— И что же это такое рассказывает нам медсестра? Что это? Ты не стал принимать свои таблетки? Да почему же? Они тебе не пошли? — Этот добродушный голосок принадлежал офицеру, который допрашивал Джаза.

Он холодно кивнул.

— Совершенно верно, старина, — жестко ответил он, — они встали колом у меня в глотке. — Он поднял правую руку и сорвал с лица липовые повязки. Он смотрел на четверку, которая стояла, застыв, словно насекомые в янтаре.

Секундой позже доктор что-то пробормотал по-русски, беспокойно двинулся вперед и выпустил воздух из наполненного шприца. Еще один мужчина, тоже в гражданской одежде, схватил его за руку и остановил.

— Нет, — резко бросил по-русски Чингиз доктору. — Вам что, не вполне ясно, что он уже все понял? Поскольку он бодрствует, находится в сознании и полностью ориентируется в обстановке, так пусть он в таком виде и остается. В любом случае мне нужно поговорить с ним. Теперь это мой человек.

— Нет, — возразил ему Джаз, глядя мужчине прямо в глаза. — Как раз теперь я не твой! Если ты хочешь поговорить со мной, пусть они для начала обколют меня этой дрянью. Это единственный способ заставить меня поговорить с тобой.

Чингиз улыбнулся, подошел к кровати еще ближе и сверху вниз взглянул на Джаза.

— О, вы уже наговорили вполне достаточно, мистер Симмонс, — сказал он без всяких признаков смущения. — Уверяю вас, вы наговорили вполне достаточно. Во всяком случае, я не собираюсь ни о чем вас расспрашивать. Я намерен кое-что вам рассказать и, возможно, кое-что показать. И больше ничего.

— Ну да?

— Ну да, конечно. В общем-то, я собираюсь рассказать вам именно то, о чем вы больше всего хотели бы услышать: все о Печорском Проекте. Что мы здесь пытались сделать и что у нас получилось на самом деле. Вас это устраивает?

— Как нельзя более, — ответил Джаз. — А что такое вы собираетесь показать мне? Место, где вы выращиваете ваших кровавых монстров?

Глаза Чингиза сузились, но тем не менее он вновь улыбнулся. А потом кивнул.

— Что-то в этом роде, — признал он. — Правда, одно вам следует знать с самого начала: мы их не выращиваем.

— Не нужно мне это рассказывать! — Джаз тоже кивнул. — В этом-то как раз мы совершенно уверены. Здесь и есть их источник. Здесь то самое существо возникло или было создано.

Выражение лица майора не изменилось.

— Вы ошибаетесь, — возразил он. — Но этого следовало ожидать, поскольку вам известна только половина истории... Пока. Да, оно вылетело отсюда, но рождено оно было не здесь. Нет, оно возникло в совершенно ином мире. — Он присел на краешек кровати Джаза и внимательно взглянул на него. — Удивительно, какой вы живучий, мистер Симмонс.

Майк не мог удержаться от презрительного фырканья.

— И предполагается, что здесь я тоже выживу?

— Может быть, это вам удастся, — теперь Чингиз улыбнулся очень искренне, словно предвидя некоторые весьма приятные события. — Но для начала мы должны как следует поставить вас на ноги и позволить вам сориентироваться в происходящем, а уж потом...

Джаз вопросительно вздернул голову.

— А потом... потом посмотрим, каков на самом деле ваш потолок выживания.

Глава 3 Печорский проект

Комплекс, построенный под горным массивом ниже дна Печорского ущелья, был огромен, так что проводивший для Майка Симмонса обзорную экскурсию Чингиз Хув имел основания для гордости. Имел он основания и подозревать, что деструктивные склонности Джаза далеко не исчерпаны, потому во время осмотра помещений британский агент был упакован в нечто вроде смирительной рубахи — куртки, сковывавшей движения тела выше пояса; как будто было недостаточно постоянного присутствия телохранителя, майора КГБ Карла Вотского.

— Можно во всем обвинить это наше проклятое отставание в технологии, — сообщил британскому агенту Чингиз. — Американцы с их микрочипами, спутниками-шпионами и хитроумными электронными системами подслушивания... Я хочу сказать, как тут обеспечишь секретность, если они могут прослушать любой телефонный разговор в любой точке земного шара, а? И это всего лишь один из многих методов, которыми можно получать интересующую вас информацию. Искусство шпионажа, — произнося эти слова, он покосился на Джаза, но без враждебности, — принимает самые разнообразные формы и привлекает людей с выдающимися, можно сказать, пугающими способностями. С обеих сторон — и на Востоке, и на Западе. С одной стороны, сложнейшая технология и с другой — сверхъестественное.

— Сверхъестественное? — вопросительно поднял брови Джаз. — Мне лично ваш Печорский Проект показался как нельзя более приземленным. И в любом случае я, к сожалению, не верю в привидения.

Чингиз, улыбаясь, кивнул.

— Я знаю, — сказал он. — Я знаю. Мы это проверили... Или вы, может быть, не помните этого?

В первый момент Джаз взглянул на него непонимающе, а затем нахмурился. Если хорошенько подумать, он помнил об этом. Этот вопрос затрагивался во время его допросов, но тогда он не обратил на это внимания. Вообще-то он посчитал, что следователь подталкивает его к определенной теме: что именно он знает про отдел экстрасенсорной разведки. Экстрасенсорный шпионаж — ни больше и ни меньше! На самом деле Джаз не знал об этом абсолютно ничего, а если бы и узнал — не поверил бы.

— Если бы можно было пользоваться телепатией, зачем бы меня посылали сюда, а? И вообще — в этом случае не существовало бы никаких секретов!

, — Совершенно верно, совершенно верно, — подтвердил после мимолетной заминки майор. — Я рассуждал точно так же... до поры до времени. Как вы справедливо заметили, все это, — и он сделал широкий жест рукой, — очень приземленно.

"Все это” в данный момент представляло собой спортивный сектор, где Джаз приводил себя в форму после двух недель, проведенных в лежачем положении. То, что им настолько просто удалось выкачать из него буквально все сведения, до сих пор не давало ему покоя.

Они остановились, чтобы дать возможность Карлу Вотскому снять пуловер и поразмяться несколько минут с гирями. Джаз подумал, что ему и самому было бы неплохо немножко “ покачаться”.

Он не сомневался в том, что на любые вопросы, заданные майору, получит правдивые и прямые ответы. В этом отношении поведение майора КГБ было безупречным. С другой стороны, зачем ему что-то скрывать? Терять ему нечего. Он знает, что Джаз никогда, ни при каких условиях не выберется отсюда. Он знал это с самого начала. Во всяком случае, они на это твердо рассчитывают.

— Вы удивляете меня жалобами на американскую высокую технологию, — тихо сказал он. — Предполагалось, что я на семьдесят пять процентов устойчив к промыванию мозгов, но я и глазом не успел моргнуть, как вы меня вымыли и высушили. Никаких пыток и даже никаких угроз. А к пентатолу я устойчив — но я, тем не менее, ничего не смог утаить от вас! Как вам, черт возьми, это удалось?