Осенью того же 2008 года российское государственное телевидение провело историческую телеигру «Имя Россия», в ходе которого нужно было определить самого популярного исторического персонажа в истории страны. В результате народного голосования в Интернете однозначно побеждал Сталин. Это было чересчур, и на уровне Кремля было принято решение результаты сфальсифицировать. Сталина опустили на третье место, пропустив вперед князя Александра Невского, правителя Руси XIII века, и реформатора начала XX века Петра Столыпина.
В Грузии же тем временем было принято решение снести в Гори памятник Сталину, который был установлен еще при его жизни и пережил все волны десталинизации. Решение было выполнено только в 2010 году — монумент демонтировали ночью, чтобы не вызывать излишнего возмущения населения.
Михаил Саакашвили вспоминает, что, когда российские танки остановились, не дойдя до Тбилиси, Владимир Путин почему-то пропал. Он почти месяц не появлялся на телеэкранах вплоть до 31 августа, когда по государственному телевидению показали, как он усыплял уссурийскую тигрицу в заповеднике на Дальнем Востоке. Суть операции была в том, чтобы надеть на тигрицу специальный ошейник с передатчиком GPS и потом отслеживать ее перемещения по тайге. Телевизионная картинка была блестящей: Путин целится в тигра из ружья со снотворным, тут же попадает, храбро подходит к расслабленному зверю и надевает ошейник. Впрочем, зоологи рассказывали позже, что все это было инсценировкой: для съемок позаимствовали тигрицу из зоопарка, которую на волю и не собирались выпускать. Чтобы обезопасить жизнь премьер-министра, тигрицу с самого начала накачали транквилизаторами. Поэтому выстрел-укол Путина стал для нее передозировкой и она умерла. Об этом не стали объявлять публично, на официальном сайте Путина еще долго висел баннер, предлагавший последить за перемещениями «той самой тигрицы», которая якобы продолжала бегать по тайге.
Однако и уссурийские тигры, и война в Грузии в конце августа отошли на второй план. Во всем мире случились куда более серьезные проблемы. 15 сентября один из крупнейших инвестбанков в мире, Lehman Brothers, объявил о банкротстве. На следующий день появилась первая ласточка и в России — о своем банкротстве объявил банк «КИТ-Финанс». На следующий день торги на бирже были приостановлены по распоряжению регулятора.
Вообще-то российский фондовый рынок падал еще с мая. Летом падение усилилось: сказались два фактора. С одной стороны — война в Грузии. С другой — так называемый случай с доктором. В конце июля премьер-министр Путин проводил совещание по черной металлургии и очень рассердился из-за отсутствия владельца компании «Мечел» Игоря Зюзина. «Конечно, болезнь есть болезнь, но я думаю, что Игорь Владимирович должен как можно быстрее поправиться, — вспылил Путин. — Иначе к нему доктора придется послать и зачистить все эти проблемы». Грубость Путина шокировала рынок — акции компании немедленно рухнули, за день она подешевела на $5 млрд. Через неделю президент Медведев сказал на совещании другую историческую фразу: потребовал, чтобы представители власти перестали «кошмарить бизнес». Однако инвестиционный климат это не спасло: все вспоминали именно про путинского «доктора».
Однако если в августе про финансовый рынок никто не вспоминал, потому что все думали про Грузию, в сентябре игнорировать обвал стало невозможно. 17 сентября все главные экономисты страны собрались в доме правительства, в кабинете у первого вице-премьера Шувалова. Инициатором встречи был идеолог путинских либеральных реформ, Герман Греф. Теперь, правда, он действовал с другой стороны баррикад — в 2007 году Греф ушел из правительства и убедил Путина назначить его руководителем крупнейшего российского госбанка — Сбербанка. Теперь Греф больше всего опасался, что финансовый рынок рухнет без господдержки, и планировал уговорить товарищей выделить средства на господдержку банков. Кроме него на встречу съехались министр финансов Кудрин, новый министр экономразвития, преемница Грефа Эльвира Набиуллина, глава Центробанка Сергей Игнатьев и первые лица основных государственных финансовых институтов [36] .
Все сравнивали ситуацию с 1998 годом, когда случился дефолт и сотни банков разорились. Тягостное молчание прервал Кудрин. Вечно экономный министр финансов предложил выделить 500 млрд рублей из бюджета на депозиты крупнейших банков. Аттракцион невиданной щедрости продолжил первый вице-премьер Шувалов — он предложил еще 500 млрд рублей из Фонда национального благосостояния на скупку корпоративных ценных бумаг. На следующий день было совещание у Медведева: он предложил объявить о том, что правительство готово выделить 250 млрд из бюджета и 250 млрд из ФНБ.
«Вам, Алексей Леонидович, об этом говорить не нужно, я сам это объявлю», — предупредил Медведев, не собиравшийся уступать Кудрину качественный пиар. Главным и единственным благодетелем должен быть президент.
Либеральные экономисты в правительстве были очень довольны — они говорили, что государство не оставило бизнес один на один с кризисом, поступило очень ответственно. После этого в Кремле и Белом доме стали популярны рассуждения о том, что Россия — это «островок стабильности», место, которое глобальный кризис обойдет стороной, благодаря дальновидности правительства и, в частности, Алексея Кудрина, которые сберегли деньги на черный день. В эту мантру — о том, что во всем мире плохо, а у нас хорошо, — в 2008 году поверили многие. Даже те, кто в целом помнили, что Россия в принципе не может быть «островком стабильности» — ее экономика слишком сильно зависит от мировых цен на нефть.
Владимир Путин, пересев из кресла президента в кресло премьера, по словам очевидцев, приобрел несколько новых качеств. Например, уверенность в том, что он разбирается абсолютно во всем. Поскольку теперь ему, в силу новых обязанностей главы правительства, приходилось регулярно погружаться в вопросы самых разных сфер, Путин вдруг стал демонстрировать, что он все прекрасно знает и готов читать лекции по любой теме всем, включая собственных министров. Иногда, правда, он прислушивался к экономическим советам Алексея Кудрина, которого тоже считал специалистом, но со временем начал приходить к мысли, что его собственная экспертиза превосходит чью-либо еще. У него и опыта больше, и кругозора, и информации. «Вы просто не все знаете. Вы не знаете того, чего знаю я», — отвечал премьер на доводы членов правительства, которые хотели было его переубедить.
Суть финансового кризиса Путин уяснил для себя быстро — и раз и навсегда. Кризис спровоцирован внутренними американскими проблемами и является исключительно виной США. Именно из-за американцев весь мир оказался втянут в серьезнейшие проблемы. И эта мысль его искренне раздражала. Он регулярно философствовал на тему, как американцы смеют упрекать какие-либо страны в каких-то ошибках или нарушениях, когда из-за их ошибок трудности испытывает весь мир. Разобрались бы сначала у себя, а потом других учили.
«Пусть жену свою учат щи варить», — сказал Путин в феврале 2008 года о попытках международных наблюдателей критиковать президентские выборы в России.