– То-то же! – Сашка переключил внимание на дорогу, выровнял машину, и она облегченно вздохнула. Уж лучше Гасану принадлежать, чем лежать мертвой в расплющенной от удара машине.
– Ты не думай, это нормально. У нас один пацан бабу в карты выиграл, и ничего… – с ухмылкой сказал он. – Душа в душу жили… Пока он ее не проиграл…
– И это, по-твоему, нормально? – возмутилась Татьяна.
– Лихие люди – лихая жизнь… И я лихой человек! Завтра в кабак сходим… – взбудораженно добавил он. – А сейчас ко мне домой!
Гасанов подвез ее к блочному пятиэтажному дому с грязно-серыми стенами. И в квартире было так же грязно и серо. Старые обои, ветхая мебель, запах тухлых тряпок и гниющего дерева. Зато две комнаты.
На кухне в холодильнике нашлось полбатона сервелата, кусок сыра, а в шкафу целая булка слегка зачерствелого хлеба. И чай Татьяна нашла, и сахар. Саша вышел в комнату и быстро вернулся с бутылкой виски в руке.
– Не хочу, – качнула Татьяна головой.
– Почему?
– Не хочу и все.
– Ну, мы же в ресторан собирались…
– В ресторане, может, и захочу.
– Ну, сегодня нельзя… Сегодня дома нужно быть… Позвонить могут. – Саша в смущении кивнул в сторону прихожей, где на тумбочке стоял телефон.
– И мне нужно быть. Завтра занятия.
– Тут недалеко, я тебя отвезу. Завтра. Останешься?
– На диване себе постелешь.
– На диване? – Он жалко глянул на нее, но тут же нахмурил брови, пытаясь изобразить хозяина положения. Ну да, он же крутой разбойник, его все должны бояться.
– Я должна к тебе привыкнуть.
– Ну да, ну да… – Он раздосадованно поскреб пальцами подбородок. – Может, все-таки выпьешь?
На этот раз Татьяна не сдержалась и рассмеялась.
– Что-то не так? – спросил Сашка, с беспомощным подозрением глядя на нее.
– Я хочу спать. Одна… Постелешь мне?
– А как насчет ванны?
Татьяна кивнула. Пусть будет ванна. Перекусив, она пошла в ванную, приняла душ и преспокойно отправилась спать.
Утром Гасанов приготовил завтрак, подвез ее к институту, а после обеда забрал домой. А до этого перевез к себе из общаги ее вещи, все, до последней резинки от бигудей. Татьяна не возражала…
А вечером они отправились в ресторан. Посидели, выпили, подшофе вернулись домой. И, оказавшись в спальне, Сашка набрался смелости повалить ее на кровать. Но Татьяна сказала «нет», и он, как ни странно, отступил. А ведь мог бы и продолжить, вдруг она бы преклонилась перед его силой…
На первое – солянка, на второе – картофельное пюре с телячьей отбивной, на третье – рюмка водки. А на десерт – Костя. Такой вот выбор сделал Гасан. Сначала пообедал в одиночестве, а затем позвал его. И не откажешь ему. Он хоть и козел, но за ним сила. Пролетарская братва гремит на весь город, а Сашка хоть и не самый яркий, но все же ее представитель.
Костя молча сел за стол, выложив перед собой сжатые в кулаки руки. Если Гасан хочет снова подраться, он готов, даже рад будет. Неуютно на душе, когда последнее слово за Сашкой.
– Ты чего такой напряженный? – цокнул тот языком. – Нормально все, бить не буду.
– Я буду, – хищно сощурился Костя.
– Ты что, серьезно? – на мгновение оторопел Гасан.
– А почему нет?
– Из-за Танюхи?
– Вообще. Спать спокойно не могу, все думаю, как тебе морду набить.
– Ну и шутки у тебя! – усмехнулся Сашка, настороженно глядя на него.
– Это не шутки. Чего пришел?
– Да спросить хотел… – замялся Гасан.
– Спрашивай.
– Злой ты какой-то сегодня.
– А ты добрый?
– Ну, не злой…
– Припекло? Проблемы?
– Почему сразу проблемы?
– Потому… Накаркать боюсь, а так бы сказал.
Костя знал, чем для Гасана может закончиться бандитская жизнь. Сегодня на коне, а завтра на щите. Пролетарские с южаками схлестнулись, с обеих сторон стреляют, только и разговоров об этом. Как бы Гасана не зацепило…
– А ты не каркай, – поморщился Сашка. – Если наших не станет, за «крышу» отстегивать будешь.
– А ваших может не стать?
– Да все может быть… Я же говорю, не радуйся… И не бойся ничего. Пока я на плаву, тебя никто не тронет… Ты же знаешь, уговор дороже денег.
– Это ты о чем? Или о ком?
– И о ком, и о чем… Ты на меня волком не смотри, не надо. Я тебе не враг…
– Но и не друг.
– Да мы и не были друзьями… – пожал плечами Сашка. – А если разобраться, так только ты мне и друг… Ну, чего сидишь? Выпить неси!
Костя подозвал официантку, велел ей принести штофик водки да закусить чем-нибудь. Друг ему Сашка или нет, но рэкетиры его не беспокоят. А то, что из-за Тани схлестнулись, так это всего лишь эхо былой войны. Из родных краев эхо…
Соня подала графинчик водки, рюмки, выгрузила на стол тарелки с колбасно-сырной и овощной нарезкой. Уходя, она кокетливо глянула на Костю и завлекающе крутанула бедрами. Романа как такового между ними не было, но иногда на него находило, как правило, по пьяной лавочке. Выпьет и под юбку к ней, а она только тому и рада.
– Ничего телка, – глядя ей вслед, без всякой зависти сказал Сашка.
– Ну, с Танюхой не сравнить, – усмехнулся Костя.
– А ты сравниваешь?
– Ну, бывает.
– У тебя с ней что-то было?
– Ну, было, – поморщился Костя. Гасан сам поднял эту тему, пусть получает.
– В смысле, с этой? – Сашка кивком головы показал на Соню.
– И с этой.
– А с Танюхой? – Голос у Гасана дрогнул под напором ревности.
– Что-то я тебя не пойму, к чему этот разговор?
– Не было у тебя ничего с Танюхой! – Сашка поднял руку, нацелив на него указательный палец. Казалось, он собирался ткнуть им в глаз.
– Ну, не было, и что?
– А я знал!.. Знал!.. – как-то не очень убедительно обрадовался Сашка. – Она вроде и хочет, а потом раз, и на замок!..
– О чем это ты?
– И с тобой так же было!
– На замок?.. Ну, может быть, – усмехнулся Костя.
– Завидуешь? – зло посмотрел на него Сашка.
Костя ничего не сказал. Зависти, конечно, не было, но и счастья Гасану с Таней желать почему-то не хотелось.
– Ты у меня смотри!
– Да пошел ты! – Костя наполнил рюмки и поднял свою: – За все хорошее!