорблена его предложением стать любовниками только по причине того, что их по-прежнему влечет друг к другу, и обижена стремлением Рауля заполучить ее в свою постель только ради того, чтобы избавиться от призраков прошлого.
Может быть, ее реакция была слишком поспешной? Необдуманной?
Тем временем машина въехала на подъездную дорогу к дому.
Рауль ждал их.
– Я хотел сам привезти вас сюда, – сказал он, подхватив Оливера на руки. Но мальчик вывернулся из его рук, горя желанием поскорее начать осматриваться. – Но задержался на работе и приехал прямо сюда.
– Ничего страшного. – Сара вошла в дом и застыла от изумления. Он совсем не походил на тот, который она видела в свой последний приезд.
Мозаичная плитка делала холл теплым и красочным. Деревянная отделка придавала дому деревенский колорит. Сара переходила из комнаты в комнату, удивленная тем, что интерьер каждой из них был именно таким, каким виделся ей самой.
Рауль с гордостью показал кухонную плиту темно-зеленого цвета фирмы «Ада», винтажный комод, заказанный специально через один из интерьерных журналов, которые Сара любила просматривать.
– Ты сделала закладку в журнале, – признался Рауль, – и я решил, что он тебе нравится.
Оливер застыл у французских дверей, ведущих из небольшой оранжереи рядом с кухней в сад. Глаза ребенка от восторга и нетерпения стали огромными, как блюдца.
– Так и быть, – со смехом произнесла Сара, беря сына за руку. – Давай посмотрим, что там и как. Я не помню, чтобы сад был настолько хорошо ухожен, – заметила она. В нем имелось даже небольшое патио с деревянным столиком и стульями, отгороженное увитой шпалерой, что обещало в сезон цветения буйство красок.
– Я приглашал ландшафтного дизайнера, но ты можешь все здесь переделать по своему вкусу. Давай поднимемся на второй этаж. Я попрошу своего шофера присмотреть за Оливером, – предложил Рауль неожиданно сухим тоном.
Рауль безусловно вложил огромные деньги в обстановку. Он нанял мегапопулярного, чрезвычайно ценящего себя дизайнера по интерьеру, который занимался обустройством его пентхауса. Но в этот раз Рауль не дал ему креативной свободы и четко обговорил свои пожелания. Он знал, что Сара терпеть не может модерн и минимализм, поэтому в меблировке не наблюдалось ничего кожаного и хромированного. Воздержался Рауль и от приобретения произведений искусства. Впрочем, нет. Все-таки позволил себе повесить на стены несколько пейзажей, которые наверняка стоили уйму денег.
– Не могу поверить, что теперь это наш дом, – тихо произнесла Сара, проводя рукой по изразцам, которыми был выложен камин в теперешней ее спальне. Кровать-мечта с пологом на четырех столбиках притягивала взгляд, доминируя в обстановке. Витражные окна выходили в сад, и Сара видела Оливера, раскачивающегося на качелях под надзором исполнительного шофера. Она помахала сыну рукой.
– Ты сам выбирал мебель, изразцы?
И тут Рауль смутился, даже покраснел. Нравилось ли ему заниматься всеми этими мелочами? Не очень. Особенно если учесть, что на работе скопилось так много дел, требующих его пристального внимания. Но его задело ее неприятие его собственной квартиры. Поэтому он решил лично контролировать решения дизайнера.
– Я подумал, что теперь лучше понимаю тебя и твои предпочтения, Сара, – ушел от прямого ответа Рауль.
И получил в награду теплую, искреннюю улыбку.