– Гэри? – было первое, что он выдохнул.
– Твой сын у нас, – послышался голос, который Малоун узнал. Девейн…
– Ты знаешь, что нам нужно. И кто.
Как раз в эту минуту Малоун на него и смотрел.
– Данн у меня.
– Что ж, можем обменять.
Все это начинало доставать.
– Когда и где? – спросил Малоун в трубку.
9
Вздернув ворот пальто, Антрим зябко ступил под мороcь дождя. Незнакомец, украдкой скользнувший в неприятный даже на ощупь промозглый сумрак, только что убил сотрудника американской разведки. Необходимо узнать, кто за этим стоит. И зачем.
От этого зависит многое. Если не всё.
Под стать плотному движению транспорта были густые, спешащие толпы на тротуарах. Вечерний час пик в восьмимиллионном городе набирал обороты. Где-то внизу под ногами неслись во всех направлениях поезда; потоки людей стекались туда, где светятся знаки метро – красные круги, пересеченные синими планками. Все это было хорошо знакомо: первые четырнадцать лет своей жизни Блейк прожил в Лондоне. Его отец тридцать лет, пока не вышел на пенсию, проработал в дипслужбе Госдепартамента. Родители снимали квартиру возле Челси, а их сын мальчишкой шарился по Лондону.
Послушать его отца, так тот проделал всю черновую работу для того, чтобы был положен конец холодной войне. Реальность, впрочем, сильно отличалась от его слов. В своем ведомстве он значился мелкой сошкой, должность занимал третьестепенную – даже не втулка, а спица в массивном дипломатическом колесе. Умер он пятнадцать лет назад в Штатах, израсходовав половину своей правительственной пенсии. Матери досталась вторая половина – через развод в Иллинойсе, который она получила после тридцати шести лет супружеской жизни. До этого ни один из них не удосужился даже уведомить сына о своем разрыве, подводящем итог их существованию как семьи.
Трое чужих друг другу людей. Во всех смыслах.
Мать – болезненно неуверенная в себе, боящаяся мира – всю свою жизнь пыталась угождать отцу, поэтому терпела все его крики, уколы, оплеухи. Что оставляло отметины не только на ней, но и на памяти сына.
Блейк и поныне терпеть не мог, чтобы к его лицу прикасались.
Начало этому было положено отцом, шлепнувшим его по щеке по какой-то пустяковой (если она вообще была) причине. А мать допустила. Хотя как она могла поступить иначе? Она и о себе-то была низкого мнения, что уж говорить о ребенке…
По Флит-стрит он гулял множество раз. Первый – чуть ли не сорок лет назад, еще двенадцатилетним. Это был его своеобразный способ бегства от родителей. Обоих. Названная когда-то по имени одной из подземных речек города, эта улица долгое время считалась домом лондонской прессы. А в восьмидесятых годах газеты отсюда съехали и обосновались на окраинах. Вместе с тем суды и адвокатские конторы остались, все так же, и даже еще вольготнее, квартируя в четырехугольниках смежных зданий. Ощущение складывалось такое, что они расплодились на целый квартал. В свое время, по молодости лет, Блейк Антрим подумывал о юридической школе, но вышло так, что попал он на госслужбу. И не в Госдепартамент, а прямо-таки в ЦРУ. Вот так, сумел ввинтиться… Отец дожил до тех дней, когда об этом узнал, но ни словом, ни даже чихом не выразил своему сыну своей похвалы. Что до матери, то она давно уже утратила связь с реальностью и существовала как бы в тумане. Однажды Блейк навестил ее в доме престарелых, но впечатление оказалось таким гнетущим, что он предпочитал о том визите не вспоминать. Себя он тешил мыслями, что все страхи в нем от матери, а смелость от отца, но случались моменты, когда думалось, не наоборот ли.
Между тем сейчас цель Блейка размеренно двигалась метрах в двадцати впереди.
В глубине души он паниковал.
Кто-то уже приступил к операции «Ложь короля», но не с этой, а, похоже, совсем с другой стороны.
Блейк внимательно огляделся.
В нескольких стах метров слева несла свои воды Темза, впереди всего в нескольких кварталах находилось здание Королевского суда. Это был Сити – автономный район, город в городе, с тринадцатого столетия живущий по своим законам и под обособленным управлением. Кто-то называл его «квадратной милей», с первого еще века оккупированной римлянами. Здесь в эпоху Средневековья были основаны великие ремесленные гильдии, преобразовавшиеся со временем в мировые торговые компании. Для британских финансов и торговли Сити был и оставался наиважнейшим, сущностным средоточием; оставалось лишь гадать, с кем мог быть косвенно связан тот убийца – с первыми или со вторыми.
Человек повернул налево.
Пришлось ускорить шаг. Чувствуя на лице щекочущие дождевые струйки, Блейк смотрел, как он через знаменитые каменные ворота прошел во двор «Судебных иннов».
Это место Блейк знал.
Когда-то это место было резиденцией рыцарей-тамплиеров и оставалось им до начала XIV века. Но через два столетия Генрих VIII распустил все духовные ордена и отдал рыцарскую резиденцию своим законникам – это и дало начало «Судебным иннам». В конце концов король Яков I своим рескриптом окончательно закрепил это место за судебными властями. Мальчишкой Блейк часто бродил по лабиринту этих древних строений и их внутренних двориков. Помнились платаны, разноцветие люпинов, зелень лужаек, спускающихся к набережной. Те закоулки с арочными сводами были поистине легендарны. Одни названия чего стоят: переулок Королевской скамьи, галерея Мидл-Темпл…
Через пространство входа Блейк заметил, как тот человек заспешил вниз по узкой, мощенной булыжником улочке. Мимо Антрима в ворота прошли четверо, и он присоединился к ним, чуть отставая и используя их как прикрытие. Свет шел от нескольких окон и стенных фонарей, освещающих входы в здания.
Преследуемый вновь повернул направо.
Здесь Блейк спешно обогнул идущих впереди и обнаружил крытую аркаду, которую образовывали два сводчатых прохода. На другой стороне открывался внутренний двор, а на нем – тот человек, который как раз сейчас входил в Храмовную церковь.
Блейк замешкался. Там внутри он раньше уже бывал. Церковка маленькая, укрыться особо негде.
Зачем туда? Что ему там надо?
Выяснить есть только один способ.
Выйдя обратно под дождь, Блейк мелкими шагами подбежал к боковой двери в церковь. Слабый свет внутри пролегал лишь тусклыми разрозненными пятнами. Стояла сумеречная глушь, что действовало на нервы. Под круглым куполом лежали мраморные изваяния усопших крестоносцев в полном боевом облачении. Взгляд вбирал в себя мраморные колонны, кружевные арки, прилежную работу зодчих. Шесть окон и шесть же столпов располагались здесь по кругу. Справа на прямоугольных хорах, еще за тремя арками, медноватым светом неярко освещался алтарь. Объекта преследования на виду нигде не было; не было вообще никого.
Ох, что-то здесь не так…
Блейк повернулся уходить.
– Вы уже отбываете, мистер Антрим?