– То есть фальшивые документы можно сделать?
– Альёша, я сам не видел фальшивых документов, но я видел, что русские ухитряются получить то, что им не положено по закону. Отсюда можно делать выводы, я думаю.
– Короче, ты допускаешь, что если исхитриться, то можно получить фальшивые документы? Удостоверение личности и паспорт?
– Допускаю. Это возможно в любой стране, даже при самом строгом контроле. Только я хочу разделить: существуют фальшивые документы в точном смысле этого слова, то есть сделанные подпольно умельцами. А есть настоящие документы, но они выданы с нарушением правил, по блату. Не хватало, к примеру, справок – и их заменил ящик шампанского. Теперь, если вернуться к твоему вопросу: на самом деле достаточно и сделанного по знакомству удостоверения личности, а на его основании уже легко получить паспорт. Он даже будет настоящим. Если никто, конечно, не заподозрит, что основа у него ложная. Мне как французу это неприятно осознавать, однако я не могу говорить тебе неправду… Мои сограждане не пытаются коррумпировать власти, и потому власти в их глазах представляются неподкупными. А твои сограждане пытаются, причем настойчиво, – и нередко добиваются положительного результата, к моему большому разочарованию…
Наверное, мало кто в России сумел бы, как Алексей, оценить во всей полноте мужество Реми, признавшегося в таком страшном национальном грехе. Нет, даже не в коррупции, а только в возможности коррумпировать отдельных представителей закона. В России это было нормой. Во Франции – редким и болезненным исключением.
Но все ж оно имело место быть. И именно это исключение интересовало Алексея. «Ваши новые русские …» Это очень важное уточнение. Очень, очень важное! От него тянулась ниточка, которую Алексей принялся немедленно разматывать.
И вдруг совершенно в новом, ином свете предстали все действия, жесты и слова Жюли за последние дни. Вспомнился и пакетик, подстеленный ею на кладбище, и пойманные ею «тачки», и ее отказ от его, Алексея Кисанова, помощи и сопровождения в административных делах, и многие иные мелочи… Все они одномоментно стали подозрительными, во всех них вдруг усмотрелся второй смысл.
Александра! Вот кто ему нужен сейчас!!!
Она уже вернулась из командировки, и сегодняшний ужин был запланирован в ресторане. Алексей собирался сказать ей сегодня про ботинки, про то, как он будет их ставить на место в ее отсутствие и как вот такая мелочь, такое ею заведенное правило сделает их общий дом – домом …
Но всегда так выходит, и вот почему они до сих пор жили отдельно: им было некогда! Отвратительно и примитивно некогда обсудить их личные, семейные проблемы. Сегодня – Алексей это уже понимал – придется говорить о деле, а это никуда не годный фон для лирических отступлений. Значит, он их снова опустит, выжидая иного момента, иной оказии для подобного разговора…
Интересно, наступит ли однажды эта оказия? Или им так и суждено пожизненно раздираться между делами, профессиональным долгом – и чувствами?! Не умея пожертвовать ни тем, ни иным?
…Конечно, Александра, как всегда, поняла его с полуслова. И на утро был назначен совместный культпоход к Жюли. На этот раз Алексей позвонил ей предварительно, пробормотав в телефон, что ему срочно требуется задать ей пару вопросов, на что Жюли, хоть и недовольно, согласилась.
Он ввалился к ней в квартиру с Александрой. Извинился, придумал предлог, оправдывавший присутствие Александры (они едут вместе за город – вот прям сейчас, едва выйдя от Жюли!), и Саша аккуратно приземлилась в кресло, безмолвная до поры до времени.
– Вы мне говорили, Жюли, что приезжали в Москву только один раз, – верно?
– Да… А почему?..
– И поженились вы с Афанасием во Франции?
– Да. В Дижоне, где я живу.
– Ваши родители были на вашей свадьбе?
– Какое вам дело до этого?
– Раз спрашиваю – значит, дело есть.
Жюли помолчала, исподлобья глядя на детектива тяжелым неприязненным взглядом.
– Не приезжали, – молвила она наконец. – И у меня не родители . У меня мама и отчим… Мама очень больна, а отчим… Я не хочу с ним видеться.
– Они живут в Дижоне?
– Нет, в… Это маленький город в Нормандии.
– Но вы хоть сообщили маме о замужестве?
– Какое вам дело, не пойму? Вы убийцу ищете или моих родителей?! При чем тут моя свадьба?!
– Я вам объясню, но не сейчас. Ответьте на мои вопросы.
– А я должна?
– Нет, но если вы не захотите отвечать, я стану вас подозревать.
– В чем? Что это я убийца?! Что я прилетела в Москву и убила Афаназия? А потом улетела обратно и снова прилетела сейчас? Так это, к вашему сведению, легко проверить! Билеты продаются по паспорту! Вам стоит только навести справки!
– Я уже навел, – невозмутимо ответил Кис.
– Значит, уже знаете, что я не прилетала! К чему тогда эти вопросы?
– А в Австралию вы не летали, случаем, в прошлом апреле?
– В Австралию?!
– Где находится ваша мама сейчас? – сыпал вопросами Кис.
– Понятно… Вы уже все о маме знаете… Тогда зачем спрашиваете?
– Где, Жюли?
– В сумасшедшем доме, вот где! И, если вы это знаете, зачем вы меня травите?!
– Так что насчет Австралии? Вы там были в прошлом апреле?
– Почему я должна там быть?! Идиотизм какой-то, я не верю своим собственным глазам! Правильно говорил Афаназий, что в России лучше не жить!
– Тогда каким образом ваша мама могла получать от вас открытки из Австралии?
– Вы бредите! Моя мама… – Она вдруг умолкла на полуслове. – Вот оно что… Я совсем забыла… Это по моей просьбе. Я три года назад отдала одному приятелю десять открыток: пять на Новый год, пять на день рождения… Чтобы он отсылал маме.
– И зачем это, Жюли? – куда мягче спросил Кис, сраженный тем, что в ответах Жюли все безболезненно сходится с информацией, полученной от Реми. Неужто и эта его догадка, мыслишка-газелька, не стоит и гроша ломаного?
– Мама все равно не понимает ничего… Она совсем больная. У нее маниакально-депрессивная шизофрения, она живет в каком-то ином мире… Ей все равно, навещаю я ее или нет, шлю открытки или нет… С ними я придумала для отчима. Чтоб не искал меня. С тех пор как мама заболела, он начал ко мне приставать… Пришлось бежать из дома. И подальше. Поэтому я придумала с Австралией…
У Жюли на глазах появились слезы, а Кис почувствовал себя извергом. Но уже ничего нельзя было изменить, сценарий придется доиграть до конца. Сейчас зазвонит телефон, и…
И он зазвонил, его мобильный. Извинившись, Алексей вышел из гостиной в коридор, притянув за собой дверь.
– Спасибо, дружище, – сказал он тихо в трубку. – Можешь отключаться. Я поболтаю сам с собой.