– Вот-вот, Андрей Васильевич, ты подумай! Ты мужик толковый, от тебя польза большая будет. Ты ведь, если своего не добьешься, то не успокоишься. Кое-кто тебя за это недолюбливает, но это не важно. Как гласит древняя мудрость – врагов нет только у того, кто ничего не стоит. А о себе нужно думать поменьше. О деле нужно думать, об общем деле, ради которого мы здесь и находимся. Вот так я тебе скажу. Решай, думай, пока время есть, а сопли и слюни оставь девочкам из машбюро и финчасти.
В кабинет главного врача клиники Густава Хальмейера ворвался его заместитель, немолодой афганец Абалькар Иради.
– Густав, они приехали! – встревоженно воскликнул он, плотно прикрывая за собой дверь.
– Хорошо, пойдем встречать дорогих гостей, – с неудовольствием ответил главврач, поднимаясь из-за своего рабочего стола. – Ты всех в лаборатории предупредил?
– Да, там все в порядке. Думаю, новая звукоизоляция сработает, но я все равно всех удалил в глубь пещеры.
Визит делегации международного движения «Врачи без границ» был запланирован давно, и избежать его все равно не удалось бы. Эта организация уже дважды оказывала помощь с поставкой дорогих вакцин и лабораторного оборудования. Как ни пытались организаторы клиники не привлекать к себе внимания, сделать этого не удалось. Клиника была построена почти год назад на краю небольшого селения, вдали от крупных городов, как и полагалось инфекционной клинике. Оснащена она была самым современным оборудованием и имела потенциал для проведения противоэпидемических мероприятий в районе. Сюда принимали и бедных пациентов, ссылаясь на некие государственные субсидии.
Сухощавый высокий главврач, несколько сутулясь и держа руки в карманах белого халата, вышел в холл клиники навстречу делегации.
– Добрый день, господа, добрый день, – проговорил Хальмейер своим резким голосом, – рад вас приветствовать в нашей клинике.
Глаза главврача, прикрытые чуть затемненными стеклами очков в тонкой металлической оправе, не выражали радости, но гости не придавали этому особого значения. Густав Хальмейер всегда отличался вздорным характером и своеобразностью суждений.
Дальше следовала обычная процедура. Процессия гостей с представителем местного органа самоуправления, ведавшего здравоохранением, прошлась по палатам, лабораториям. Очень тщательно была осмотрена кухня и столовая для больных. Представитель администрации не менее получаса распространялся о том внимании, которое уделяет местная администрация этой клинике, о большой помощи европейского сообщества, периодически направлявшего врачей-инфекционистов для работы в клинике, о благородной роли волонтеров из среды студентов-медиков, бескорыстно выполнявших работу санитаров и низшего медицинского персонала.
Хальмейер вежливо, но холодно выслушивал все, что говорилось в его адрес и адрес клиники. Его заместитель, афганский врач Иради, в отличие от шефа очень нервничал. Когда к нему обращались, он вздрагивал и отвечал несколько невпопад. Наконец афганец извинился и, сославшись на срочные дела, покинул делегацию.
В завершение делегацию пригласили к столу, уверяя, что блюда не готовились специально, а составляют истинный рацион питания больных клиники.
– Господа, – взял слово за столом Хальмейер, – я и весь персонал клиники благодарны вам за то внимание, которое вы уделяете нашей работе. Надо сказать, что условия, в которых нам приходится работать, весьма не просты. Местное население не слишком охотно отзывается на наши призывы и следует нашим рекомендациям. Это понятно. Благодаря помощи местной администрации нам дважды за этот год удалось погасить вспышки дизентерии, мы можем отслеживать симптомы других опасных инфекционных заболеваний и гасить очаги на уровне пандемии. Да, это частная клиника, но люди, стоящие за ней, – гуманисты. Вы видели палаты для бедных людей, вы видели наши лаборатории. Несомненно, все это отвечает самым современным требованиям медицины. Единственное, чего мне следовало бы желать, так это большей пропагандистской помощи со стороны местных органов здравоохранения. Медицина сильна не только своими клиниками и вложенными в них финансовыми средствами. Медицина, господа, и я думаю, что вы как практические врачи со мной согласитесь, сильна пониманием людей, верой людей. Пока будет существовать пренебрежение элементарной гигиеной, будет и нужда в таких вот клиниках. Точнее, в их количестве на душу населения.
Представитель местной администрации попытался сделать возмущенное лицо, обиженный недооценкой своих заслуг. Но Хальмейер остановил его жестом руки.
– Никоим образом я не хочу умалять помощь, которую оказывает правительство, но зачастую органы здравоохранения пытаются ограничить свою деятельность распоряжением финансами и статистикой. Господа, вы все здесь врачи, и не мне вам объяснять, что в нашем деле профилактика значит гораздо больше, нежели своевременное лечение и грамотные противоэпидемиологические мероприятия. Здесь как нельзя лучше пригодилась бы помощь общественных организаций и движений. К этому я вас и призываю!
Церемония прощания была помпезной, доктора Хальмейера обещано было представить на соискание одной из международных премий. Сдержанно попрощался лишь представитель местной администрации, однако он постарался не выходить за границы вежливости, помня о высоких покровителях клиники и доктора Хальмейера здесь, в Афганистане. Ссориться с ним не стоило.
Низкая облачность и сильный ветер осложняли высадку. Парашютистов могло разнести в разные стороны на многие сотни метров, если не на километры. Однако подполковника Карманникова погода не пугала. Он подкорректировал точку выброса с пилотами на подходе к месту с учетом скорости и направления ветра. Сейчас шесть темных прямоугольных куполов рассекали воздух, неся десантников чуть в стороне от линии границы. Самолет, который выбрасывал группу, даже не пересекал ее. Таким образом внимание к нарушению границы самолетом не было привлечено. Все остальное должен был сделать планирующий полет шестерых десантников.
Карманников держался в воздухе дольше всех, борясь с ветром и пытаясь пройти кругами над местом высадки. Подполковнику хотелось убедиться, что вся группа приземлилась в одном месте. Если бы этого не произошло, то командир мог определить направление и расстояние до тех, кого ветром отнесло бы далеко в сторону. Однако мастерство десантников помогло, и группа приземлилась на участке с разбросом всего в несколько десятков метров.
Пока офицеры собирались около командира со скомканными парашютами в руках, Карманников пытался сориентироваться на местности. Потенциальное убежище группы должно было находиться метрах в пятистах северо-западнее в скалистых отрогах. В том месте, которое предполагалось использовать для оборудования основного лагеря, не было пастушьих троп, даже козьих – и тех не было. Это было труднодоступное место, испещренное глубокими расщелинами и огороженное отвесными скалами. Выбрав направление, подполковник повел группу к намеченной цели под завывание холодного ветра.
Остаток ночи Карманников велел всем отдыхать. До утра ничего предпринять было невозможно. Короткое кодовое сообщение о благополучной высадке ушло через спутник. Утром предстояло определить свое точное положение и поставить задачи подчиненным. Но самое ответственное мероприятие, которое предстояло выполнить – встретиться с информатором из местных; без его данных группа искала бы иголку в стоге сена.