В каминном зале уже ждал накрытый стол и… молодой лекарь Гельмут Хорст. Весь его вид говорил о том, что он вынужден был побеспокоить бюргермейстера в столь важный час из-за очень важного дела. Но Венцеля Марцела трудно было обмануть. Молодой лекарь, скорее всего, узнал у колбасника Рута о заказе ветчины, окороков и колбас для бюргермейстера, а его развитый в студенческие годы нюх привел на эту вкуснятину.
Ну и пусть. Все же Гельмут интересный собеседник. Да и, похоже, у него действительно есть какое-то дело. И, конечно же, пустяк.
– Барон, позвольте вам представить Гельмута Хорста. Вы его не могли видеть в прошлом году во время вашего героического подвига. Он еще приобретал знания лекаря. Теперь он усердствует на благо жителей Витинбурга. Но надеюсь, что его усердие не пригодится вам еще очень долгие и счастливые годы.
Молодой рыцарь приветливо улыбнулся.
– Лучше, чтобы лекари мне вообще не понадобились. Я молод и силен. В бою стремителен и искусен. К тому же мои доспехи сделаны из прекрасной миланской брони, а чудесный тевтонский меч надежен, как ни одно другое оружие.
– Хорошо бы присоединить к ним еще эту чашу рейнского вина и этот кусок мягкого окорока, – сказал, приглашая гостя к столу, Венцель Марцел и первым занял свое любимое кресло.
Сегодня, как должно быть и впредь, он здесь хозяин, поэтому рыцарь может посидеть с правой стороны. Ну а Гельмут, как всегда, расположился напротив, чтобы, глядя в глаза, предугадывать желания своего бюргермейстера.
Не дожидаясь повторного приглашения, Гюстев уселся за стол и сразу же протянул руку к большому куску окорока. Он разорвал его на две части и с удовольствием впился в сочное мясо. Обед проходил как обычно: гости много ели, запивая каждый кусок большим глотком вина. Служанка Хейла едва успевала приносить из погребка вино и подливать его в чаши хозяина и гостей.
Обильное угощение и крепкое вино развеселили молодого рыцаря. Он тщательно вытер жирные руки о белоснежную фламандскую скатерть и расстегнул пуговицы своего камзола.
– Славные окорока в вашем городишке, – похвалил он. – Да и колбаса. Особенно эта – с кусочками сыра. А вино… Такое и у императора не каждый день подают. Император оценит все это. Ведь я же не сказал… А сейчас скажу. Так вот, наш великий император Карл через несколько дней прибудет в ваш город…
Молодой рыцарь, довольный тем, что ошеломил горожан своим сообщением, лукаво подмигнул и продолжил:
– Он держит путь в балтийские города. И прежде всего в Любек. После того как в начале года на его голову была возложена императорская корона, он лично желает принять денежные повинности и подарки в честь своего вступления на престол.
– Да, мы знаем об этом и уже многое сделали для почетной встречи нашего императора. Но никак не ожидали, что он прибудет уже через несколько дней. – Венцель Марцел покачал головой.
– С этой вестью он и послал меня. Хотя все началось с того, что я сам просил нашего императора отпустить меня к моей невесте. Император дал согласие, но приказал мне возвестить всем городам на пути о его приближении. Что я с охотой и делаю.
– Мой дорогой рыцарь совсем недавно говорил о том, что путешествие началось радостно. А затем сказал «но»! Что за печаль заставила произнести это «но»? – поинтересовался Венцель Марцел, откидываясь на спинку кресла.
– Это «но», бюргермейстер, некоторая досада, поселившаяся в моей душе.
– Вы поделите ее с нами? – как студент студента спросил охмелевший лекарь Гельмут.
– Да. Ведь мне придется просить твоей помощи, бюргермейстер.
– Всем, чем смогу, – медленно произнес Венцель Марцел и напрягся всем телом.
– Дело в том, что, прибыв в замок моей невесты, я не застал ее там. Добрый граф Вюртембергский с печалью поведал мне, что прошло уже более полугода, как она тайно покинула стены родного дома и, окрыленная высокой целью служения Господу, отправилась с добрыми монахами и монахинями для совершения богоугодных дел. Вот она у меня какая. Чистая и богобоязненная. Не такая, как большинство женщин, которые сопровождают нашего императора. На таких я уже насмотрелся. Моя Имма с детства набожна, и слово Господа для нее превыше всего.
– И вы думаете, что ваша невеста находится где-то в нашем городе? – Бюргермейстер икнул и как-то странно посмотрел на Гельмута Хорста.
– Я уверен, что она где-то здесь. Мне указали путь этих добрых странствующих монахов и монашек, и он привел меня сюда.
– Может быть, речь идет об этих наших флаг… – начал было молодой лекарь, но осекся, увидев гневное лицо Венцеля Марцела, и уткнулся носом в чашу с вином.
Крупная капля пота скатилась по щеке Венцеля Марцела. Он задумался и, как всегда, когда волновался, громко засопел. Вдруг счастливая мысль посетила его большую голову, и он сказал:
– Мы, конечно, будем рады помочь славному рыцарю. И я знаю, кто наверняка справится с этой задачей. Хейла!
На зов хозяина тут же явилась служанка.
– Пошли кого-нибудь за господином в синих одеждах.
Хейла коротко кивнула и скрылась за дверью.
– А кто он, человек в синих одеждах? – осведомился барон.
– О! Этот человек вам знаком. Теперь он палач нашего славного Витинбурга.
– Неужели речь идет об ужасноликом Гудо? – со смехом спросил молодой рыцарь.
– О нем самом, – грустно ответил Венцель Марцел.
– Вот о палаче я и пришел поговорить, – вдруг вспомнил лекарь Хорст. – Согласно вашей просьбе, бюргермейстер, я несколько дней бывал у… этих, наших… И никакого хлеба с дрянной травой у них не обнаружил. Да и людей я посмотрел. Ничего такого подозрительного я не увидел. Они веселы и трудолюбивы. Конечно, их тела несколько изуродованы шрамами. И свежими, и зарубцевавшимися. Ну а как же иначе, учитывая все их самоистязания…
– О каких самоистязаниях ты говоришь? – ковыряясь в зубах, спросил Гюстев фон Бирк.
– Это все во славу Божью, – торопливо пояснил бюргермейстер. – Наверное, вам будет интересно увидеться с палачом.
– О да! Еще как! Ведь я сам видел, как изуродована его рука. Из жалости к нему я готов был сам отрубить это месиво, чтобы он выжил. Но он так просил за свою руку, что я не выдержал и согласился отпустить его на все четыре стороны. Зачем мне однорукий? А зачем этот однорукий городу?
– К счастью, все обошлось. И к этому приложил свои знания и умения наш лекарь. Палач Витинбурга о двух здоровых руках, – улыбаясь, ответил Венцель Марцел. Хотя капли пота все еще продолжали скатываться по его щеке.
– Ты, Гельмут, великий лекарь! – удивленно вскинув брови, промолвил молодой рыцарь. – Не желаешь ли присоединиться к моему отряду? С твоим умением ты заработаешь на войне груды золота и серебра.
– Нет. Меня часто призывают мои горожане. Я им нужен. Мои знания академические. Не то что у этого выскочки палача.