В это время она увидела нечто, что подняло уголки ее рта в улыбке. С нежностью Рэнди отметила, что Сим предусмотрел все, даже школьный звонок. Она положила колокольчик так, чтобы на следующий день он был под рукой.
Рэнди заранее постаралась известить, что следующим утром откроются двери классной комнаты и что здесь будут рады видеть всех. Она просила родителей не приводить насильно ребятишек, у которых нет желания учиться, но полагала, что к ней придут многие дети, хотя бы из любопытства. Однако Рэнди никак не могла ожидать, что сюда придут все дети этого поселения, причем вместе с родителями, столь же серьезно настроенными, как и их малыши. Она предоставила родителям возможность осмотреть классную комнату, высказать свои хвалебные замечания по поводу парт, карандашей и бумаги, а затем деликатно выставила их с занятий. Они ушли вполне довольными, с гордостью обсуждая увиденное, а Рэнди смогла заняться учениками.
За всю свою жизнь у нее не было такого класса. На некоторых фермах ей доводилось проводить занятия не только с ребенком хозяина, но и с остальными детьми, живущими там. Однако никогда еще она не видела перед собой такого множества робких темнокожих детей, как в этом классе. Их старание трогало ее, и Рэнди вкладывала в занятия всю свою душу, а ведь она всегда была очень добросовестным учителем.
Джейн и Джастин не пришли в класс, что в первый день занятий было даже и неплохо. Рэнди разделила класс по возрастным группам. Самые младшие занялись рисованием, средние обучались счету на спичках, а старшие осваивали буквы.
Время летело незаметно, и, когда в дверь постучалась миссис Файф, которая принесла поднос с чаем, Рэнди пришлось просить учеников встать из-за парт и в течение получаса поиграть на улице.
— Как идут занятия? — спросила миссис Файф.
— Пока прекрасно. Но я думаю, что окончательно судить можно будет лишь по завтрашнему и другим ближайшим дням. Пока что для них привлекательна сама новизна процесса обучения.
— Все у вас получится, — убежденно сказала миссис Файф, — они — достаточно сообразительная детвора. Вы не поверите, дорогая, эти двое все утро болтались здесь. Однако с ними вам было бы труднее вести занятия.
— Миссис Файф, а вам не приходило в голову, что причина всех их бед заключается в том, что любому гораздо легче, когда близнецов нет рядом?
Эти слова удивили миссис Файф, и она задумалась. Спустя некоторое время она сказала:
— Не разбираюсь я в этих психологиях или как там они называются. Нет, честное слово, дорогая, не понимаю я этого!
— Однако вы знаете, что такое любовь. («Ну кто ты такая, кто тебе дал право говорить подобным образом, тебе, которой незнакомо чувство любви, хотя бы настолько, чтобы ответить…»)
— Конечно, дорогая.
— А они знают? Знают ли Джейн и Джастин, что такое любовь, что это такое — быть любимыми детьми?
— Я вижу, к чему вы клоните, но, боюсь, такие вопросы мне не по зубам. Еще чашечку чая, милочка?
— Нет, спасибо, все было просто великолепно! Надо давать звонок на следующий урок. Вот будет позор, не правда ли, если дети решат, что с них достаточно, и больше не придут на занятия.
Но об этом Рэнди могла не беспокоиться. На второй урок, который она решила посвятить поэзии, пришли все — от тех, кто рисовал, до тех, кто писал буквы.
— Мы будем петь песни и читать стихи, — сказала она детям, убежденная, что в силу их врожденной близости к природе и ее ритмам поэзия им понравится.
— А я знаю «петь песни»! — сказал Джаму, который уже успел показать себя столь же преуспевающим в учении, сколь и в выдумывании разных фантазий. — Петь песни — это когда кричат петухи.
— Что, Джаму?
— Петухи. Кукареку-у!
При этом Джаму замахал руками, подражая петушиному хлопанью крыльев, и весь класс присоединился к нему. «По крайней мере, если не чувство рифмы, то чувство ритма у них есть!» — с удовлетворением подумала Рэнди. Когда же ей удалось восстановить тишину, она пояснила:
— Ты неправильно понял меня, Джаму. Не петухи, а мы будем петь песни и читать стихи.
Подчиняясь ее команде, класс повторил хором: «Петь песни и читать стихи!»
Просто поразительно, как они пристрастились к поэзии. Ко времени обеденного перерыва дети даже выучили небольшое стихотворение. Рэнди решила, что надо будет непременно попросить Сима установить в классе радиопередатчик с достаточно мощным динамиком. Хотя их подготовка и не позволяет приступить к урокам по общей программе, стихи дети будут слушать с удовольствием. Близнецы тоже пришли обедать. Во время обеда они смотрели на нее тоскливыми глазами, хотя, быть может, Рэнди это только показалось. Тем не менее они сидели молча, да и она не заговаривала с ними. Лишь только когда Рэнди встала из-за стола, она бросила как бы между прочим: «Будет желание — заходите».
В ответ раздалось фырканье. Но фыркала только Джейн, да и то не так громко, как обычно.
Рэнди вернулась в класс и позвонила в колокольчик. Был полдень, самая жаркая часть дня. В силу этого Рэнди не удивилась бы, увидев несколько свободных мест в классе. Однако такого не случилось. С началом занятий несколько ее учеников из числа самых маленьких задремали, но всякий раз, когда покрытая темными густыми волосами детская головка опускалась на стол, она не пыталась разбудить ее обладателя.
А еще в этот день они провели «урок-беседу». Работая воспитательницей, Рэнди неоднократно имела возможность убедиться, как дети любят такие уроки. На этот раз она старалась пробудить у них желание рассказывать легенды и предания своего племени, поведав им все, что было ей известно про змею Аркарулу. После этого детей было просто невозможно остановить.
«Раз уж зашел разговор о змеях, — решила Рэнди, — было бы полезно поговорить о мерах безопасности при встрече с ними». Но она не стала сразу говорить о мерах безопасности, вместо этого Рэнди спросила:
— Если я увижу змею и позову вас на помощь, что вы будете делать?
Дети ответили хором, очень дружно и вежливо:
— Мы подойдем и скажем: «Доброе утро, госпожа Новая Миссус!»
— Да. Это говорит о том, что вы — вежливые и воспитанные дети. Но со змеей-то вы что будете делать?
— Как что? Поджарим на костре и съедим!
Помимо подобных уроков, Рэнди решила включить также изучение Библии. Поскольку племя раз в три месяца навещал католический священник-миссионер, ей казалось, что у детей уже должна быть некоторая подготовка по данной теме и занятия не будут трудными. Однако, когда Рэнди рассказывала о Рождестве, Джаму перебил ее, заявив с гордостью, что он знает про Блада, его в кино кинщик показывал.
— Я говорю про ладан, принесенный в дар волхвами.
— Вот-вот! Капитан Блад, он плавал по воде, которую называют волнами.
Ровно в три Рэнди прекратила занятия и отправила детей по домам. К своему ужасу, к которому примешивалась и гордость, она обнаружила, что они не хотят уходить.