В ашраме Джобс познакомился с эпидемиологом Ларри Бриллиантом, боровшимся с оспой. В дальнейшем тот возглавлял благотворительность в компании Google. Они подружились на всю жизнь.
Тогда Джобсу рассказали о юном праведнике из Индии, который должен был встретиться с учениками в гималайском поместье одного богатого бизнесмена. По словам Стива, «это был шанс познакомиться с просветленным человеком, пообщаться с его последователями, ну и поесть, конечно. Помню, как мы шли туда, и едой пахло так, что у меня слюнки текли. Я ужасно проголодался». Когда Стив ел, праведник, который был не намного его старше, заметил его в толпе, указал на него пальцем и расхохотался как сумасшедший. Джобс вспоминал: «Подбежал ко мне, схватил за руку, присвистнул и говорит: „Ты как ребенок“. Меня его внимание насторожило». Праведник вдруг потащил Стива прочь из толпы, в горы, к колодцу у маленького пруда. Дальше, по словам Джобса, произошло нечто невероятное: «Мы сели, и тут он вынул бритву. Я решил, что праведник спятил, перепугался, но он достал кусок мыла, намылил мне голову – у меня тогда были длинные волосы – и обрил наголо. Сказал, что тем самым спасает мне жизнь».
Вскоре, в начале лета 1974 года, к Джобсу присоединился Коттке. Стив отправился в Нью-Дели его встречать. Джобс утверждал: «Я ехал искать себя. Надеялся достичь просветления, понять, кто я, и что мне делать дальше». По мнению же Коттке, Стива волновало то, что он не знал своих настоящих родителей: «В его душе была пустота, которую он стремился заполнить».
Вдвоем они совершили долгий путь до ашрама Хариахан Бабы. Много времени заняли автобусные поездки из Дели в штат Уттар-Прадеш, а затем в Химачал-Прадеш. Джобс не стал искать другого гуру, а попытался достичь просветления самостоятельно, с помощью аскезы, голодания и простого образа жизни. Однако, по воспоминаниям Коттке, «внутренней тишины» в Индии Джобсу достичь не удалось. По свидетельству Дэниэла, однажды Стив рассердился на торговку с деревенского рынка, продававшую им молоко, и кричал, что она разбавляет молоко водой. В Манали, неподалеку от границы с Тибетом, у Коттке украли спальный мешок с дорожными чеками. Стив кормил друга за свой счет, а потом купил ему билет на автобус до Дели и отдал Коттке свои последние сто долларов.
Не только Дэниэлу Коттке, но и другим близким друзьям Стив признавался, что затеял эту поездку и вообще погрузился в испытания различных духовных и мистических практик, чтобы заглушить боль от осознания того, что его бросили сразу после рождения. В дальнейшем, узнав своих настоящих родителей, Стив надеялся понять что-то очень важное про себя и свое место в жизни. Пробыв в Индии семь месяцев, Джобс вернулся в США. Осенью по дороге домой Стив остановился в Лондоне у женщины, с которой познакомился в Индии. Оттуда был дешевый чартерный рейс до Окленда. Родителям Стив писал редко. Поэтому Пол и Клара были несказанно удивлены, когда сын позвонил им из аэропорта и попросил его встретить. Они тут же помчались из Лос-Альтоса в Окленд. Стив вспоминал: «Я был бритый наголо, в индийской одежде из хлопка, бронзовый от загара. Сижу в аэропорту, смотрю, идут родители. Не узнали меня, раз пять прошли мимо. Наконец мама подошла и спросила: „Стив, это ты?“, а я ответил: „Привет!“».
Он предстал перед друзьями очень худым, загорелым, с выбритой головой и в традиционной индийской одежде. Теперь в Лос-Альтосе Стив утром и вечером медитировал и изучал дзэн, а в промежутках слушал лекции по физике и инженерному делу в Стэнфорде. Стив всю жизнь старался следовать праджне, то есть высшей мудрости и божественной интуиции, которой можно достичь путем концентрации. Много лет спустя после поездки в Индию он утверждал: «Вернувшись в Америку, я испытал еще больший культурный шок, чем тогда, когда приехал в Индию. Люди в индийской глубинке не мыслят категориями, привычными для западного человека. Они доверяют интуиции, и она у них развита значительно тоньше, чем у жителей других стран. Я считаю, что интуиция – это мощнейший способ познания мира, гораздо более эффективный, нежели рациональный рассудок. Она оказала огромное влияние на мою деятельность.
Западный рационализм – не врожденное, а благоприобретенное свойство человека и величайшее достижение нашей цивилизации. Индийских крестьян никто никогда этому не учил. Зато они знают кое-что другое, что в определенных ситуациях более ценно; но, разумеется, не во всех. Это – сила интуиции и эмпирики.
Вернувшись в Америку спустя семь месяцев, проведенных в индийских деревнях, я осознал безумие западного человека, соседствующее с его способностью рационально мыслить. Если сесть и сосредоточиться, то можно заметить, до чего возбужденным является наш ум. И если попытаться его успокоить, будет только хуже. Однако со временем он все-таки успокаивается, и тогда начинаешь слышать более тонкие вещи. Вот тогда и расцветает интуиция. Ты яснее смотришь на вещи и живешь в настоящем. Ум работает не так быстро, и ты чувствуешь величие каждого мгновения. Вообще видишь гораздо больше прежнего. Это внутренняя дисциплина, которой нужно учиться.
Дзэн глубоко повлиял на всю мою жизнь. Одно время я хотел отправиться в Японию и попытаться поступить в школу при храме Эйхэйдзи, но мой духовный наставник уговорил меня остаться в Америке. Сказал, что там нет ничего, чего не было бы здесь. И он оказался прав. Я понял истинность пословицы дзэн: если ты собираешься объехать весь мир в поисках гуру, то найдешь его в соседнем доме».
А вскоре Стив действительно нашел духовного наставника в Лос-Альтосе. Им стал Кобун Тино Отагава, ученик основателя центра дзэн-буддизма в Сан-Франциско японца Сюнрю Судзуки, автора книги «Сознание дзэн, сознание начинающего». Сузуки попросил своего помощника Кобуна Тино Отагаву открыть в городе центр, который работал бы всю неделю. Отагава по средам читал в Лос-Альтосе вечерние лекции и проводил медитации с учениками. Джобс, как и его тогдашняя подружка Крис Энн Бреннан, Дэниел Коттке и Элизабет Холмс, стал преданным последователем учителя. Джобс серьезно практиковал дзэн-буддизм и участвовал в длительных медитациях в центре дзэн «Тассахара», монастыре неподалеку от Кармела, где также преподавал Кобун Тино Отагава.
Стив даже собирался стать учеником при храме Эйхэйдзи в Японии, но Отагава уговорил его остаться в Америке. Он также убедил Джобса, что можно заботиться о душе, продолжая заниматься бизнесом, и не стоит всецело посвящать себя медитациям. Коттке счел Кобуна забавным. «По-английски он говорил ужасно (это и неудивительно, с учетом того, что японцы не могут правильно произносить добрую половину звуков английского языка. – Б. С.). Изъяснялся в лирической многозначительной манере, как будто сочинял хокку. Мы сидели и слушали его, чаще всего просто не понимая, о чем он вообще говорит. Я воспринимал все это как веселое предисловие». А вот Элизабет Холмс отнеслась к учителю более снисходительно: «Мы приходили на медитацию к Кобуну, садились на подушки дзафу, а Кобун сидел на возвышении. Мы учились концентрироваться. Это было что-то волшебное. Однажды вечером мы медитировали с Кобуном. Шел дождь. И учитель объяснил нам, как с помощью доносящихся снаружи звуков сосредоточиться на медитации».
По мнению Коттке, после знакомства с Кобуном «Стив стал очень серьезным, важным и в целом просто невыносимым». Джобс встречался с Кобуном почти ежедневно, а раз в несколько месяцев они вдвоем уединялись для углубленной медитации. Стив утверждал: «Встреча с Кобуном очень много значила для меня. Мне хотелось проводить с ним как можно больше времени. Его жена работала медсестрой в Стэнфорде. У них было двое детей. Когда она выходила в вечернюю смену, я весь вечер проводил с Кобуном. Около полуночи жена возвращалась и выставляла меня за дверь». Дружба с наставником выдержала испытание временем. Семнадцать лет спустя Кобун провел бракосочетание Стива и Лорен.