– Английская буржуазия очень любит загребать жар чужими руками. И не в первый раз за большими преступления можно разглядеть английские уши. Но боязнь французов перед немецким возрождением и возможным реваншем…
Последние слова Сталин произнес с ТАКОЙ интонацией, что Шуленбург буквально подпрыгнул в кресле. Вечером того же дня в Берлин ушла шифровка, в которой говорилось о том, что советская разведка наверняка располагает неопровержимыми доказательствами причастности французов к Нюрнбергской трагедии…
– …Товарищ Сталин, к вам Будённый, – раздалось из интеркома, и Сталин подошёл к столу.
– Пригласи.
Двери распахнулись, и быстрым, энергичным шагом даже не вошёл, а влетел красный полководец.
– Читал? – Он бросил на стол сегодняшнюю «Правду» со статьёй о взрыве.
– Читал… – Сталин присел на стул и стал спокойно выбивать прогоревший пепел из трубки. – Я, можно сказать, её писал.
– Это как? – казак от удивления даже отшатнулся.
– А ты думаешь, чья это работа? – Иосиф Виссарионович с ленинским прищуром посмотрел на гостя.
– Неужели ИНО расстаралось? – Семён Михайлович нахмурился. – Там, конечно, лихие парни…
– Нет, не они, но копаешь близко.
– Дак… – Будённый замер от мысли, которая внезапно пришла ему в голову. – Подожди, неужели ты хочешь сказать, что…
– Что? – Сталин широко улыбнулся.
– Да нет, не может быть. – Семён Михайлович помотал головой, а потом задумался. – Или всё же он? Ну, мальчишка этот. Товарищ Белов, да? – Маршал буквально вперился взглядом в Сталина, ловя малейшие изменения в лице, и, видимо уловив что-то, буквально рухнул на жалобно скрипнувший стул.
– Скажу тебе больше, – спокойно сказал Сталин. – Там на подхвате было несколько правильных специалистов, но всю операцию он спланировал и провёл фактически в одиночку.
– Невероятно… – С остановившимся взглядом Будённый сидел, уставясь перед собой. И через несколько секунд уже осмысленно посмотрел на Сталина. – Слушай, Коба, так ему теперь орден давать нужно…
– Розг ему давать нужно, гакотсе бичи [105] ! – ворчливо произнёс Сталин. – Никому ничего не сказал, тихо спелся с Димитровым и утёк. Анархист он, вот кто!
– Анархист-то он, конечно, да, – осторожно произнёс Семён Михайлович. – Но какое дело сделал, а? Ты же понимаешь, на кого в этот раз германца откармливали? А так у нас будет ещё лет пятнадцать, ну десять минимум… Да мы за это время! – Он махнул рукой, словно в ней была шашка. – Нет, ты, конечно, ему горяченьких [106] пропиши, но это же не меняет сути дела?
– Меняет, не меняет, а если он завтра побежит взрывать английский парламент? – Сталин наконец набил трубку табаком и начал её раскуривать. – У него знаешь, какой зуб на британских деятелей?
– А если у него зуб на британцев, – спокойно произнёс Будённый, – то я им что-то не завидую. – Герой гражданской войны пристукнул шашкой об пол. – Так чем ты его награждать будешь? – И, не дождавшись ответа Сталина, произнёс, глядя прямо в глаза: – Я ему, если что, свой краснознамённый маузер отдам. Заслужил.
СООБЩЕНИЕ АГЕНТСТВА РЕЙТЕР
20 сентября в Вене произошло убийство известного правого политика Зейсс-Инкварта. Судя по оставленному приговору и документам, обнаруженным у одного из нападавших, убитого в перестрелке, покушение организовали социал-демократы, в отместку за убийство канцлера Дольфуса. При покушении также погибли адвокат Одил Глобочник и инженер Отто Скорцени, бывшие единомышленниками погибшего.
«The Guardian», 21 сентября 1934 г.
Вайолит – Центру
В 1620 – 09.10.1934 в Марселе осуществлена операция «Тевтонский меч», и исполнитель – Шофер [107] погиб. Отмщение свершилось. Хайль Гитлер!
СООБЩЕНИЕ ТАСС
Вчера во французском городе Марсель произошло убийство короля Югославии Александра I и министра иностранных дел Луи Барту [108] . Генерал Жорж, раненный во время покушения, находится в больнице. Предполагаемый убийца погиб. Французская полиция полагает, что покушение было осуществлено балканскими националистами.
«Правда», 10 октября 1934 г.
В Одессе, куда пришёл сухогруз, его уже встречали. Автомобиль из порта промчался по городу на аэродром Черноморского флота, где Александра посадили в новенький тяжелый бомбардировщик ТБ-3, загрузили его весьма объемистый багаж и отправили в Москву.
Прямо с аэродрома сначала хотели ехать в Кремль, но оспаривать приказ Белова завернуть в Коминтерн водитель и охранник не стали, и через час он уже входил в кабинет Димитрова, прижимая к груди тяжёлый чемодан. Остальной багаж занесли охранники, козырнули и ушли. Вслед за ним буквально влетел Куусинен, сгреб мальчика в объятия и от избытка чувств подбросил его к потолку. Ловили Сашу уже вместе с Боевым, тоже влетевшим в кабинет подобно молнии. Мужчины восторженно качали Сашку, который одобрительно отнесся ко всему происходящему. Во всяком случае, улыбался он вполне искренне.
После того как закончились качание, объятия и похлопывания по плечу, Александр наконец занялся принесенным чемоданом. Он водрузил его на стол, распахнул и принялся выбрасывать оттуда пачки денег, складируя их ровными стопочками, разбирая по виду валют.
– Это что? – вскинулся сидевший в кабинете незнакомец в военной форме и кивнул на пачки денег.
– Это? Ну, наверное, посмертные записки Пиквикского клуба, – произнес Саша, не отвлекаясь от разгрузки.
Боев и Куусинен заржали. Незнакомец открыл рот, закрыл, выматерился сквозь зубы и спросил уже строже:
– И всё же, откуда деньги? – И, обращаясь уже к ощутимо напрягшемуся Дмитрову, уточнил: – Выделялось же меньше, чем эта сумма?..
– Товарищ Димитров? – Белов поднял голову и посмотрел на хозяина кабинета. В этом взгляде читался вопрос: «Кто это и должен ли я ему отвечать? А если должен, то на каком основании?»