– Обождите! – неожиданно восклицает Сухов, цепляясь за внезапно пришедшую в голову идею как за соломинку. – А если так – вы лезете в колодец, а я остаюсь здесь и буду изображать раненого.
– И?.. – спрашивает Михась. – Это ты со страху придумал? Допустим, он пришел, решил проверить, всех ли положил, дальше чего?
– Действуем по тому плану, что ты предложил, – отвечает Сухов. – Только я лягу на люк, чуть придвинем крышку и забросаем ее снегом. Колодец сразу не разглядишь, если нам повезет, он меня перевернет, откроется, и у тебя будет пара секунд, чтобы выстрелить в него. Как тебе такой план, а?
– Дохлый номер, салабон, – отмахивается Миха. – Он может не спуститься или сделать контрольный выстрел. Ты раскинешь мозгами, и на этом все кончится, сначала для тебя, а потом и для нас.
– Тогда давай, беги, а я посмотрю, что из этого получится! – взрывается Сергей. – Зуб даю, сделает он вас! Зато мне по приколу, подыхать не так стремно будет, зная, что вы оба сдохли!
Михась тяжело дышит, его пальцы сжимаются в кулаки. Кажется, еще секунда – и он ударит пацана.
Пауза затягивается.
– А ты умеешь уговаривать, салабон, – наконец цедит сквозь зубы парень. – Рискнем. – Миха переводит взгляд на Скелета:
– Ну что, «дух», сыграем в мертвецов?
Макс смотрит на Миху, затем переводит взгляд на Сухова.
– Да вы оба сбрендили! – говорит он. – Так мы точно втроем подохнем, без вариантов.
– Не вопрос, – произносит Михась, – тебя здесь никто не держит, беги!
– Ага! – отвечает Скелет. – Нашел дурака, далеко я один уйду? Сыграем, черт с вами, все лучше, чем кроликов изображать!
Сухов смотрит на Макса.
– Не того мы Крысом назвали, – тихо говорит он.
– Тоже мне, герой нашелся, – шипит в ответ Макс. – И без тебя тошно.
– Наговорились? – перебивает Миха. – Тогда делаем так, – Михась заглядывает в колодец, скидывает туда ком снега. Затем поднимает голову, смотрит на пацанов. – Ты, – указательный палец вытягивается в сторону Скелета, – лезешь первый, я за тобой. Встану тебе на плечи. Удержишь?
Макс кивает и, точно спохватившись, спрашивает:
– А зачем?
– Затем! – взрывается Михась. – Глубоко там, а скобы обломаны! Если я буду стоять внизу, то могу прозевать момент выстрела. Понял? Теперь ты, Серый! – Миха смотрит на мальчишку. – Как только мы ныкаемся в колодце, быстро лезешь на край ямы и, как условились, подставляешь под выстрел трупак. После выстрела скатываешься вниз, прямо на колодец и громко стонешь, типа раненый, понятно?
– Понятно, – отвечает Сухов. – Только есть один затык.
– Чего? – переспрашивает Миха. – Что еще за затык?
– Как мне лежать? На спине? На животе? Руки куда деть, чтобы натурально выглядело?
– Сечешь, боец! Это я недодумал, – Михась смотрит на тело Крыса. – Поставим себя на место стрелка. Нужно, чтобы он тебя перевернул, значит, ты лежишь на животе. Одну руку поджал, в ней пистолет, я тебе его дам, вторую вытянул. Ствол СКС я прямо в тебя упру. Как только он перевернет тебя, я стреляю, а ты работай на добивание. Ранен он или убит, неважно, просто всади в него еще несколько пуль. Справишься?
– А стрелять покажешь как? – спрашивает Сухов. – Я не умею.
– Чтоб тебя! Хоть что-то ты умеешь? Или только языком чесать?
– Покажи, я сумею, – хмуро отвечает Сергей. – Языком пока ты больше треплешь.
Пропустив дерзость мимо ушей, Миха достает ПМ и говорит:
– Смотри. Я снимаю пистолет с предохранителя, – Михась опускает флажок вниз. – Видишь красный кружок вверху?
– Вижу.
– Теперь я досылаю патрон в патронник, – Михась передергивает затвор. Слышится щелчок. – Все, патрон в стволе, можно стрелять. Понятно?
– В принципе, да, – кивает Сергей. – А на предохранитель как обратно ставить?
– Просто, – говорит Миха, – поднимаешь большим пальцем флажок вверх – все, стрелять нельзя. Но ты лежи со снятым предохранителем, иначе выстрелить не успеешь. На, бери, восемь патронов, восемь выстрелов, – парень протягивает пистолет Сухову. Неожиданно Михась задумывается, внимательно смотрит в глаза мальчишке. – Вздумаешь выкаблучиваться – завалю. И пикнуть не успеешь, понял?
– Понял, – тихо отвечает Сухов. Мальчишка осторожно берет ПМ, ощущая приятную тяжесть в руке.
– Ну, как? – спрашивает Миха. – Чувствуешь превосходство?
– Есть такое, – усмехается Сергей.
– Крючок не дергать, нажимаешь плавно, – продолжает инструктаж Михась. – Стрелять придется навскидку, прицелиться ты не успеешь. Так что просто повернули – стреляй, понятно?
– Угу, – кивает Сергей.
– Да, и еще… – Миха внимательно смотрит в глаза пацана. – В человека-то выстрелить сможешь?
– Н-не знаю…
– А в меня?
Мальчишка теряется, мнется, и Михась горько усмехается:
– Это только в кино все герои, а в жизни или на войне со страху и обделаться можно. Но это только в первый раз, потом привыкаешь, верь мне.
Миха глубоко вдыхает, хлопает мальчишку по плечу и говорит:
– Все просто: или ты, или он. Думай так. Замешкаешься – ты труп, помни об этом.
Сухов кивает. Руки мальчишки заметно трясутся. Вихрь мыслей носится в его голове, как стая потревоженного воронья.
«Придет снайпер или не придет? Что, если он выстрелит с расстояния, не станет подходить ко мне? А если не будет переворачивать и просто даст контрольный в голову?»
Страх заставляет мальчишку думать. Одна идея отбрасывается за другой.
«Михе, конечно, по фиг на меня, свою шкуру спасает. И дернуть отсюда нельзя, и завалить его нельзя. Остается только надеяться на везение…».
Взгляд Сухова падает на труп Крыса, и внезапно его осеняет. Ни слова не говоря, мальчишка бросается к мертвецу и начинает сдирать с него заляпанный кровью противогаз.
– Ты чего удумал?! – шипит Миха. – Зачем?
– А ты сам подумай! Я надену противогаз с выбитой линзой. Еще раз стрелять в бойца с дыркой вместо глаза снайпер не станет. Я буду изображать труп, а Крыс, с моим целым противогазом, типа раненый. Ты его иногда стволом карабина снизу тыкай, вроде как он шевелится.
– Что, от страха совсем мозги разъело?! – взрывается Миха. – Ты сдохнешь! Герметичность у противогаза нарушена, здесь фон, наглотаешься пыли – и все, лучевуха!
– Зато он меня точно сразу не пристрелит, смотри! – Сергей протягивает Михе снятый с Крыса противогаз. – Входное и выходное отверстие. Дырка за ухом и крови на резине сколько! Я лягу метрах в трех от люка, вон там, – Сухов машет рукой в сторону труб теплоцентрали. – Как раз в вашу сторону буду смотреть. Если он пройдет, то окажется спиной ко мне.